Проект «Акация». Современный роман-версия

– Частично, в основном это мои деньги.

– Ну да? Подрабатываешь?

– Угадал.

– И как, если не секрет?

– Пока секрет.

Вениамин с удовольствием отхлебнул горячий пенистый кофе:

– Пиво хочешь?

– Можно. Тебе дадут?

– Я часто бываю в этом кафе, да и принимают они меня за восемнадцатилетнего, разве не сойду?

– Сойдешь.

– Ну, вот.

Он без проблем притащил еще пива «ноль пять», но себе не взял.

– А сам? – удивился я.

– Не хочу.

Он молча наблюдал некоторое время, как я с увлечением глотаю запретное пиво, потом сказал:

– Школа у вас ничего. Ребята, в общем, неплохие. А вот педагогический коллектив – так себе, рутинеры.

– Кто-кто?

– Ну, рутинеры – скучные, мелкие служащие, у которых никакого творчества, только одно в голове: как бы домой побыстрей свалить. Практически нет людей, независимо мыслящих. Все находятся в плену каких-то старых представлений и установок, профессиональные качества никуда не годятся, да и человеческие… Математичка мечет треугольники в учеников, а на уроке литературы, помнишь, преподаватель, эта, как ее, Софья Павловна, декламирует «Человек – это звучит гордо!» и дышит утренним перегаром. Когда она успевает, зараза?

– Не говори, – подхватил я. – А физичка, та все на себе показывает: «Представьте, что я электрон». И начинает метаться вдоль доски туда-сюда, туда-сюда, а весу в ней, ты же видел, килограммов сто, наверно. Эффектно… А ОБЖ засыпает на уроке. Но… только что из этого всего? Год остался, – философски изрек я. – Потерпим, а потом…

– Почему потом? – возмутился Левитин. – Жизнь наступит не завтра, в другую, взрослую эпоху, за пределами школы. Она происходит сейчас. Здесь и немедленно формируется каждый из нас каждым поступком, каждой новой мыслишкой вот тут.

Он выразительно показал пальцем на свой лоб.

– Ну и что ты хочешь сказать? Мы каждого из них знаем с первых классов, ну вот такие они, что тут сделаешь? А мы-то лучше, что ли? «Бэд стрит бойс»[1 - Аналогия с названием музыкальной группы «Ваd Street Boys» (перевод с англ. «Плохие парни с улицы»).]…

– Если захотим что-то изменить, значит еще не все потеряно, – заметил Левитин. – Что-нибудь слышал о школьном самоуправлении? Это вроде второй орган, как бы наравне с педсоветом. Он способен решать многие вопросы самоуправления в школе. Давай поможем нашим взрослым управленцам навести порядок в школе? Кроме того, уже сейчас будем готовить себя к более серьезным задачам, которые предстоит решать завтра. Не ждать этого «завтра», потому что нас там тоже особо никто не ждет, а входить в будущее через настоящее, как хозяевам. Сначала маленькими хозяйчиками, – он усмехнулся, – а потом большими.

Тут и я не удержался, восхитившись Венькой:

– Ты, Левитин, базаришь, как будто тебе лет сорок, юноша – старик. Ты где всего этого набрался?

– Потому что любопытный. Мне интересен политес, понимаешь?

– Ч-чего?

– Ну, политический процесс, процесс управления людьми и взаимоотношения между отдельными людьми и группами. Это захватывающее дело. В будущем хочу заниматься этим профессионально.

– В депутаты, что ли, подашься? – усмехнулся я.

Венька многозначительно покачал головой:

– Нет, реальная политика делается не в законодательном и не в исполнительном органе, а в другом месте. И так происходит почти во всем мире.

– И где же? – заинтересовался я.

– Все равно пока еще не поймешь. Ну, так про самоуправление что скажешь?

– Идея интересная, только ее никто не поддержит.

– Ты поддержишь?

– Поддержу.

В этот момент я почему-то проникся к Веньке таким чувством благодарности и уважения, что даже немного прослезился (наверно, пиво подействовало). Мне захотелось его чем-нибудь обязательно приятно удивить. Я достал из кармана свой секрет – коробку с сигарами, извлек из нее одну и показал Левитину:

– Настоящие кубинские – супер! Хочешь?

– Слава, завязывай, нас выгонят отсюда! – запротестовал Венька, оглядываясь на бармена.

Но было поздно, лучше бы он пивом меня не поил. Я вставил сигару в рот, что-то пробормотал про то, что нас за дальним столиком совсем не видно, зажег ее с шиком и затянулся. В следующий момент в моей голове так шарахнуло, что, как потом мне рассказывал Левитин, я опрокинулся на стуле и улетел назад прямо с сигарой во рту, повергнув в шок все кафе.

Референдум

На следующий день утром Левитин неожиданно появился у меня дома.

– О-па! А ты откуда мой адрес-то узнал? – вяло осведомился я.

Венька посмотрел на меня, как на конченого придурка:

– Кто хочет что-то узнать, тот сообразит, откуда взять нужную информацию… Почему на уроке не был?

– Ай… Голова болит после вчерашнего пива твоего.

Я извинился, чтобы снова отправиться в ванную, попросив Веньку посидеть и подождать. Тот прошел ко мне в комнату, а я продолжил вымачивать организм прохладной водой. Из ванной кричу ему:

– Ты тоже не пошел на английский?

– Ну да.

– А чего?