Миры Отверженных. Метаморфоза

Тэсия почувствовала, что мама неспроста её так спрашивает, но, видимо, она пока ещё ничего не знает об их с друзьями общей тайне, и постаралась придать своему лицу максимальную искренность. – Нет, мамочка, если бы что-то произошло, я бы тебе обязательно сказала.

– О, вот и Цэрэн, наконец-то, – подала голос Луциния, встав с колен подле лежащего на земле Самакса и указывая вперёд. К ним приближались шаманка с внучкой, Абеба с Хайле и Неро.

Спустя минуту, шаманка уже держала голову Самакса на руках, открывая ему веки, слушая его дыхание. – Всё ясно, ничего страшного. Ему нужны те травы, которые восстанавливают силы. – Она посмотрела по сторонам. – Эрдэнэ, где твой зеленокожий друг? Он же всё время с тобой крутится? Он знает, какую траву надо достать, у него особый нюх, не такой как у нас, острее во много раз.

– Ты про Ида спрашиваешь? – удивлённо протянула Эрдэнэ. – А он разве не уходил с тобой и Тургэном? Когда я проснулась, его нигде не было, я и подумала, что он с вами.

Цэрэн тихо ругнулась про себя. – Так, лучше бы конечно свежей травы, но она растёт там у скалы, а здесь её ещё искать надо. Хорошо, что у меня рядом с постелью, висит такой пучок. Давай внучка, беги туда быстро, и притащи его. Там много пучков висят, но ты не перепутаешь, там особые листья, снизу красноватые. Давай мигом.

– А ты чего стоишь, – обратилась она к Хайле. – Давай разводи огонь и кипяти воду. Сейчас мы твоего друга быстро приведём в чувство. Раз сам встал, значит, силы уже появляются.

Через некоторое время, Цэрэн аккуратно вливала остуженный отвар в горло Самаксу. Больной закашлялся и открыл глаза. Он поводил головой, смотря над склонившимися над ним людьми, и увидав Луцинию, улыбнулся, прошептав – Луциния.

– Шаманка улыбнулась, и встала на ноги, – Ну всё, теперь уже без меня. Я тут точно не нужна. Это уже не моя история.

Все заулыбались. Эрдэнэ толкнула Неро локтем. – Промиуса сегодня видел?

– Не, не видел. Он с отцом был занят весь день, – Неро обернулся к ней, пожав плечами. И тут, что-то увидев за её спиной, улыбнулся. – А вот и он, бежит к нам.

Промиус изо всех сил бежал к ним навстречу, и был очень запыхавшийся, от нехватки воздуха он не мог произнести ни слова, и только махал руками, указывая куда-то в сторону.

– Там, там, идёмте быстрей, – задыхаясь, наконец, смог произнести мальчик.

– Что там? – нетерпеливо произнесла Лидия.

– Там это, это, короче, вам всем надо идти туда, срочно. Меня послали вас позвать.

Мальчик махнул рукой, понимая, что в этом состоянии он ничего не сможет внятно объяснить, развернулся и снова побежал в обратную сторону.

Все, кроме лежащего Самакса и Луцинии, сидевшей с ним рядом, бросились за мальчиком.

На пляже, в самом отдалённом его углу, собралось всё поселение, сгрудившись в кучу, громко разговаривая и размахивая руками.  Они все окружили кого-то, но из-за скопления тел было трудно разглядеть кто это.

Внутри круга стояла Мэчесса. На её лице играла зловещая улыбка.

– Ну давай, рассказывай быстро, зачем припёрлась? – Леонтий стоял к ней вплотную, насмешливо улыбаясь.  – Скучно без нас, поди, в лесу-то одной.

– Я сказала, что пока не придут все, я ничего говорить не буду. Мне надо, чтобы это слышали все. Ну вот, пожалуй, тут все, – Мэчесса обвела глазами всех вокруг себя, после того, как подбежала последняя группа. Не вижу только эту подлую разлучницу Луцинию, но можно, пожалуй, и без неё начинать.

– Да уж потрудись, конечно, – Хильдебальд был настроен агрессивно.

– В общем, дело обстоит так, – обернулась к нему Мэчесса, – у меня обращение для всех вас, но главное это для тебя, Хильдебальд.

У вандала вытянулось лицо. – С каких пор у нас могут быть с тобой общие дела, женщина?

– Это послание от моего нового друга, от вашего бывшего помощника, Трира. Это он послал меня передать его вам, – с вызовом выпалила Мэчесса.

Толпа возбуждённо загудела. У вандала глаза мгновенно налились кровью. – Так ты теперь с ним, мерзавка? Он мгновенно выбросился вперёд, намереваясь схватить её за горло, но ему дорогу преградил Леонтий.

– Подожди, вандал. Давай послушаем это послание, а потом решим, что будем с нею делать.

