Хайшенвей. Миллионка

– Так и есть, – улыбка Славы вдруг увяла, и он почти серьёзно закончил своё предложение, – синий человек растёт по частям. В прошлый раз

от всего человека была голова. Эта голова и заглядывала к тебе! Сегодня на голову наросло туловище! Правда, туловище до пояса! А завтра…

В коридоре за дверью послышался тонкий вскрик и что-то упало.

– Так, – вскинулся Пётр, – это ещё что такое?

– Это Арина, – испуганно ответил я, – она любит совать свой нос, куда не следует!

– Петя, – в отчаянье вскричал Вячеслав, – быстро сделай что-нибудь! Чем меньше людей знают о синем человеке, тем меньше опасность!

Петя выбежал из комнаты и внёс потерявшую сознание от испуга Арину.

Сестру уложили на мою кровать, вскоре она пришла в себя.

– Петя, – слабо простонала она, – что вы там брехали про синего человека?

– Фи, мадам Арина, – влез в разговор Вячеслав, – вы почти взрослая барышня, вам уже замуж пора, а в вы такие слова употребляете: брехал! Надо говорить: что вы там выдумываете про синего человека!

А выдумываем мы, – Слава подмигнул Петру, – выдумываем сюжет для новой картины, которую рисует Витя.

– Можно подумать, – Арина резко вскочила с кровати, – не бреши… не выдумывайте! Опять вы от меня все скрываете! А я вот кое-что знаю, но не расскажу вам!

– Сестрёнка, – Петя сел на край кровати, и попытался снова уложить русую головку Арины на подушку, – ты все не так поняла!

– Все я поняла, – закричала сквозь слезы сестра, – и знаю, про кого вы говорите!

Я сейчас, когда от подруги возвращалась, видела друга Витьки, Саньку. Они с матерью грузили вещи на телегу. Я окликнула Саньку, а он сказал, что они с мамкой уезжают насовсем из города. Санька велел передать Витьке, что каждую ночь к нему приходит Вовка. У Вовки нет одного пальца на руке, и он стал почему-то синим. Вовка стучит по стеклу рукой без пальца и просит впустить его в квартиру. Мамка Сашки тоже это видела и поэтому они так срочно уехали. Вот, а вы говорите!

– Арина, не горячись, мы верим тебе, – Петя прижал сестру к себе, – но мы боимся, что обо всем этом узнает мама! Ты знаешь, какие у неё слабые нервы! Она ни в коем случае не должна ни о чем узнать!

– Хорошо, – Арина поднялась с кровати, и оправила платье, – я ничего маме не скажу! Но и вы тоже… Не надо выставлять меня глупенькой! И вообще, – Арина повернулась к Славе, – я замуж никогда не выйду!

Оставив за собой последнее слово, сестра вышла из комнаты

– Ну что же, Виктор… Вить, что с тобой? – Славка заволновался, – Ты чего смотришь в одну точку? Петя, посмотри, как он побледнел! Сейчас в обморок грохнется! Дай… Брызни ему в лицо воды!

– Нет, я… Со мной все хорошо, – мальчик покрутил головой, словно не узнавая тех, кто сидит рядом с ним. – Мне показалось, или Аринка, взаправду, сказала, что синий человек-это Вовка?

Нет, этого не может быть! Я же видел эту голову-это не Вовкина голова! Я видел это туловище, видел руки, которые цеплялись за створку окна! Да, руки…

Нет, Арина все же сказала неправду! У синего человека были все пальцы на руках! Наверно… были… Не могу вспомнить! Я смотрел ему в глаза, а не на руки!

– Все, хватит, – Петя легонько встряхнул брата, – приди в себя! Давай выслушаем то, что хотел сказать нам Слава. Ты можешь успокоиться? Положи краски на полку, сядь в кресло и постарайся сосредоточиться! У тебя какой любимый урок в школе?

– История отечества

– Вот, представь, что ты находишься на этом уроке, и тебе надо запомнить все, что говорит учитель! Слово в слово!

– Хорошо

– Итак, я понимаю, что настал, наконец, мой звёздный час, – засмеялся Вячеслав, – и мне даётся слово?

– Слав, кончай ёрничать, – поморщился Пётр, – говори уже!

