Сильные мира. Сборник рассказов

– Сумасшедший!

– Сегодня можно.

Поймал ее, поставил на землю, и они побежали к машине. Было холодно – конец октября. У машины долго не прощались – и без того грустно. После очередной попытки убедить Севу, что вечер удался, и справиться с чувством вины, Лида забралась в такси.

– Так, подвинься, – он неожиданно сел рядом и обратился к шоферу: – поехали.

– А гости, твой праздник, твой дом?…

– Им хорошо и без меня. А праздник продолжается.

Он раньше не был у Лиды, но ей стесняться нечего – в квартире всегда порядок и уют, она иначе не может. Всю дорогу Сева обнимал, целовал ее и ни о чем не спрашивал. Телефон вибрировал в сумке, но Лида делала вид, что не слышит. Сева оставил телефон дома, так что его никто не беспокоил.

– Позвоню на домашний от тебя, если позволишь. Надеюсь, кто-нибудь возьмет трубку…

Слушать забавно: «Не знаю, когда вернусь, продолжайте без меня. Если надумаете уходить, оставьте ключ под дверью.»

Лида сомневалась, что Севе стоит рассказывать о случившемся, да и о Руслане вообще. Все-таки они если и не друзья, то хорошие знакомые, да и влюбленному человеку неприятно будет слушать излияния подобного рода. Сева и не настаивал – только слегка подталкивал и намекал. Лида не выдержала – поведала все, от начала до конца, но имени не назвала. Сева мрачнел на глазах.

– Малыш, пойми, я же теперь не смогу ни с кем общаться, всех начну подозревать…

– Общайся со всеми как прежде, все уже минуло. Позже я тебе скажу, но пока не стоит.

Они приготовили ужин. Красное вино, любимая музыка. Стало так легко и хорошо без недомолвок и белых пятен.

– Вот это я понимаю, праздник! – мрачность исчезла, но во взгляде осталась легкая грусть, – оставишь меня на ночь? Я буду себя хорошо вести.

– Разумеется, у меня же две комнаты!

Лида обрадовалась, что он остался – после ухода гостей бывает так пусто и одиноко…

Ближе к новому году Сева сделал предложение Лиде. Она терзалась противоречиями и терзала родных и подруг. Все в один голос советовали предложение принять – парень отличный и так тебя любит, хватит с ума сходить по тем, кто того не стоит. Да и вообще, с ума сходить не надо – все должно быть трезво и взвешенно, по словам мамы. Семью создаешь, а не свитер покупаешь.

Да, голова кругом от любви к Севе не шла, но жизни без него Лида уже и помыслить не могла. Обвенчались в феврале – нелюбимом обоими месяце, потому и хотели освятить его памятной датой. А через год родилась Дуняшка – в марте, на Евдокию. Лида всегда знала, что у нее будет дочь и хотела назвать ее в честь бабушки.

– Ох, как я влюблялась! – часто вспоминала она бабушкины перлы. – Ты не представляешь! А через неделю смотрю – у него коленки на штанах пузырями, ботинки грязные… и все!

У Дуняшки Севины глаза и Лидины черты лица. В целом не поймешь, на кого похожа. Вот и сейчас, Лида смотрела на дочь и проматывала последние два года кадр за кадром. Как изменилась жизнь! Не раз она задавала себе вопрос, как все сложилось бы, если бы она дослушала тогда Руслана. Или уехала бы одна, а Севка допытался бы у того, в чем дело. Могло случиться и так, что именно Руслан увидел бы ее у такси и увязался следом. Словом, куча вариантов, один другого ярче. И почти за всеми виделись обломки трех жизней.

Этот человек, сидящий рядом и пристально на нее глядящий… Что ему надо?

Главное, она излечилась от губительной страсти. Теперь ей даже не хочется находиться рядом с ним, не хочется, как ни страшно признаться себе самой, чтоб он прикасался к ее дочурке. Он, который меняет девушек чаще, чем нижнее белье, и каждая новая моложе предыдущей. Он, заливающий алкоголем душевные пустоты и хвастающийся, что по лицу этого не видно. Было. За два года явственно проступило.