Леонтий повернулся к Мэчессе. – Говори быстрей, женщина, а то чувствую, тут не только у Хильдебальда терпения не хватит. Его может не хватить и у меня.

Мэчесса продолжала хранить презрительную усмешку на лице. – У меня предложение от Трира. Он просил передать вам, что хочет заключить перемирие. Что пора нам прекратить заниматься сведением счётов, и забыть всё былое.

Хильдебальд злорадно рассмеялся, – Что, испугался твой новый друг? Пусть он знает, что пока я жив, я буду искать его и требовать отмщения. На что он рассчитывал, глупец? Никогда, слышишь, никогда, я не прощу ему того, что он сделал.

Мэчесса широко улыбнулась. – Трир так и сказал, что именно ты будешь сильнее всех против перемирия. Тогда он предлагает деловое соглашение, уж на это вы готовы будете пойти.

– Какое ещё деловое соглашение? – пришла очередь удивляться Леонтию. – Что у него есть такого, что он может предложить нам?

– У него сейчас есть то, что нет у вас. У него есть ключ для нашего возвращения назад, на нашу Землю.

Лицо Леонтия исказила презрительная гримаса. – Про какой ключ ты лепечешь женщина? Что за абсурд ты несёшь? Ты, видимо, совсем умом тронулась, в компании этих недоумков.

– У него сейчас в руках то, ради чего сюда припрутся те зеленокожие, что захватили нашу Землю. У него сейчас Ид. И они обязательно прилетят за своим зелёным отродьем, и тогда Трир отдаст его им в обмен на возвращение назад.

Все охнули, и начали глазами искать юного талана, про которого все подзабыли.

– Где, где этот мелкий зелёный негодник? Где он? – проревел Леонтий. – Тэсия, – обратился он к дочке, встретившись с ней глазами. – Он же постоянно трётся вместе с вами. Когда ты последний раз его видела?

– Папа, – глаза Тэсии наполнились слезами. – Да мы его со вчерашнего вечера не видели. Его тут никто с тех пор не видел.

Леонтий повернулся к Мэчессе лицом, багровым от гнева. – Так этот негодяй ещё и малых детей ворует! И это ты, мерзавка, указала Триру, где мы находимся! –   Он набросился на неё и сжал руки на её горле.

Мэчесса прохрипела. – Если я не вернусь сегодня в условленное место, то Трир уведет зеленокожего подальше от этих мест, и вы больше никогда его не увидите.

– Не трогай ее, Леонтий, – проронил успевший вернуть себе самообладание Хильдебальд. – Этот лягушонок нам всё-таки очень важен. А оттого, что ты сейчас задушишь эту дуру, никакой пользы не будет.

Леонтий нехотя отпустил её. Мэчесса тут же принялась массировать свою шею, жадно заглатывая воздух. – А мне нечего больше тут делать с вами. После того, как умер мой Самакс и меня предала моя подруга, оставив одну с моим горем, меня тут ничего не держит.

– А чего это Самакса раньше времени хоронишь? – раздался голос Луцинии. Толпа расступилась, и перед взором Мэчессы предстала Луциния, подставившая своё плечо с трудом державшемуся на ногах Самаксу.

Вид у Мэчессы мгновенно поменялся. У неё задрожала нижняя губа, она готова была расплакаться от избытка чувств и броситься навстречу объекту своей любви, но с трудом удержалась.

– Ну, так что мне передать Триру? – голос Мэчессы предательски дрожал.

– Мы подумаем, – хмуро бросил Хильдебальд. – Да, мы подумаем, Леонтий, – он многозначительно повторил эти слова, обращаясь к Леонтию, готовому возразить.

Римлянин понял намёк вандала и неохотно кивнул. – Да, можешь идти и передать своему новому другу, что мы обсудим его предложение. И мы ждём тебя или кого-то из вашей шайки через двое суток. Только передай ещё вот что. Если с лягушонком случится что-то нехорошее, или с ним будут обращаться не так, то клянусь, я найду Трира, где бы он ни прятался. Надеюсь, он понимает, что маленький пришелец это единственное, что может защитить его никчёмную жизнь.

Мэчесса, с трудом сохраняя остатки самообладания, размазывая по щекам набежавшие слёзы, бросилась от них в лес.

Лисипп бросился к Леонтию. – Мне проследить за ней?

– Нет, – помахал отрицательно головой Хильдебальд. – Думаю, это не стоит делать. Трир не дурак, и он понимает, что возможна слежка, и наверняка предпринял все предосторожности. Да и мы ещё этим покажем сразу, что не готовы с ним на переговоры.

– Да, не надо, – согласно махнул головой Леонтий. – Надо сначала подумать, что делать нам самим. Надо возвращать этого лягушонка.