Письма к мечте. Эпистолярная романика в трех частях

И нам не узнать друг друга…

«Белая гвардия».

Привет, неизвестный герой!

Я уже призналась, что искала тебя. Что же заставило меня повторить бесплодные попытки? Как всегда мелочь. Случай или судьба? Решай сам.

Придя вечером домой, проверила почту. Там спам – рекламируют поисковый сайт – мол, достаточно имени, и найдем кого угодно. Тьфу! Я уже собралась удалить это письмо, как вдруг вспомнила тебя. Что-то часто я стала тебя вспоминать! Разумеется, поиск ничего не дал. Тогда я уперлась рогом и решила попробовать еще раз в «контакте». Я не ограничила поиск вузом и факультетом. Просматривать всех Романов от двадцати пяти мне быстро надоело, но вдруг одна страница привлекла внимание… Не потому, что я узнала тебя, просто байкеры и Питер. Сначала забраковала, но, думаю, вернусь позже, посмотрю фотки. И оказалась именно на твоей странице. То, что ты реконструктор и байкер, для меня ново, да и как узнаешь человека за пять минут? Ты, должно быть, не помнишь меня. Общение не сложилось – все ясно. Ты не позвонил, а не я. Ты обещал и не сдержал слова.

Разумом делу не поможешь. Все равно думаю о тебе.

Золотая голова российского сыска! Я нашла тебя в «Моем круге» на Яндексе. Тридцать пять лет. Это много? Пожалуй, нет. Кольца на пальце нет, и записи на стене свидетельствуют об убежденном холостячестве. Случайные девушки, случайные встречи. Наверное, ты и ко мне отнесся так же: захотелось с кем-то познакомиться, а потом – можно и не звонить.

С 2008-го ты работаешь в сфере ЖКХ, недвижимости, строительства. Я даже знаю адрес. Ты бы, наверное, долго смеялся, если бы узнал, что я туда ездила и даже нашла фирму. Почти нашла. Вглубь территория оказалась безлюдной с пометкой «опасная зона». Захватывающе! Спохватившись, что могу встретить кого-то из работников компании, и придется объяснять, что я тут делаю, решила не соваться. Сама себе не могу ничего объяснить.

В какой-то момент мне показалось, я схожу с ума. С чего вдруг такое волнение, такие заносы? Успенский пост, все понятно. Я возлагала большие надежды на поездку к Сергию Радонежскому. Хотелось понять, что делать, почему и для чего так получилось? Ведь если бы ты мне совсем не нравился, я бы забыла тебя, как сделали обе мои подруги, бывшие со мной в тот вечер и не придавшие значения этому глупому эпизоду. В то же время, напоминать о себе, навязываться… а вдруг ты воинствующий атеист или так и не вспомнишь меня, пока я унизительно долго не распишу свою персону? Нет, я не наступлю на грабли.

Интересно было бы узнать, кто я? Предположим, что да. Недавно я стала церковной певчей, а сегодня прошла боевое крещение: правила службу одна. Храм у нас маленький, поэтому я не хорист, а соло. Подслеповатая девочка с улицы, без музыкального образования, которую оставили одну на клиросе спустя пять месяцев – по словам батюшки, никогда такого не было и вряд ли могло быть. Я – зеркало Божией славы, и меня ничто не удивляет. Стыдно слышать похвалу. Если бы я усерднее трудилась, могла бы и через два месяца все освоить, но лето было жарким и ленивым. Волновалась, конечно, – вот и поехала снимать стресс шопингом, как обычная девушка.

Все противилось этой поездке, начиная от здравого смысла, заканчивая погодой и транспортом, но я приехала и исходила бездорожную улицу вдоль и поперек. Когда шла на остановку и собиралась переходить проспект, мне помстилось, что вижу тебя. Нет, быть того не может! Мужчина небольшого роста, в джинсах и косухе, с пристальным и тяжелым взглядом, с собранными в хвост волосами, темнее твоих. Не могут у тебя быть такие волосы, я слепая, но не дальтоник! Да и вообще… половина четвертого, рабочий день еще не кончился, что тебе тут делать?!

