Прикосновение горца

Где-то в глубине коридора чуть слышно скрипнула дверь. Лиза напряглась и, едва дыша, следила, как Цирцен идет по коридору. Несмотря на свое могучее телосложение, лорд Броуди двигался с поразительной легкостью.

Цирцен вставил ключ в замок и едва успел повернуть его, как Лиза, подкравшись к нему сзади, приставила острие ножа к его спине, туда, где было сердце.

– Заходи в комнату. Быстро.

Она чуть подтолкнула его в спину, и Цирцен, после секундного колебания, пнул ногой дверь и вошел в комнату.

– Стой. – Она вошла вслед за ним и закрыла дверь. – Не поворачивайся.

– Я видел, как ты подслушивала в Грэйтхолле, – пожурил он. – Если тебе не нравится золотистый шелк, не стоит так волноваться. Выбери платье сама. Я вовсе не собираюсь навязывать тебе свои вкусы.

– Прекрати, ты знаешь, зачем я здесь, – прошипела Лиза. – Давай сюда флягу, живо!

Стиснув зубы, девушка слегка нажала на нож, и на белой рубашке Цирцена выступило несколько капель крови. Лиза жалела, что не видит его лицо. Задыхается ли он от ярости, забавляется ли ее нападением или просто недооценивает ее решительность?

Он тяжело вздохнул.

– Да на что тебе эта фляга? Неужели ты тот предатель, которого мы опасались?

– Нет! Я просто хочу домой! Сама фляга мне ни к чему. Я только хочу с ее помощью вернуться к маме.

– Ты все еще веришь, что фляга способна вернуть тебя домой?

– Она же перенесла меня сюда.

– Я уже объяснял...

– Все, что ты сказал, так это то, что она не может этого сделать. Но ты не говорил, что вообще она может, и почему я должна верить тебе на слово?

– Я бы не стал обманывать тебя, но вижу, что ты мне не веришь. Если бы я знал, что ты все еще не оставила эту глупую затею, я бы убедил тебя раньше. – Лорд Броуди резко повернулся к Лизе, и острый нож, легко разрезав рубаху и оставив кровавую царапину на его теле, уткнулся острием ему в грудь.

– Осторожно с этой штукой, – предупредил Цирцен. – Если, конечно, тебе не доставляет удовольствие кромсать мои рубашки.

– А ты не дергайся, и тогда я тебя не поцарапаю, – огрызнулась Лиза.

– Но я не могу, стоя здесь, достать флягу.

– Иди, я пойду за тобой. И помни, что нож направлен тебе в сердце.

Если Цирцен и пошевелился, то Лиза этого не заметила Просто в одну секунду нож был в ее руке, а в следующую исчез. Лиза растерянно моргала, пытаясь сообразить, что произошло, когда почувствовала, как лезвие прижалось к ее горлу.

– Как ты это сделал? – изумленно выдохнула она.

– Ты не можешь управлять мной, девочка. И никто не может. Если я и позволил тебе это на мгновение, то только потому, что сам хотел этого. И вот что, Лиза, я готов позволить тебе многое, но не по принуждению, а добровольно.

– Тогда дай мне флягу, – потребовала она, не обращая внимания на нож, приставленный к ее горлу.

– Ну зачем она тебе? Почему ты так хочешь вернуться? Я хочу жениться на тебе и предлагаю тебе все, что у меня есть.

Лиза взглянула на Цирцена сквозь пелену подступивших слез.

Все шло не так, как она задумала. Этой фразой – «я предлагаю тебе все, что у меня есть» – он просто обезоружил ее, заставив снова разрываться между желанием и долгом.

Увидев слезы на глазах Лизы, Цирцен бросил нож на кровать и, обняв ее, нежно погладил по волосам.

– Ну что такое, девочка? Скажи мне, почему ты плачешь?

Она в отчаянии отстранилась от него и спросила первое, что пришло ей в голову:

– А где моя бейсболка? Зачем ты отобрал ее у меня?

Он с недоумением уставился на нее.

– Твоя... что?

– Моя... мой шлем, – поправилась она.

Цирцен подошел к сундуку, стоявшему у окна, и открыл его. Сверху, аккуратно сложенные, лежали ее джинсы и футболка. Бейсболка была там же.

Лиза быстро схватила ее и прижала к груди. Казалось, целая вечность прошла с того дня, когда они с отцом смотрели бейсбольный матч, ели гамбургеры, пили колу, разговаривали, смеялись и громко кричали, подбадривая свою команду. В тот день она решила, что выйдет замуж только за такого мужчину, который будет похож на ее отца. Такого же веселого, внимательного, умного и любящего, готового все свое время отдавать семье.

А теперь Лиза встретила этого великолепного средневекового рыцаря, и, общаясь с ним, она смогла лучше разобраться в своем истинном отношении к отцу. Оказывается, в глубине души она злилась на своего папу. Злилась из-за того, что он был таким беспечным, что не удосужился проверить исправность машины, что не застраховал свою жизнь, чтобы хоть как-то обеспечить семью в случае, если с ним что-то случится. При всем своем обаянии он был словно большой ребенок. Лорд Броуди был совсем другим. Он всегда планировал свое будущее, и если уж он решил жениться, то нет сомнения, что Цирцен сделает все, чтобы обеспечить безопасность и будущее своей семьи, чего бы ему это ни стоило. Он принял бы все меры предосторожности, чтобы защитить своих близких.

– Будь со мной откровенна, – попросил Цирцен. – Если ты скажешь мне, почему ты так отчаянно рвешься домой, я принесу флягу. Это из-за мужчины? – обеспокоенно предположил он. – Но ведь ты говорила, что у тебя никого нет.

Лиза вздохнула. Нервное напряжение, охватившее ее, когда она поджидала Цирцена с ножом в руке, отпустило ее, и Лиза почувствовала невероятную слабость. Она должна была сразу понять, что силой от этого человека ничего не добьешься.

Главная причина, по которой она не хотела говорить о матери, – это боязнь разрыдаться перед этим невозмутимым воином. Но Лиза слишком долго сдерживалась, и теперь ее желание поделиться с кем-то своим горем взяло верх. Она бессильно опустилась на пол.

– Нет у меня никакого мужчины. Это из-за мамы, – прошептала она.

– А что с твоей мамой? – ласково спросил Цирцен, усаживаясь рядом с ней.

– Она... умирает. – Лиза опустила голову, в надежде на то что волосы закроют ее лицо.

– Умирает?

– Да. – Она тяжело вздохнула и продолжила: – У мамы никого нет, кроме меня, Цирцен. Ее дни сочтены. Я заботилась о ней, кормила и работала, чтобы мы могли свести концы с концами. А теперь она совсем одна.

Может, если он будет знать все, то поможет ей вернуться.

– Мы попали в аварию, пять лет назад, когда погиб мой отец. – Лиза задумчиво погладила бейсболку. – Отец купил мне эту кепку за неделю до смерти. Это был последний светлый день в моей жизни. А потом вспоминается только кровь и разбитый синий «мерседес»...

Цирцен моргнул. Он бережно повернул ее лицо к себе, осторожно вытер слезы и с сочувствием заглянул в ее глаза.

– Ш-ш, девочка, успокойся.

Лиза была тронута его участием. Она никогда не говорила об этом даже с Руби, хотя лучшая подруга не раз пыталась вызвать ее на откровенный разговор. Лиза никогда не думала, что сможет так легко довериться ему.