Кафе «Гамаюн». Черная книга

Пришелец приоткрыл изящно очерченные губы, чтобы одернуть грубияна, но передумал и растворился в воздухе.

Вий победно хмыкнул, но тут же погрустнел. Задумчиво почесав шею, он оглядел комнату, которая словно нахмурилась, отторгая пришельцев. Подойдя к книжному шкафу, Вий открыл дверцу и потянулся к ближайшей из книг.

– Интересно, куда он его спрятал? – Скосив глаза на подручного, он вдруг рассвирепел, отчего его глаза с нависшими веками кроваво полыхнули огнем. – Чего стоишь, дубина? Ждешь, пока Перун с Велесом прибегут?

Перепугавшийся навий (а это был именно он) одним прыжком оказался около старинного шкафа и, распахнув створки, стал рыться в белье, косясь на Вия. А тот, подойдя к бюро, начал вытаскивать один за другим ящички, вытряхивая на пол бумаги, которые, разлетаясь по комнате, опускались ранеными птицами на растекающуюся по полу лужу крови. Добрался и до секретного отсека, но тот был пуст. Навий с треском вспорол парчовую обивку дивана, ответившего стоном.

Обыск продолжался до рассвета. Мог бы и дольше, но внезапно раздался приглушенный петушиный крик. Вий вскинув голову, удивленно посмотрел на подельника. Тот виновато пожал плечами, указывая на часы.

– Только недавно повысили. Не успел получить разрешение на пребывание на земле в светлое время суток. Если сейчас не вернусь, боюсь, что у меня могут быть неприятности.

Вий еще раз оглядел комнату, в которой царил хаос из бумаг, поломанной мебели и вылетевших из подушек перьев. Было ясно, что миссия провалена.

– Ладно, – пробормотал убийца, пнув ногой хрупкий столик, рассыпавшийся от удара, – мы проиграли сражение, но не войну. Валим отсюда.

Оба нежданных визитера завернулись в плащи и растворились в воздухе. За ними исчезли трупы нападавших, и даже стрела, задрожав, пропала в утреннем воздухе. Если бы не странный костюм старика, ничто бы не говорило о том, что произошло несколько часов назад в обычном московском доме. Но, в конце концов, каждый имеет право ходить по дому как сочтет нужным. Что в этом удивительного?

Глава 1. ВРЕМЯ УПЫРЕЙ

Часы в лаборатории показывали одиннадцатый час. Ира Гарышева посмотрела в окно, за которым слабо колыхалась под ветром кромешная темнота. Стекавшие по давно не мытому стеклу струйки дождя усугубляли тоску. Погасив горелку, девушка подхватила чашки Петри и аккуратно поставила их в термостат. Сняла белый халат и повесила его на вешалку, притулившуюся около большого стола с уходящими под потолок стеллажами, на которых фляги с питательными средами соседствовали с лабораторным оборудованием. В институтском корпусе царила тишина. Сотрудники давно разошлись по домам, а те бедолаги, кто не мог прервать эксперимент, сидели, запершись, по лабораториям, стараясь не попасться на глаза охране. В Институте существовало негласное правило, по которому молодые сотрудники не успевшие обрасти степенями к тридцати годам так навечно и зависали на должностях инженера и старшего лаборанта. Зная об этом, весь пришедший из вузов молодняк вкалывал не за страх, а за совесть, и директор Института был занят не ловлей нерадивых сотрудников, а изгнанием ретивых домой на ночь. В лабораториях было много всего, несовместимого со здоровьем, а то и жизнью, и никому из начальства не хотелось ЧП в неурочное время.

Приоткрылась дверь, и в комнату заглянула темноволосая девушка дет двадцати пяти в модном тренче и туфлях на высоченных каблуках. Заметив Иру, она расцвела в улыбке.

– О, ты еще здесь! Давай быстрее, пока охрана не прибежала… Ты чего такая кислая? Голова болит?

Ира хотела ответить, что все хорошо, но не сдержалась и широко зевнула.

– Не то, чтобы болит, но какая-то чугунная. Вытяжка еле тянет, Ленок. Завтра с утра должен Сергеич прийти посмотреть. Едва уговорила гада.

Лена развела руки, мол, чего уговаривать, когда расценки всем известны.

– Пообещала бы спирта стакан. Универсальная валюта.

Ира только грустно хмыкнула, набрасывая на плечи плащ.

– Это у вас в лаборатории универсальная валюта. А мне Лифчик чуть не по каплям его выдает, а сам спиртягу родне отсылает – настойки делать… Ладно, пошли по домам, а то охрана на нас опять телегу напишет.

Услышав про прижимистость Лифчика, Лена понимающе засмеялась: жадность Ириного начлаба была известна всему Институту. Ира мрачно стрельнула в ее сторону глазами, но смех подруги был таким заразительным, что она не выдержала и рассмеялась в ответ. Все это такие мелочи! Главное – что послезавтра выходной, и ее ждет поход в ресторан с очаровательном парнем, с которым она познакомилась три дня назад в тренажерном зале. Жизнь прекрасна, как ни крути!

Девушкам повезло: в эту ночь дежурил Сашка, относившийся к ним обеим с нескрываемой симпатией. Сдав ключи и дружески распрощавшись с охранником, девушки вышли на улицу и остановились под козырьком здания. Занудный дождь не прекращался и даже делал попытки полить сильнее. Настроение Иры испортилось еще больше, но делать было нечего – пришлось лезть за зонтом.

– Ну, до свидос, Ленок! – Она подмигнула подруге и храбро шагнула под струи дождя.

Лена взглянула на спину подруги.