Нормальная девушка давно бы решилась написать – интернет так сближает! Прояснила бы, стоит о тебе думать или нет. Здравый смысл заявляет, что нет. Но он плохой помощник. Я так и не научилась быть нормальной девушкой. Восемь лет назад маялась, парилась, пока мне все не надоело, а потом своей инициативой загубила дружбу, которая теперь могла бы оставить приятные воспоминания и хотя бы одному человеку не причинять боли. Быть может, и на сей раз мне надоест маяться, и я все испорчу. Как написано у тебя в статусе: отпустите коней, подожгите избу, ждите.

Твоя шерлокиня в первом поколении,

Кристина.

12 сент.

Привет, призрак прошлого!

Мне всегда нравились байкеры. Людям свойственно мечтать о несбыточном: хромые хотят танцевать, слепые – вязать крючком, а глухие – красиво петь. Байкер не человек, а символ… свободы, равенства и братства. Гонец ветра, неприкаянный, жаждущий скорости странник. Насмотревшись «Вне закона» (интересно, тебе нравится этот фильм?), я прониклась атмосферой и написала рассказ. Это было так давно, что я не знаю, как к нему относиться теперь. Наверное, ты бы отругал – все не так, я ничего не понимаю. Никак не соберусь прочесть «Ангелов ада» и посмотреть «Беспечного ездока», зато есть у меня книга, которая, наверное, понравилась бы тебе – «Призрачный ездок» Нила Пирта из «Раш». Он не байкер, просто путешественник, гонимый тяжелой душевной болью. Атмосфера у книги потрясающая! Вольный ветер севера так и веет со страниц, описание канадских красот завораживает, хотя раньше я пропускала эпизоды о пейзажах… Как я завидую вам!

Получается, твое появление в моей жизни – указание на проблемы, с которыми надо разобраться. Ты – сигнал тревоги, лакмусовая бумажка, которая выявляет, но и отвлекает собой от разбирательств. Горькое лекарство, которое само по себе причиняет боль, пока идет по пищеводу. Тщеславие и гордыня – еще полбеды. Лень: мне приятнее думать о тебе, чем заниматься важными делами. Маловерие и трусость: я боюсь жизни и жду мифического завтра (которое может и не наступить), забывая о том, что довольно для каждого дня своей заботы. Зацикленность на себе. Саможаление. Самолюбие. Вот такой пахучий букетик.

Вообще, надо быть аккуратнее в словах и обещаниях. Особенно с дурнушками. Ясно, что любят не за внешность, но изначально что-то должно привлечь внимание. И вряд ли это будет девушка в заштопанных джинсах, сапогах на шнуровке, куртке, увешанной унитазными цепями и в рокерской толстовке. Я тогда совершенно не обращала внимания на внешность, и мне даже казалось, я неплохо выгляжу! Ну ладно, можно влюбиться в улыбку, дружелюбие, легкий характер и приятную манеру поведения, в интеллект, который надо умело показать. У меня и этого не наблюдалось. Я молчала, как рыба об лед, ты вытягивал из меня какие-то сведения об учебе, и я отвечала односложно. Ума не приложу, о чем бы мы говорили, если бы ты все-таки позвонил.

Наверное, ты бы удивился, если бы узнал, как повлиял на человека, которого видел раз в жизни в течение десяти минут. Ты помог мне избавиться от призрака стародавней любви, и теперь у меня с ним сложилось нормальное общение. Смертельно надоело мусолить старье, которое, кажется, только теперь легко отпустила.

Твоя благодарная Крис.

17 сент.

Не тебе, а о себе.

