Мишень

– Зачем массаж? Бесплатно маслом намазать нужно шею. Плечи и лицо. У Илюшки вон даже ушки обгорели, несмотря на панамку.

Кончики ушей сына действительно были пунцовыми. Может попробовать масло?

– А можно купить пузырек масла? На каких травах настояно?

– Это секрет фирмы! Масло не продается.

Она позвала по-турецки Билала. Тот принес какой-то флакончик с ароматной маслянистой зеленой жидкостью и намазал сыну лицо, плечи и уши. Но флакон мне в руки не дал и предложил пройти в массажный кабинет. Сын с удовольствием благословил маму на спа-процедуру и побежал в номер играть в приставку. Я привыкла за все платить, поэтому затормозила возле рецепшена, чтобы оплатить сеанс массажа. Хозяин вцепился мертвой хваткой и стал уговаривать на 7-дневный пакет уже с 50-процентной скидкой, ненавязчиво предложил угоститься травяным жаждоутоляющим чаем, от чего не захотелось отказываться. Отдыхать, так отдыхать!

Скидка заманчивая, картинки и описание в прайс-листе впечатляют. Раньше могла себе позволить только лечебные массажи в госпитале. А здесь такой выбор массажей и обертываний. Все, что душе угодно! Различные масла, шоколад, апельсин, морские водоросли. Последней точкой в принятии положительного решения стало предложение бесплатных бонусных масок на лицо после каждой процедуры из грязи с Мертвого моря, чудодейственно влияющих на омоложение! Билал с флакончиком в руках и явным безразличием на лице ожидал рядом. Полтора часа свободного времени на компьютерную игру у сына, без контроля строгой родительши – перебор. Но, может, и сына уговорю на спа-процедуру. Тем более турист из Белоруссии отчаянно торговался за 20-процентную скидку. Все одно к одному. Согласилась и оформила пакетный тур в спа-салон с условием, что массажистом будет Билал, но я могу произвести замену как процедур, так и массажиста в любое время.

На процедуру ушло три флакона масла. Массажист не жалел драгоценной жидкости и кончиками пальцев очень бережно втирал в покрасневшую кожу. В глаза по-прежнему не смотрел. Выражение лица серьезное и сосредоточенное, как у врача-дерматолога на приеме. Пожалуй, пусть он остается. Безопасно. Все в нормах приличия. Бонус – грязевая маска из плошки на лицо. Боевую раскраску нанесли кисточкой так же сосредоточенно и внимательно. Через двадцать минут зашел в кабинет и жестом пригласил к раковине умыться, а сам ожидал с полотенцем в руках за спиной, с опущенной головой и взглядами украдкой. Когда повернулась и протянула руку за полотенцем, подошел вплотную и еще более бережно стал промокать лицо полотенцем. Наверное, что бы кожу не поранить. Только вот почему-то у него руки, губы и ноздри слегка дрожат. Переутомился, наверное. За чаевые сухо поблагодарил по-английски и небрежно бросил десятку на стол. И вышел из комнаты не попрощавшись.

Все-таки он странный. Почему бакшиш не забрал? Пользуется кабинкой коллеги. Мне говорили, что здесь все любят деньги. И после бакшиша степень внимания к туристу утраивается. Осанка, манеры – нетипичные поведение для сотрудника сферы услуг. Опять закрались смутные сомнения, что этот необычный парень из спецслужб.

Вездесущая Тамара поджидала на выходе со стаканчиком чая.

– Твой сын уже с Леной возле бассейна коктейль пьет. Так что можешь не спешить. Илья сказал, что ты из полиции. Это правда?

– Он перепутал. Я адвокатом работаю.

– Да, а он рассказывал, как однажды постовой у тебя на работе ему автомат давал подержать в руках.

– Вот сорванец, хоть где ключи от дома лежат, не сказал?

– Нет, но он очень экономный. Торговался с хозяином за скидку и вчера сказал, что для полицейских и членов семьи положены скидки. Умилил нашего шефа. Обычно максимальная скидка 15 процентов.

– Так вот откуда такая щедрость. А я-то голову ломала, за что мне такие привилегии. Оказывается, сын постарался. Уж не знаю, радоваться ли такой рекламе. Разубеждать, что не работаю в полиции, было уже неуместно.

На пляж пошли прежним маршрутом: через снек-бар с мороженым и бар на пляже с гамбургерами и картошкой фри. Краснота у сына волшебным образом пропала, да и у меня кожа стала как новая, бархатистая на ощупь. На пляже обзавелись с сыном подружками – мама с дочкой из Москвы. Вместе купались, собирали ракушки. Вечером пошли на анимацию. Потом пили чай возле бассейна. Чай был только черный, с крепкой заваркой в металлических чайниках на тенах.

