Силки на лунных кроликов

Нет, ему не нужны были кошки, собаки и люди. И еще он терпеть не мог эту чепуху насчет «не ошибается только тот, кто ничего не делает». Иногда ты делаешь так много, что, в конце концов, ошибки уничтожают тебя. В конечном счете ты приходишь к точке невозврата, где понимаешь, что ни одно действие в жизни не стоит всей этой боли, всех этих ошибок.

Что они могли знать?..

Профессор хотел было покормить девочку в кухне, но затем опомнился. Нельзя, чтобы она свободно находилась в доме. Поэтому после купания вернул ее в погреб, укутав одеялом.

Теперь он достал из холодильника четыре яйца, литр молока и приготовил омлет. Разделив его пополам, он отложил часть себе и аккуратно положил всё на тарелку девочке. Она была чистая и пахла свежестью. Хотя он и вымыл ее тем же мылом, что и мылся сам (конечно, ведь в его доме не было особенного мыла на случай, если у него в доме окажется чужой ребенок), девочка пахла по-другому. Запах ее маленького детского тела сочетался с ароматом миндального мыла как-то по-особенному, создавая магию.

Мужчина поставил перед ней тарелку и положил ложку. Прямо на пол. Она какое-то время смотрела на омлет, слегка придвинулась и понюхала, как будто кошка. Профессор взял ложку и спросил:

– Помочь тебе?

Он и правда хотел помочь и покормить ее с ложки. Но девочка решительно отрицательно покивала головой. Со знанием дела она схватилась за ложку и начала загребать омлет. С каждой порцией, казалось, ей нравилось всё больше.

Она хорошо помнила, как управляться со столовыми приборами. Но помнила ли она своё имя? Помнила ли она имена своих родителей?

Мужчина заварил ей зеленого чая с ароматом земляники. Хорошенько сдобрил его сахаром: дети любят сладкое. Девочка присосалась к кружке так, словно она была последней в ее жизни.

– Тише-тише, помедленнее!

Мужчина боялся, что она обожжется. И девочка, прислушавшись к нему, замерла и осторожно поднесла кружку к губам. Немного дула на чай, а затем отпивала. Он смотрел и не мог оторвать глаз. Это самое было самое красивое, что он видел в своей жизни. И он не позволит этой красоте исчезнуть.

Потом девочку вырвало. И это не на шутку испугало профессора. Если у девочки сотрясение мозга, ей нужна помощь. Но тут он был бессилен. Нельзя везти ее в клинику, нельзя сказать, что он просто нашел ее на дороге. К тому же она могла рассказать о погребе, о том, как он кормил ее здесь…

Девочка снова уснула. Но жара не было, не было лихорадки. Оставалось только ждать.

Глава 6.

Призрак

1.

Ему хотелось стукнуть этих двоих друг о друга, чтобы их головы, словно ореховая скорлупа, треснули и разлетелись в стороны.

– Как это оказалось в мусоре? – спросил Павел, сжав в кулаке улику.

Грязный пакет из серой бумаги, которую нашла уборщица. Перед ним стояли двое: участковый инспектор и патрульно-постовой. Последнему было лет двадцать пять, а на вид и того шестнадцать.

– Кто брал в руки пакет? – снова спросил майор.

Инспектор поднял глаза и всмотрелся в клочок бумаги. Кажется, он силился вспомнить что-то, но у него плохо выходило.

– Мне отдал его свидетель. Я не снимал пакет с ее головы!

– Почему в протоколе ничего не сказано, что у нее на голове был пакет? – процедил сквозь зубы покрасневший мужчина. Кулак его сжался так, что инспектор инстинктивно отстранился.

– Пакет бросили в машине, как ненужный мусор, а потом выгребли всё и бросили в корзину! Идиоты!