Я, знаешь, няня, влюблена… Да. Он, наверное, хороший. По крайней мере, занятней, чем я о нем думала и представляла себе. Я ведь думала и представляла! Правда, сначала не придала этому значения, если не сказать, проигнорировала. Так, случайная встреча, в которые я, разумеется, не верю. Сама напросилась на знакомство после концерта – осуществила детскую мечту, померила косуху. Сразу попросить постеснялась, хотя по его глазам поняла, что не откажет и даже с юмором к этому отнесется. Эти глаза я помнила еще долго, что уж врать! Тогда он мне забавным показался, чистые голубые очи по-детски навыкате, с несвойственной мне открытостью. Телефон почти выпрашивал, а я мобильник не дала, потому что МТС плохо ловил, и полразговора вылетало. На домашний он так и не позвонил. Вот и вся история.

Сердце дрогнуло от его интереса к моей персоне, на которую раньше никто внимания не обращал. Он взрослый мужчина, а я – слепая клуша, не готовая к серьезным отношениям. Я не обиделась – быстро о нем забыла и махнула рукой на это происшествие.

Дальше все страньше и страньше. Пять лет спустя. Как стала петь на клиросе, везде и всюду стал встречаться мне Роман Сладкопевец – покровитель православных певчих. Имя-то какое знакомое! Видимо, из-за него и вспомнила о том Романе. И нашла его – то ли время пришло, то ли очень уж хотелось, то ли искушение в пост. У него смешная фамилия и прозвище Граф. Посмотрела доступные недружескому глазу фотки – даже футболка та же, что на концерте. По официальной версии, нашла у друзей друзей, так как общих френдов у нас нет.

С тех пор мне срывает крышу.

Как просто все у других, а со своей жизнью никак не прояснишь! В этой влюбленности появилось то, чего ранее не было и отравило все хорошее, что могло быть, и что я могла из нее вынести. Да, хорошо снова писать стихи и думать о нем, пялиться на его фотографии, скаченные в телефон и даже пробить, где он работает, и фиг знает зачем туда смотаться. Говорили мне в детстве: в мае родилась – маяться будешь. Я упертая была, отвечала: не буду! А вот маюсь, маюсь… некоторые свои поступки и волнения сама себе не могу объяснить, меня все время зовет и несет куда-то, словно от сердца идут волны, а неведомо где – большой электромагнит, включающийся самопроизвольно. Я не заскучала в своем покое (тем более, последние три месяца я его не видела), дел по уши, времени ни на что не оставалось. Не благодатная почва для влюбленности.

Недавно меня посетила мысль: почему же в меня никто никогда не влюблялся? Я не собиралась медитировать на тему, хорошо это или плохо, надо оно мне или нет. Я никогда не завидовала красавице-сестре с кучей неадекватных поклонников или Таньке с кучей адекватных, но она почти никогда не испытывала к ним ответного чувства и невольно причиняла им боль. Нет, меня волнует сам факт – почему? Почему я не способна вызывать ветреных, романтичных чувств? Наверное, полюбить меня все-таки можно, пусть за что-то и даже с неизбежностью – люди со временем ко мне прикипают и тянутся, потом я начинаю им нравиться, и некоторым становлюсь почти необходимой, как домашние тапочки.

Понравились я лишь мальчику по имени Богдан, с которым познакомилась в музыкальном магазине. Он на пять лет моложе и настолько мне безразличен, что я даже и не думала в него влюбляться. А ему нужна девушка – то ли возраст такой, то ли для самоутверждения, то ли не хватало внимания и обоготворения. Сначала мне казалось, что семнадцатилетнему рокеру просто не достает общения с единомышленниками. Не хотелось отбрасывать человека лишь потому, что мне это общение ничего не давало и мне, видите ли, неинтересно. Мне подавай мужиков лет на десять старше, меня буквально возбуждают их возраст и ум.

Решительнее Богдановы действия не стали, но намеки со временем сделались прозрачнее:

– Может, сходим в кафе? А то праздники, надоело дома сидеть…

– Сходи с братом.

