Силки на лунных кроликов

Женщина оторопела и уставилась на девушку, которую много раз видела в новостях.

– Папа? Какой папа? – спросила она.

Девочка решительным шагом направилась к крыльцу, отодвинула тяжелый камень и подняла что-то с земли. Отряхнула и пристально посмотрела. Затем протянула предмет Павлу.

Гнев покинул ее тело, как злой дух, которого пытались из нее изгнать этим утром. Но всё казалось таким далеким. Таким нереальным.

Она вошла в гараж, сердце затрепетало. Послышался странный запах. Здесь всегда стоял тяжелый дух. Но это был другой запах.

Папа, я вернулась! Папочка!..

Девочка присела, руки дрожали, она никак не могла попасть в замочную скважину. Майор, сдерживая боль в груди, присел на колено и взял ключ. Руки у Алисы были ледяными, как у мертвеца.

Павел повернул ключ в замке. Он знал этот запах. Он чувствовал его не раз в своей жизни. И когда крышку погреба открыли, все люди, находившиеся рядом, зажали носы и рты руками. Все. Но не Алиса. Будто для нее это был самый привычный запах в мире. Она рванула вниз по лестнице в пространство, наполненное темнотой и запахом смерти. Ее силуэт скрылся под землей. Одна мысль почему-то пронеслась в голове майора: он больше никогда не увидит ее. Она просто была сном, его выдумкой. Но ее голос заставил эти мысли рассеяться:

– Папа! Папа!

Павел попросил фонарик. Люди в форме мешкали, словно не хотели делать свою работу. И тогда майор плюнул и достал смартфон. Мужчина спустился вслед за Алисой, борясь с тошнотой. Здесь, очевидно, была плохая вентиляция, запах никуда не уходил, оседая на бетонных стенах. Фонарик смартфона открыл ужасную картину. Маленькая нора со стеллажами, уставленными книгами, красками и игрушками. У дальней стены – ведро. Его пленница использовала вместо туалета. Грязный матрас. Весь в пятнах. Остатки еды, гниль и плесень.

Труп мужчины, частично разложившийся, не поверг майора в шок. Он видел их не раз за годы своей работы. Алиса стояла над телом и смотрела на него, как завороженная. Будто под гипнозом. А затем она подняла глаза и посмотрела на Павла.

– Он упал.

Майор, нахмурившись, пристально посмотрел на Алису. Хотел спросить, но тут же внезапно всё понял. Он должен слушать, что она говорит. И верить ей безоговорочно. Просто верить в каждое ее слово. Сейчас здесь нет другой правды, кроме ее лжи. Нет.

– Он спускался по лестнице и упал, – добавила Алиса.

Майор одобрительно покачал головой.

Алиса сделала шаг назад и опустилась на колени возле матраса, сунула руку под подушку и что-то достала. Что-то скомканное, похожее на тряпку. Старый журнал. Журнал о мальчике в пузыре.

– Я должна была выпустить его. Должна была, – сказала Алиса.

Майор сел рядом с девочкой. Было трудно дышать.

Профессор университета. Уважаемый тихий человек. Двенадцать лет. Двенадцать лет хранил страшную тайну. И она была так близко. Всего в каких-то шести или десяти километрах от родного дома.

– Он никуда не отвозил тебя, Алиса, – в груди начало покалывать. – Тогда как ты оказалась на трассе так далеко отсюда? Кто связал тебе руки?

Он сказал, что нам нужно прогуляться. Он сказал, чтобы я собиралась. Он сказал, что мы останемся вместе навсегда. А я… Я же больна.

В темноте не было видно, но Алиса прикусила нижнюю губу. Сделала это так сильно, чтобы почувствовать боль. Она никогда не скажет. Никогда не выдаст.

– Я вернулась домой. Я нашла ключ…

И майор кивнул в темноте. Тот, кого они так долго искали, был мертв всё это время.

Заместитель декана видела тень в погребе…

Соседка видела ребенка в одеяле…

Мальчишка с велосипедом видел девочку на заднем сиденье…

Никто никогда не узнает. Никто никогда не скажет. Ведь шторы в домах для того и существуют, чтобы скрывать чужие мысли.

Майор попытался привстать, чтобы выйти наружу и глотнуть немного свежего воздуха. Но ничего не вышло. Земля под ногами стала мягкой, как желе. И он провалился куда-то в пустоту.

2.

Это был солнечный день. Такое солнце в апреле навивает грустные мысли об одиночестве.

Но не в этот день. Павел открыл глаза. Только что он сидел в душном темном подвале – вечном напоминании о страшном. Теперь же он лежал в светлой палате. В груди больше не болело. Кто-то держал его за руку. Он повернул голову, ожидая увидеть жену. Но здесь не было никого, кроме девочки-подростка с бледной кожей и большими темно-медовыми глазами. И всё-таки они были янтарно-зелеными.

Она улыбнулась и положила голову рядом с ним на подушку. Первая за долгие годы слеза скатилась по виску майора. Он жив. Они живы. Здесь и сейчас.

– Мы поедем домой, – прошептал майор, и девочка одобрительно кивнула. – Я познакомлю тебя с сыном. Он вернулся…

И в этот момент форточки всех домов распахнулись, впуская в себя теплый апрельский ветер. И где-то в комнате с голубой дверью взметнулись старые занавески, сорвав со стен детские рисунки.

В оформлении обложки использована фотография автора RyanMcGuire с сайта https://pixabay.com/ (https://pixabay.com/) по лицензии CC0.