Я посетовала, почему нет травяного или зеленого чая. На что мне новая знакомая Катя порекомендовала пить только традиционные напитки и не пробовать все, чем так радушно угощают. Она в этом отеле не впервые. А раньше приходилось работать в арабских странах. И существуют правила, которые неуклонно нужно выполнять: никого из местных не пускать в душу, минимум информации о себе, и ни в коем случае не пробовать местные травки и напитки из них.

– А я думаю, что ничего страшного. Чай ада из травки, похожей на чабрец и вкусом и запахом. Все в спа-салоне пьют, и я попробовала. Все отлично. Я наркотикам и гипнозу не поддаюсь. Так что не переживай за меня, Катюша.

– Я не переживаю. Ты девочка взрослая и неглупая. На роман тебя уж точно не разведут. На признания в любви не ведись. Они очень щедры на них и сами серьезно к этому не относятся. А вот приглядывать за тобой буду, как дуэнья. Неискушенная туристка, первый раз за границей, да еще с ребенком. Деньги хоть в сейф спрячь и с собой не носи. А то не заметишь, как со всей наличностью расстанешься.

– Не беспокойся, Катюша! У меня суровый казначей рядом. Лишнюю копейку не позволит маме растратить, – успокоила я новоиспеченную подругу.

На завтраке мы с Катей не встретились. Наш столик был занят. Маленькая территория отеля была битком забита, и в броуновском движении туристов, беспорядочно снующих с заполненными тарелками, найти кого-то просто нереально.

Несмотря на предупреждения Кати, от предложенного перед массажем травяного чая отказаться не смогла. И даже попросила добавки. Но Билал не дал возможности выпить второй стакан, выразив явное неудовольствие моим пристрастием к чаю и отвел в массажный кабинет, хотя сам туда зашел не раньше, чем через 20 минут.

– Что за неуважение? – возмущалась я про себя. – Не дал с людьми пообщаться, чаю попить. А сам где-то задерживается. Трачу драгоценное время отдыха на ожидание.

Но массажист при входе улыбнулся и на ломаном русском извинился, сказал, что принимал душ перед сеансом. Спросил, как дела.

– Как сажа бела! – не преминула я съязвить с милой улыбкой на лице.

– Сажа бела? – недоуменно спросил он.

Объяснений про белый уголь так и не понял. Но выражение лица перестало быть статичным. Кажется, интерес к моей персоне и блеск в глазах появился. Весело поинтересовался моим именем и назвал свое. Спросила, как называют его друзья. При моем катастрофическом незнании английского вопрос пришлось задавать раз пять. С пятой попытки услышала, что Али. Более привычное и простое имя. Нанося маску на лицо кисточкой, позволил себе некоторые вольности. Рисовал грязью какие-то знаки и буквы, брызги попадали в нос, и я чихала, что вызывало у него вполне искреннее умиление.

– Что ты там на фейсе за фигвамы мне рисуешь, Сальвадор Али?

И он расхохотался:

– Фигвамы Сальвадор Али!!

Как будто смотрел мультики про кота Матроскина. Промакивая лицо полотенцем, неотрывно смотрел в глаза. Но губы опять дрожали, отчего ситуация не казалась уже безопасной. На этот раз он сам вывел меня к бассейну, не дав возможности Тамаре всучить мне армуд с травяным чаем. Илюшка, как всегда, был возле бассейна, рядом с Леной, рекламирующей туристам спа-процедуры.

– Мама, а можно Лене принести мороженое? А то им здесь не разрешают ходить в кафе.

– И мне, пожалуйста, Илюша! – подбежала Тамара. – Нам не разрешают ходить в кафе. И камеры везде. Отдашь нам мороженое вон за той колонной при входе. Там камеры не берут.

– А почему открыто нельзя принести сотрудникам? – поинтересовалась я. – Что в этом зазорного?

И женщины пожаловались на то, что сотрудников здесь за людей не считают. У каждого ограниченная территория передвижения. Они как менеджеры для привлечения клиентов еще могут передвигаться по территории. А вот остальные сотрудники входят утром в отель через подземный переход и могут передвигаться только по отведенному для работы участку. Обедают в столовой для сотрудников после окончания обеда туристов, за двадцать минут. Там в основном макароны, картошка и салаты – остатки от обеда. Мяса практически не дают. Вечером так же выход через подземный ход, чтобы с туристами не пересекаться. Иногда некоторые туристы втайне вынесут из ресторана кусочек мяса или пиццы и отдают им за колонной, чтобы под обзор камер не попасть.

– Что за бред! – возмутилась я. – Столько продуктов туристы понапрасну изводят, набирая полные тарелки. Неужели отель обеднеет, если нормально покормит своих сотрудников? Питание ведь входит в условия контракта.

Возмущенная социальной несправедливостью, направилась к бару возле бассейна, где в это время можно было перекусить салатами, картошкой фри, пиццей и курицей гриль.

Взяла две самые большие тарелки и подошла к раздаче. Шеф-повар отеля в это время инспектировал именно данный бар. Даже у него вызвало недоумение, с какой решимостью пышная блондинка накладывает горы кусочков пиццы и курицы, пытаясь утрамбовать как можно больше на тарелках.