– Шаман гольдов, а зовут его, кстати, Митькой, сказал вот что: он нашёл одного из дальних родственников господина Мо, и тот поведал странную вещь. Никакого младшего брата у дядюшки Мо нет, и не было. Родственников, ближних и дальних, у него пруд пруди, а вот братьев и сестёр бог не дал. Дальний родственник рассказал Митьке-шаману ещё одну интересную вещь. Господин Мо не стареет. Родственник, назовём его Ли Тан, живёт на земле уже больше 60 лет. Когда он приехал во Владивосток, а это было тридцать лет назад, господин Мо выглядел точно так же, как выглядит и сейчас. Ли Тан привёз с собой во Владивосток несколько старинных портретов, на них изображены прадед, дед и отец Ли Тана, и… Дядюшка Мо. Ли Тан показал этот портрет Митьке. По словам Митьки, на портрете господин Мо выглядит солидным пятидесятилетним господином. То есть таким же, как выглядит и сейчас! Я правильно тебя Витя понял?

– Да, ему не дашь больше пятидесяти лет!

– Ли Тан, – Слава продолжил свой рассказ, – постарался вспомнить все, что в семье рассказывали о дядюшке Мо. Шаман нечисто говорит по-русски, но я надеюсь, что понял его достаточно хорошо. Ли Тан очень часто наведывается в родную деревню. Деревня славится долгожителями и поэтому никого не удивляет то, что господин Мо живёт на земле так долго. Скорее всего, жителям деревни просто некогда забивать себе голову посторонними делами. Ли Тан, по просьбе шамана, попытался посчитать, сколько живёт дядя Мо и сбился. Ну, по приблизительным подсчётам, это где-то лет триста, триста пятьдесят!

Ну-ка вспомни, что тебе господин Мо о тайном городе рассказывал?

– Он говорил, что его род является хранителем тайного города Чжень.

– Странно, – вклинился в разговор Пётр, – обычно посторонним мальчишкам такие вещи не рассказывают! А друзья твои, тоже слышали о том, что он рассказывал?

– Дай подумать, – мысли прыгали и путались в голове, но я постарался сосредоточиться, – нет! Нет, три раза дядя Мо заводил разговор о тайном городе и хранителях, и все три раза я был в это время один.

– Странно. Ну ладно, не отвлекайтесь, – Слава посмотрел в окно, – а то на улице уже совсем темно, а мне завтра рано вставать! Вообще-то мне кажется, что вы уже все поняли! Детали мы обсудим позже.

Схема такая: раньше всем краем владели племена Чжурчжэней. Где-то в пределах Владивостока, по словам Ли Тана, до сих пор существует тайный город. Город хранит какие-то страшные тайны. У города есть смотритель. Скорее всего, это и есть дядя Мо. Фанзе, которая стояла на крыше, тоже много лет. Как бы ни все триста!

Дядюшка Мо последнее время прихварывал, бывает такое и у трёхсотлетних хранителей. Ли Тан однажды слышал, что Мо начал поиски приёмника – хранителя ключа. Дядя Мо специально тряхнул стариной и съездил в родную деревню, но не нашёл того, кто бы подошёл на такую роль. Несколько раз он посещал даже отдалённые монастыри в горах Китая. Но там у него тоже ничего не вышло. Господин Мо везде возил с собой старую книгу, и читал из неё отрывки монастырским послушникам. Не хочу повторяться, но вынужден сказать, что среди послушников не нашлось никого, кто годился бы на роль хранителя ключа.

– Слава, – я не выдержал и прервал старшего друга, – ты сказал, что у дяди Мо нет младшего брата?

– А ты разве его видел когда-то? – встревожено уточнил Пётр

– Нет. Однако зачем дядя Мо, мне, тогда, об этом брате рассказывал?

– Не волнуйся братишка, скоро мы все узнаем, – Пётр полуобернулся ко мне, пытаясь подбодрить, – я смотрю, мама решила мои книги на чердак не уносить. Это правильно. Тут много полезного. Ага, – брат перелистнул мой учебник по географии, – это значит твоя полка с книгами! Узнаю знакомый до боли корешок книги! В свое время я тоже учился по этому же учебнику! Боже мой, дальние страны, материки и океаны, помню я даже… А это что? – Брат вытащил книгу, которую принесла Арина, – Это твоя книга?

– Нет, мне ее сестра принесла.

– А она где ее взяла? – Слава подошёл к Петру, и взял книгу у него из рук, – Странно, алфавит совершенно не знакомый! Это не иероглифы, однако… Вить, а где Арина взяла эту книгу?

– Не знаю. Она сказала, что это моя книга, и я ее забыл, когда дядька Павел помогал мне переносить вещи в эту комнату.

– Ну, а ты? – не выдержав молчания, Пётр снова подошёл ко мне. Взяв книгу из рук Славы, он попытался вложить книгу мне в руки, но я отодвинулся и попытался вжаться в стену. – Что такое? Ты что, боишься этой книги?

Ну-ка, колись, что ты нам ещё не рассказал?

– Нет, все нормально.

– Витя, посмотри мне в глаза! Вот так, а теперь ответь мне, почему ты не хочешь брать эту книгу.

– А вы не будете смеяться?