Димитриос Ништяк из тотема Совы. Героическая фантастика

Ну, паршивцы! Что им тут, консерватория, или где? Сеанс эротики ждут, надо же!

Олла нисколько не смутилась. Рассмеялась заливисто, и взяла инициативу в свои… свою… Г-м, в лоно, в общем. Делала она это со всем усердием, Митя тоже старался. Когда они кончили, слушатели зааплодировали.

– Бис! – крикнул Феликс.

– А вот те шиш! – отрезала Олла, целуя Митю в татуировку, – Он устал, отдыхать теперь будет! Если хотите послушать ещё, молитесь богине Венере, чтобы благословила Димитриоса на новую эрекцию!

Н-да, такая вот, непосредственность!

Ответом было молчание. Все уже спали.

Уснули и они в объятиях друг-друга. За ночь Венера благословила их ещё два раза. Дело-то, молодое!

Утром, проснувшись по гонгу, Митя уже не нашел рядом своей случайной подруги. Эх, жалко, так ведь и не разглядел её лица.

Глава шестая

Не, что делать? Каждый день одно и то же! Уже четыре дня прошло, а я ни в зуб ногой. Информации никакой. Пытался с бойцами поговорить, карту нарисовать – все неграмотные, где Рим, и то не знают. Да и как бежать? Даже если и сбежишь, один, без языка, без одежды далеко не уйдешь! Поймают, выпорют, а то и распнут… Ситуация, однако. Надо думать. Между прочим, завтра выходной, Феликс сказал. Целый день свободного времени, это куда ж его девать-то? Ну, высплюсь от пуза, а дальше что? Такие мысли одолевали Митю, лежащего на своём тюфяке после отбоя. За эти дни он похудел, тело налилось силой. Уже намного легче переносил он изнуряющие тренировки, привык к грубой пище. Сегодня, например, на ужин были бобы, которых он раньше на дух не переносил. Гладиаторы поэтично называли бобовую похлебку «музыкальный суп», что подтверждалось теперь доносящимися до слуха звуками. Прямо духовой оркестр, только вразнобой.

О, к Феликсу женщина пришла! Брунгильда, судя по акценту. Ну, что ж, послушаем! Сеанс эротики, неплохая развлекуха!

– Салют, загорелый!

– Салют, булочка непропеченная!

– Ты красивый, уголек, мне повезло сегодня!

– Иди сюда, золотоволосая! Тебе повезло гораздо больше, чем ты думаешь!

– Ой! Что это?

– Что, что… Угадай! Во, правильно думаешь!

– Эй, ты меня убьешь этой своей штукой! Боги, Тор и Один, помогите мне! Ух! Ай! Ой! О-о-о!

Феликс пыхтел, как паровоз, тянущий грузовой состав на подъем. Судя по всему, он раздухарился не на шутку. Брунгильда подвывала жалобно. Вот, вот… Процесс, похоже, вступал в завершающую фазу. Рычание раненого леопарда сотрясло барак. Все слушатели, и Митя в том числе, горячо зааплодировали. Потом притихли и снова прислушались.

– Эй, беленькая! Ты живая?

– Ох… Чуть глаза не выпали, противный! Теперь три дня раскорякой ходить буду…

– Да брось! Не все так плохо, скорее, даже хорошо. Мне, например, хорошо, ха-ха!

– Тебе-то хорошо… Эй, ты что, опять?!

– Слушай, поставь на ручье плотину, увидишь, сколько воды за неделю скопится!

– Погоди, дай хоть дух перевести! Знаешь, сегодня повар с хозяином ездили на рынок…

– Ну!? Вина привезли?

– Привезли, лигурийского… Рассказал по секрету, что в Капуе гладиаторы мятеж подняли, охрану перебили, и скрылись. Всю округу пограбили, рабов освободили! Сейчас на Везувии прячутся, римлян побили целый легион. А вождем у них Спартак, фракиец. К ним со всей округи рабы бегут!

Митя рывком сел. Вот он, выход! Восстание Спартака! Оно же почти два года длилось! Семьдесят какой-то год… до нашей эры? Неважно! Эх, если бы смыться отсюда, да прибиться к Спартаку! По крайней мере, шанс выжить появится! А там можно от Рима оторваться и жить как-нибудь.

Феликс и Брунгильда снова начали свою возню, но Митя уже не слушал. Как бы это сдернуть от Вителлия Африкана Марцелла? Охрана – всего пять легионеров, правда, есть ещё Корнелий, он, пожалуй, ещё пятерых стоит… Боевые мечи под замком… В одиночку нечего и пытаться, надо с народом поговорить. Если неожиданно всем скопом ломануть, хоть и с деревянными мечами, есть шанс пробиться! Потом – на Везувий, марш-марш!

С этими мыслями он уснул.

Гонг!

Вскочил, побежал умываться и на завтрак. За завтраком приглядывался к народу, прикидывая, с кем поговорить сначала. Моше выглядел наиболее перспективно, к тому же он был лидером у своих соплеменников, а их в школе большинство. Феликс… подпишется, несомненно. Ему здешние порядки мягко говоря, не нравятся. Два раза кнутом лупили за строптивость. Имеет влияние на остальных черных, а это немаловажно. Сарух… должен заинтересоваться. Два раза на арене бился, не может не понимать, что долго не проживет!

После завтрака бойцы занялись кто чем. Тэро и двое африканцев играли в пристенок по сложной системе. Ставкой была задница набравшего наименьшее количество очков. Сарух взялся делать татуировку одному из аравийцев. Феликс сноровисто лепил из глины игрушечные свистульки. Одна многоствольная свирель сохла уже два дня.

Митя подошел к нему:

– Интересные ты делаешь игрушки, Феликс!

– Да, детям они нравятся. Когда повар или его помощник поедут на базар, я попрошу продать их и купить мне вина.

– Думаешь, они согласятся?

– Почему нет? Половину денег они ведь возьмут себе. И им хорошо, и мне!

– А что ты думаешь о Спартаке?

– О! Он герой! Освобождает рабов! Мне быть рабом совсем не нравится. Гладиатором – тем более. Ведь могут послать в цирк в любой день, а я жить хочу! Меня завлекли сюда обманом, пообещали много монет, если я буду учиться быть воином, а оказалось – гладиатором! И кнутом бьют больно!

– Надо бежать отсюда, Феликс! К Спартаку!

– Да я хоть завтра! Только, без оружия… как убежишь?

– Над этим будем думать. Пока, поговори с остальными.

Феликс согласился.

Митя, немного погодя, подсел к Моше.

– Ты слышал о восстании гладиаторов в Капуанской школе, Моше?

– Да ты что! Убежали? Много? – Моше был явно заинтересован.

– Перебили охрану и убежали все. Их вождь – Спартак, фракиец. Они освободили всех рабов в округе, теперь их целое войско!

– И где же они теперь? Драпают из Италии? Ведь римляне не остановятся, пока не переловят или не убьют всех! За мятеж – смерть!

– Нет, они на неприступном Везувии, и каждый день к ним бегут новые рабы, чтобы стать свободными.