– Привет! Как дела? Как зовут? Откуда? Вкусно? – посыпались от него стандартные вопросы.

– Спасибо! Очень вкусно! – расшаркалась я и к его изумлению гордо продефилировала мимо всех столиков, секьюрити и камер с переполненными тарелками в корпус. Несмотря на строгие запреты выносить продукты из ресторана и тем более заносить их в корпус, меня, к удивлению, охранники не остановили и тарелки, как у других туристов, не отобрали. Наверное, удивил мой решительный вид и полное отсутствие комплексов. За столбом я прятаться не намерена. Я не украла. Открытый грабеж звучит более благородно. И все люди имеют право питаться по-человечески, не прячась за столбами и по углам от камер. Кому не нравится – пусть считают, что обжорка-туристка понадкусывала из жадности, но кормить всех желающих буду регулярно до отъезда.

– Девчонки! Перерыв на обед. Идите в фитобар в спа-салоне. И ребятишек пригласите. Они целый день физически работают. Я сейчас за добавкой схожу. На всех хватит.

– Ты что! – испугались они. – Нам шеф не позволит.

– Не позволит – расторгну соглашение на массаж и другим туристам отсоветую у рабовладельца обслуживаться.

Хозяин услышал и в порядке исключения разрешил сделать перерыв на обед тем, кто свободен. Но сам присоединиться отказался. А я побежала за добавкой. Шеф-повар не успел уйти. И даже помог уложить красиво и компактно продукты на тарелки, восхищаясь здоровым аппетитом мисс Марии. Охранник сделал пару шагов в мою сторону. Потом махнул рукой и демонстративно отвернулся. Стал отбирать у другого туриста пару яблок в пиалке. Массажисты набежали в бар стаей. За пару минут проглотили все чуть ли не с косточками. Только Али отказался трапезничать и молча наблюдал за происходящим в стороне. А у меня возник материнский инстинкт. Голодные, изможденные. Налетели на тарелки, как саранча. Спросила, что принести на ужин. По возрасту некоторые в сыновья годятся. Все захотели тортика к чаю. С этой минуты они теперь все мои детки.

На пляже полчаса уговаривала сама себя зайти в море. Вроде и штиль, и вода теплая, а оторваться от лежака нет ни сил, ни желания. Илюшка канючил, когда пойдем купаться. А я сидела и смотрела на море в полном оцепенении. Что такое происходит? Может, после массажа реакция организма такая? Говорят же, что для полного релакса необходимо подремать. Вроде и энергии хоть отбавляй, а желания сразу окунуться в море нет. Впервые такое. Не привыкла валяться на лежаках. Даже на ужин идти не хотелось. Если бы не пообещала тортов массажистам, и сын не проголодался, так и осталась бы тюленем на пляже до утра. Илюша бурчал, что воровать еду из ресторана запрещено, и он соучастником кражи не будет. Переживал, не посадят ли неумелую воришку в тюрьму за кражу тортов, и что он один будет делать в чужой стране из-за безалаберной мамаши.

– Сынок, может и тебя когда-нибудь покормит чья-то мама. Они же еще дети совсем. Тяжело работают, с утра до ночи на ногах. Разве тебе их не жалко? Ничего страшного не будет в том, что я возьму несколько кусочков торта и отнесу им. Если стесняешься, можешь подождать меня в фойе.

Сын забрал у меня пляжную сумку и пошел рядом. В спа-салоне нас уже с нетерпением ждали. Трепали сына за щеку. Похлопывали по плечу. Смеялись и веселились, как дети. Но фиточая мне почему-то не предложили. Ну и ладно. Пора переодеться и вести сына на анимацию. Может, хоть там новую знакомую Катю увижу.

С утра на море был шторм, и мы провели первую половину дня возле бассейна. До обеда успела сделать несколько марш-бросков из точек общепита в спа-салон. Как только подходила к раздаче с тарелками, неожиданно, как будто гриб из-под земли, вырастал шеф-повар со стандартными вопросами: «Как дела Мария? Вкусно?» Услышав благодарность за вкусную стряпню, счастливо улыбался и расшаркивался. Кажется, что он свято верит в то, что мисс Мария поглощает огромные порции сама, и искренне радовался, увидев меня очередной раз с пустыми тарелками. Охранники продолжали демонстративно отворачиваться, завидев меня издали. Когда перед массажем занесла в спа-салон плов, Тамара подошла ко мне как-то по-новому.

– Знаешь Маша, нам иногда туристы приносят покушать, но как-то украдкой, исподтишка скомканные кулечки достают из сумки. Ты же какая-то особенная: идешь с широко открытой душой, несешь полные тарелки. И видно, что сама счастлива. Даже охранники тебя не останавливают. И официанты делают вид, что не замечают. Такого не было еще. Жалко будет, когда уедешь. Нам тебя не хватать будет.

– А почему Али не ест то, что я приношу?