– Ну, что с братом? Хочется с кем-то еще пообщаться, с кем-то противоположного пола…

Посылать его не пришлось – все само собой устаканилось. Напишет раз в полгода, спросит, как дела, я отвечу «нормально», из вежливости спрошу, как у него. Скажет, зацени мой новый альбом. О моем мире он ничего не знал и ничуть им не интересовался, я его не грузила и в душу не зазывала, но и делать вид, что меня занимают его потуги стать рок-музыкантом, больше не могла. Я не могу даже представить влюбленность в кого-то младше себя, еще и в коллегу по инструменту – ни чуда, ни тайны, ни авторитета!

Рома же привлекал буквально всем: и внешность привычная и понятная, и образование гуманитарное, и возраст серьезный, увлечение реконструкцией с его образованием более чем логично, хотя и неожиданно. Ну и мотоциклы – вообще шикарно. Такого я совсем не ожидала, даже опасалась, что он проводит вечера перед теликом с пивом. Крест на груди, хоть и странный – массивный, квадратный, но распятие видно отчетливо. Не сатанист и не язычник – уже много для такой тусовки. Он почти не улыбался на фотках, и во взгляде было что-то нездешнее, глубокое.

Мне вдруг захотелось общаться, путешествовать, улыбаться и всех любить. А вокруг четыре стены и окно во двор. За окном крест и купол. Десять минут пути. Небо в подарок, а мало? Ты ведь о таком даже не мечтала! Твое место само тебя нашло, Господь притащил за шкирку и поставил на клирос – от Бога был музыкант, стань для Бога певцом. Да куда я денусь, так вся моя жизнь и пройдет на десятиминутном отрезке. Все в порядке. Просто почуяла вольный ветер через интернет-пространство.

Я уже подумывала добавить его в друзья, но что-то сдерживало. К общению я отношусь серьезно и осторожно. Бывает, пропустишь целую тираду мимо ушей, а порой одно слово так в душу западет, что покоя лишит на неделю. Я выжидала. Без конца обращалась к Богу с детскими просьбами: вразуми, покажи, дай понять, не позволь мне все испортить, да будет Воля Твоя, а не моя. А моя в кои-то веки появилась. А он упорно не видел моих лайков на своей стене. Больше никаких следов я не оставляла.

Стала изучать его страницу и не нашла ничего, что разочаровало бы. Есть моменты, которые не порадовали, но как-то легко воспринялись. Я сама циничная, но лишь недавно поняла, что надо с этим бороться, а мужик в тридцать пять наверняка давно с этим живет и ничего странного в этом не видит. Стебщик, небось, тот еще, и мне это нравилось.

Однако не все так мило и светло, как кажется. В этой влюбленности много мучения, чего-то мутного, словно темные воды едва слышно шуршали под твердой почвой моей веры и бабских сантиментов. Раньше я влюблялась в любовь, а дальше – черный квадрат Малевича. В данном случае я позволила своему воображению бродить слишком вольно. Мне вдруг стало страшно, когда я вспомнила год нашей встречи, ту самую осень… если бы он позвонил тогда, все кончилось бы плохо. Я сама еле на ногах стояла – только раз причастилась, это, конечно, серьезный шаг, но недостаточно. Подвиг веры был равен одному этому шагу.

Краткая характеристика той «эпохи»: сестра развелась и вернулась в отчий дом вместе с двухлетним племянником, не вылезала из судов и прокуратур по милости экс-мужа и его долгов и кредитов. Родители нервничали, скандалы дома стали делом обычным – короче, танец с саблями. У меня – практика в школе, диплом и маячащие на горизонте госы, прощание с любовью и крайне тяжелое мизантропическое душевное нестояние из-за домашних параной и шизофрений.