– И как, хорошо тебе живется? – спросил он напоследок. – Все, как ты хотела?

– Ты даже не знал, чего я хотела.

– Я догадывался, -усмехнулся он.

– Тебе же все обо мне ясно – вот и не пустословь.

– Ну, надо же разговор поддерживать.

– Кому надо, Русь?

Хорошо, что девочка не видела, как вчерашний дядя пытался поцеловать маму на прощанье. Лида не просто увернулась, а шарахнулась, словно он пытался ее ударить. Непонятно теперь – почему этот человек так долго занимал ее сердце?

* * *

В одну из суббот Сева буквально выпихнул жену проветриться. Встретиться с подругами, пройтись по магазинам. А с дочкой останется он – Лида так замоталась в последнее время, что жалко смотреть. С подругами она не встречалась – хотелось побыть одной. Побродить по городу, послушать музыку в наушниках, посмотреть на людей.

Когда она вернулась, Сева был один.

– Евдокию к дедушке отвез – он дико соскучился. И всех нас вечером ждет, кстати. А пока, давай-ка поговорим.

Не о Елене и не о Руслане. Не о любви или влюбленности. Не о чувствах и разуме. Обо всем отвлеченном – как раньше. Пока не опустеет рюкзак с вином, а тогда уж можно и в частности. И как хорошо вместе молчать, помнишь? Разве есть кто-то ближе и дороже? Разве можем мы с чем-то не справиться, пока вместе? Что Господь сочетал, человек да не разрушает…

И как легко, прижавшись к любимому и крепко обняв его, с улыбкой сказать:

– Видели недавно твоего дорогого друга. Целоваться лез, еле ноги унесли.

– Вы слишком многих, мнится, целовали… – вспомнил он Цветаевские строки.

– Отсюда грусть!

Подарок

Как можно работать, когда на улице такой май! Поездка в Нижний Новгород накрылась, но Илья не сказал друзьям, что остался в городе. Опять набегут с выпивкой, испортят праздники. Хочется посидеть одному, помолчать. Объект никак не успевается, ну да ладно, мелочи.

У Вовки день рождения, не отмажешься. Илья пришел одним из первых. У Вована очаровательная манера приглашать самых близких на два часа раньше остальных, чтоб помогали с готовкой. И стол-то, прямо скажем, никогда не ломился – так, салат с крабовыми палочками, картошка вареная и ножки куриные, овощи целиковые и бухла вечно не хватает. Илья эту манеру знал и несколько лет опаздывал на кухонный наряд – готовки хватает и дома.

– Тебе надо было не в строители, а в повара идти, – шутила мама.

По крайней мере, ей не беспокоиться, что сын умирает голодной смертью. К родителям Илья ездил все реже. Очень их тревожило его затянувшееся одиночество. А он устал делать вид, что его оно не заботит.

Вован пользовался праздником, чтобы дорогих людей повидать, а не устраивать обжираловку. Публика потчевала хозяина интересными историями, которые тот любил до страсти. Будто сами собой находились развлечения, игры, забавы и даже музыкальное сопровождение. Поход в лес в этом году не состоялся, сидели на кухне.

– Что, посмотреть нечего? – Илья кивнул в сторону бормочущего телевизора.

– Да хотел диск поставить, а там какие-то новости жуткие, мне ж везет… – оправдывался хозяин, не отворачиваясь от плиты.

– Сегодня около десяти утра неизвестный ворвался в храм Архистратига Михаила и открыл огонь по священнослужителю. От тяжелого ранения скончалась на месте регент хора, – донеслось из ящика.

– Фу ты, ну ты! – Вован. – Уже и до нашей дыры добрались. Где этот храм?

Дикторша сказала «архистратега», Илья расслышал непроизвольно.

– На Жаворонке, – ответил кто-то из ребят.