Он кричал еще минут десять, показавшихся ему ничуть не меньше вечности. Ещё чуть-чуть, и пакет безвозвратно отправился бы на свалку. И он, возможно, никогда не узнал бы правду об этом ребенке. Он позволил себе выругаться матом и отправил недоумков восвояси.

Затем походил кругами по кабинету для совещаний, швырнул несколько стульев, попросил принести кофе, поставил стулья на место. Они не могли знать, что это не рядовое хулиганство или розыгрыш. Такое происходит постоянно. А вот призраки без имени не каждый день появляются на дороге. Нужно было взять себя в руки и вернуться к ней. И еще дать распоряжение пробить в базе это имя.

Павел не хотел обнадеживать себя, но ему казалось, что где-то это имя он уже слышал. Может быть, это была всего лишь фантазия. Шутка, которую играет с ним воображение. Имя не такое уж и редкое. Ожидание было невыносимо.

Она сказала, что ее зовут Алиса.

Девочка сидела на том же месте и так же играла с медведем.

– Я в няньки не нанималась, – сказала инспектор, подперев руку в подбородок. Это она проверяла протокол и писала отчет вчера.

– Еще один такой косяк, и ты пойдешь работать в няньки, – сказал Павел задумчиво, глядя себе под ноги и отхлебывая кофе.

– Это не мой косяк, – сказала инспектор и медленно вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.

Это был кабинет, где не было окон.

Мужчина развернулся и посмотрел на девочку. Она всё меньше походила на испуганного маленького зверька, который вчера со страхом в глазах прихлебывал здесь чай.

– Ты знаешь, кто такая Евгения Малько? – спросил он.

Девочка не сразу отреагировала. Она сонно подняла глаза и вопросительно посмотрела. Мгновение здесь стояла тишина, и можно было расслышать, как гудит лампа. Затем она пожала плечами, как будто звук его голоса донесся до ее ушей только сейчас.

Она не знала. И огонек надежды в его сердце затрепетал, чувствуя дыхание урагана. Это не зацепка. Это ничто. У него были другие дела, намного важнее. Несколько трупов…

Но то были мертвые люди, которых уже не вернуть. А она живая, настоящая, потерянная. И такая загадочная. Разве не ради загадки он пошел на эту работу? Мальчишечья мечта сделать мир живых лучше. И вот теперь он стоит здесь. Ему почти шестьдесят, а мир так и остался дерьмовым местом, где людей выбрасывают на обочину дороги.

И еще было это странное непреходящее ощущение, что из него делали дурака. Как будто кто-то просто издевался над ним, играл. А девочка – всего лишь приманка. Он силился отгонять эти мысли. Но это был вирус, размывающийся кровью по венам, паранойя, выработанная годами работы. Грязь, в которую ты наступил однажды и уже никогда не отмоешь.

В кабинет ворвались без стука. Но сегодня майор не возражал против этого. Сегодня это был хороший знак.

– Есть совпадение! Есть! – закричала Аня.

На какую-то долю секунды ему показалось, что пол под ним прогнулся, и сейчас они все вместе рухнут в преисподнюю. У него закружилась голова, и следователь поддержала мужчину. Она нравилась майору. Молодая, красивая, умная и безотказная. Она никогда ни в чем ему не отказывала. Ни в чем.

– Павел Спартакович… Осторожно.

Алиса наблюдала за всем, как будто это было кино. В этом кино не было ярких картинок и интересных персонажей, но всегда что-то происходило. Кто-то приходил и уходил, бегал, исчезал, говорил. Она ждала, когда откроется дверь, и в помещение войдет Он. Тот, кого она знала всю жизнь. Ее Бог.

– Двенадцать лет назад в деревне Валики пропала пятилетняя Женя Малько, – продолжала Аня, задыхаясь. Она хотела быть первой, кто скажет это майору.

– Что за деревня?

– Гомельская область.

– Что?

– Есть еще вероятность, что это какой-то розыгрыш?

– Вызывай психолога, Аня. Скорее всего, он понадобится.