И вот в теплый октябрьский вечер появляется златокудрый симпатяга явно старше меня и напрашивается на общение да еще так напористо, что я невольно испугалась. А что если бы я дала ему номер мобильника? Скорее всего, вызвонил бы, встретились бы, может, и пообщались бы, а там глядишь и влюбилась бы – это мне раз плюнуть, только яви любование моей персоной. А дома… При обострении конфликта я просто убегала, куда глаза глядели, плюнув на нелетную погоду. А была бы возможность убежать с кем-то или туда, где потеплее да поуютнее, неужели я бы ею пренебрегла?! Хотя я тогда сделалась колючим ежиком и с неохотой пригревалась к чужим сердцам, с сарказмом относилась к разговорам о любви и семье (насмотрелась уже, спасибо). Слово «замужество» вызывало у меня тошноту, разобщение подруг посеяло в сердце цинизм и недоверие к близости духовной и к якобы православным людям. Я и сама не чувствовала себя в силах стать лучше и что-то изменить.

Потом умерла бабушка. Горько-сладкая весна одиночества и боли, пустая квартира. Вот тут уже загорается красный свет и прорезается мерзкий вой сирены: стой, оглянись, очнись! Беда, беда! Ходишь по грани! Было так холодно и пусто, хотелось, чтобы кто-то оказался рядом, не побоялся погладить колючки и отогреть горячим сердцем. Дело могло кончиться парой бобрят уже тогда, потому что я вовсе не так крепко упиралась, как Танюха с Марком. Но она христианка со стажем и не собиралась губить ни его, ни себя, хотя он так и не понял, почему нельзя лечь и отдаться. К тому же я заметила за собой такие состояния, когда хочется себе еще больнее сделать, до дна упасть, в самую грязь, чтоб какой-то неведомый гвоздь еще глубже вогнать. Вроде фразы из фильма «Чучело»: «я хочу стать еще страшнее!»

Сила этого желания заставила меня понять простую вещь: от Бога такое быть не может. Смущение на душе – дело не Его. Сомнение, страдание и страх – тоже. Кажется, иначе я любить не могу. «Непонятно – любить и спокойно жить?!» Как? Как получается у людей? Встречаются, влюбляются, женятся, сразу взаимненько и ладненько. Я же вечно нахожу тех, кому нет до меня дела, и, возможно, есть такие, которым нравлюсь я, но они мне безразличны.

А что я думала? Искушения мне обещали, и я была готова, но почему я считала, что они будут связаны с храмом и людьми, которые там? Руководитель хора оказалась вовсе не таким монстром, каким ее изобразили, и против которого я уже изготовилась обороняться. И, как нерадивый сакс-пограничник, подумала, что опасность миновала, поскольку еще не подошла!

Я все поняла, сто грамм приняла. Была неправа, качала права. Решила ничего не предпринимать, пока не проясню ситуацию, пока Господь не вразумит.

23 сент.

Дневник драного гриндерса.

Дернуло поискать Рому в аське. Графьёв там полно и Романов Бобрицких тоже немало, но так, чтоб звезды сошлись, – только один и женат. Я почти физически ощутила, как моя мечта обрушилась на сердце тяжеленными кирпичами. Значит, я позволила себе желать чужого мужа. Это коробило больше, чем факт его несвободы. Но почему тогда такие безнадежные статусы? Почему в альбомах есть фотки даже хорька и кота, но ни одной фотографии любимой супруги? Я так привыкла к мысли о его одиночестве, что… а, как противно звучит: в тридцать пять все хорошие мужики уже разобраны!

Мне двадцать шесть. Уже – не еще. О профессиональном самоопределении я поволновалась прошлой осенью. На образовании можно поставить крест – ничего я с ним не найду, но мое место само нашло меня. Хотя я так удобно все продумала с пением чуть ранее! Не мое это, я инструменталист и ничего со своим голосом делать не хочу, ничего в нем нет хорошего – это все чьи-то байки, Алексовские псевдо-комплименты, и зачем ему понадобилось меня восхвалять? Я многим ему обязана – прежде всего, пением. Мой дебют в храме состоялся в день его рождения, что, на мой взгляд, символично. И мысли были заняты уже другим человеком. Что ж от него урвать? О чем по прошествии лет я скажу: этим я обязана Роме, а он и знать не будет?