Мне нельзя тебя любить

– Все не так…

– Авочка, не переживай, мы понимаем…, – начала бабушка, но дед ее перебил.

– А я вот не понимаю! – заявил он.

– Ваня, – бабушка успокаивающе положила на его руку ладонь.

– Мы не встречаемся! – вставила я.

– Так почему же тогда он здесь? – рявкнул дед.

Орлов высокомерно откинулся на спинку стула:

– Я в чем-то провинился?

– Вы…

– Ты…

Успели только мы произнести с дедом, как вставшая бабушка хлопнула ладонью по столу.

– Всем молчать! Вы портите мой день рождения.

Она обвела всех грозным учительским взглядом.

– Извините, – ответил Орлов, сменив высокомерную позу на смиренную, и отхлебнул чаю.

За столом наступила тишина.

– Может быть, пора открыть домашнюю наливку и выпить за знакомство? – уже мягким тоном произнесла бабушка. Дед сразу немного оттаял.

– Я уж точно хочу выпить за твои именины, – буркнул он.

Наливка оказалась крепкой. От первой же рюмки меня куда-то понесло. Орлов в раздумьях покрутил рюмку в руках, затем залпом выпил.

Бабушка нашла нейтральную тему для разговора, разрядив тем самым обстановку. Дед больше не доставал непрошеного гостя. Все было мирно и чинно, пока бабушка не вспомнила о том, что сегодня встреча выпускников, на которую, по ее мнению, я должна была пойти.

– Авочка, а как же встреча выпускников? – напомнила она. – Нужно пойти…

– Я не пойду.

– Если ты из-за моего дня рождения, то не переживай. Мы славно посидели. И чуть позже придут мои подруги. А вот вы с Егором можете сходить, развеется.

Я кинула быстрый взгляд на босса, отрицая в корне такую возможность, однако у него было другое мнение.

– Почему бы и нет, – сказал Орлов.

– А разве нам не надо ехать? – прошипела сквозь зубы я.

Он приподнял рюмку:

– После этого? После этого мы поедим только завтра.

– А как же…

Он наклонился ко мне поближе:

– И вот кто после этого трудоголик?

***

До места встречи выпускников добирались пешим ходом.

Босс первый нарушил молчание.

– Так вот откуда такое имя – «Аврора». В честь крейсера? – Он хмыкнул. – А я-то думал, «Аврора» как богиня утренней зари.

– Лучше не продолжайте. Это не смешно. – Не знаю, откуда во мне взялась такая храбрость, перечить ему. Наверное, из-за бабушкиной настойки. Какая же это наливка?

Он остановился, повернулся ко мне.

– Почему же? Меня вот вся эта ситуация веселит. А тебя разве нет? Наверняка представляла себе, как дед разнесет в пух и прах «эксплуататора-буржуя»?

– Нет. Не так. «Недобитого буржуя», – вырвалось у меня, и я прикрыла рот ладошкой. Да что это со мной?!

Орлов засунул руки в карманы. Смерив меня взглядом, сделал шаг вперед и практически навис надо мной.

– А мне вот нравится быть «буржуем». Пользоваться всеми благами, которые дают мне мои деньги.

Из чистого упрямства я не сделала шаг назад:

– Вы думаете, что это я придумала вам прозвище?

– Я думаю, что это у вас с дедом семейное – давать прозвища. Но нет, ты придумала что-то другое.

Я фыркнула и покраснела. Вот как он догадался?

– Да? И какое же?

– Ну… скажем, деспот, тиран… эгоист.

Он что, читает мои мысли?!

– Э…

– Что, серьезно?

Я не выдержала и, решив сбежать от его пристального взгляда, сделала шаг назад. Однако запнулась. Он успел подхватить меня за талию и удержать от падения.