– Может у нас переночуешь? Мама с Володькой тебе рады будут. И, потом, мало ли кто бродит тут в такую темень?

Ира притормозила у края границы сухого и мокрого асфальта и, улыбнувшись, обернулась.

– Ленок, не ерунди! Я в спортинтернате такую школу выживания прошла, что пусть бандиты меня боятся. А к тебе не пойду, извини. Твоя матушка, конечно, чудесная женщина, но у нее пунктик по поводу моего замужества. – Она скорчила комично скорбное лицо. – "Ирочка, что же ты себе хоть плохенького какого не заведешь?"… Ну вот скажи: на черта мне плохенький мужик нужен?

Лена обиженно поджала губы.

– А что не так? Сейчас бы с работы домой проводил.

Приложив руку козырьком к голове, Ира демонстративно огляделась по сторонам, точно богатырь в дозоре.

– Что-то я твоего защитничка не вижу. – Насмешливо обронила она. – Небось сидит дома у ящика и сосет пиво… Ладно, не сердись, что-то я сегодня злая.

Лена махнула рукой, показывая, что не сердится на подругу.

– Так до моего дома два шага, а до твоего – три остановки!

Губы Иры тронула усмешка.

– Ладно, прения считаю закрытыми. Чао, мамочка!

С этими словами она шагнула под дождь, тихо зашелестевший по зонту. Перейдя через всегда оживленное, а сейчас уже полупустое шоссе, она прошла мимо темнеющих офисных зданий и свернула к парку.

Внезапно Ире послышались странные шаркающие шаги. Обернувшись, девушка увидела идущего за ней мужчину. Что-то в его походке показалось ей странным, словно человек по инерции переставлял ноги. «Больной, что ли, или пьяный? – мелькнуло в ее голове. По спине пробежал легкий холодок, но для мастера спорта по самбо как-то не комильфо бояться едва стоящих на ногах одиноких прохожих, и девушка, тряхнув головой, продолжила путь, на всякий случай прислушиваясь к шагам за спиной.

Кругом не было ни души. Ира пошла побыстрее, но шаги не отставали. Более того, ей показалось, что между ними сокращается расстояние. Ее путь пролегал через парк, и в голове у девушки промелькнула мыслишка, что, может, стоит обойти лишний квартал по освещенным улицам, чем брести темными аллеями с маньяком на хвосте, но она обругала себя за трусость и, закрыв мешавший зонт, перешла на легкую трусцу.

Пробежав половину парка и не слыша шагов за спиной, Ира, окончательно запыхавшись, остановилась рядом с зарослями сирени. Кругом было тихо. Успокоившись, она сунула в сумку зонт, который сжимала в руке в качестве оружия, и собралась продолжить путь, как раздался треск в зарослях, и кто-то схватил ее за плечо.

Взвизгнув от неожиданности, девушка обернулась, и увидела прямо перед собой мужское лицо, глядящее на нее пустыми глазами. Вернее, мужским лицо было когда-то, потому что сейчас на нем местами облезла кожа, открывая иссушенные мышцы и сухожилия, а вокруг рта отсутствовали губы, обнажая гнилые остатки зубов. На нее пахнуло запахом разложения, и Ира заорала, пытаясь отодрать от себя оживший ночной кошмар. Она отчаянно отбивалась, но исчадие ада, казалось, не чувствовало боли и впилось ей зубами в шею. Все поплыло у девушки перед глазами, и она начала оседать на асфальт.

Уже теряя сознание, она вдруг заметила сквозь висящие на ресницах капли дождя здоровенного парня с мечом, который одним взмахом снес голову ее обидчику. Труп рухнул рядом, а голова покатилась в заросли сирени. В ту же секунду нечеловеческая хватка напавшего ослабла, и Ира плюхнулась в лужу, приходя в себя. От пережитого девушку затрясло так, что она услышала, как клацают ее зубы.

– Блииин… Это ты его так? – Проговорила она, не веря собственным глазам.

Парень кивнул головой и оценивающе поглядел на девушку. Под его взглядом Ира поежилась и отодвинулась от трупа. Самое правильное было бы вскочить и дать деру, но она чувствовала, что вряд ли сможет сделать даже пару шагов. Но ощущать себя диковинной букашкой в руках энтомолога было оскорбительно.

– Чего уставился? – Поинтересовалась она сердито.

Не отвечая, парень взял меч за лезвие и, легко его согнув, продел в шлевки джинсов. Странное оружие превратилось в обычный кожаный ремень.

С каждой минутой Ире все больше казалось, что она видит дурной сон, который почему-то никак не заканчивался. «Точно сплю», – мелькнуло в голове. – «Надо меньше всякой чепухи на ночь смотреть». Эта мысль принесла успокоение, и девушка уже спокойно взглянула на валяющийся рядом полуразложившийся труп. Судя по виду и распространяемому запаху, его хозяин помер лет сто назад.

– Очуметь можно! – Присвистнула она. – Я не патологоанатом, но этот парень видел Наполеона…

Парень равнодушно скосил глаза на обезглавленное тело, словно это был кирпич, а не покойник.

– Это упырь. Что-то сегодня он далеко забрел…Обычно они по окраинам шарятся.

От этих слов у девушки округлились глаза. Ира еще раз взглянула на труп и ее передернуло. Нет, с этим сном пора было заканчивать.

– Так… Иришка, возьми себя в руки… – Пробормотала она, понимаясь на нетвердо стоящих ногах. – Во-первых, мне все это снится… Во-вторых, мне нужны уколы от бешенства, от столбняка и психиатр… И спирт.