Школа диких сердец. Выпускник

Ночь, на чистом небе сияет незнакомый узор звёзд, а во все стороны простирается подсвеченная синеватым блеском пустыня. Матвей не успел удивиться, как вдруг всё вернулось. Мастерская, тяжёлый воин и сразу же ослепительная вспышка взрыва гранаты.

– С колдуном покончено, – передал воин и легко развернувшись, вышел на улицу из разгромленной мастерской, где продолжали тикать уцелевшие часы.

Жизнь выпускника – 3

Рабы впервые в жизни ехали в поезде первым классом. Диспетчер, увидев их, только ухмыльнулся, но всё в порядке, за провоз оплачена двойная цена. Хочется владельцу рабов при себе везти, его дело. Видать, сорвал куш на Большой Арене.

Второй раб, спасённый случайно, так и молчал. Он иногда поднимал на Матвея чёрные глаза, в которых ничего нельзя было прочесть, и быстро опускал взгляд. От него исходил страх. А тот, что с Венеры, оказался очень разговорчив. Работая кондуктором, он хотел даже получить свободу, а сейчас не знал, что с ним будет. Директор Большой Арены, которому они формально принадлежали, узнав о желании жандарма забрать рабов, только махнул рукой, пусть забирает, и велел оформить дарственную. Но не Жебраку, а Центральному бюро жандармерии.

– Рассказывай про корабль, – велел Матвей, когда поезд нырнул в туннель до Мещеры. – Что там было. И как тебя зовут?

– Марк, – ответил тот. – А про корабль мне рассказал младший помощник механика. Он смог сбежать.

Огромный грузовик корпорации «Мамтел» вёз с Земли на Венеру продукты, точнее, замороженные трупы рабов и бродяг. Их пускали на корм местным поселенцам низшего класса. Такой груз обычно интересовал свободников, но их скутеров не заметили сторожевые посты. И поскольку грузовик просто исчез, решили, что случилась авария. Как говорили во время юности Матвея, «корабль погиб от неизбежных на море случайностей». Примерно так Жебрак и отчитался о расследовании.

Оказывается, младший механик грузовика смог угнать спасательную шлюпку и добрался на ней до Венеры. Управлять ею он не умел и потому посадка оказалась жёсткой, вдали от космопорта.

– Я в тот день не работал, – почтительно докладывал Марк, как и положено, не глядя в глаза хозяина. – Поехал отдохнуть,

Он решил побродить по горам, может, повезёт и наткнётся на вайгран. Один килограмм и можно купить свободу. Перед самым закатом со стороны багрового солнца выскочила шлюпка. Марк заметил её, когда она начала крутиться над землёй, то снижаясь, то подпрыгивая. Пилот никак не мог разобраться с управлением. Потом внезапно выстрелил посадочный парашют и шлюпка, завертевшись, упала вниз. Удар оказался сильным и пилот серьёзно пострадал. Он смог только открыть люк и выпал на жёсткую синеватую венерианскую траву. Кровь текла с головы, с рук. Тут же, почуяв добычу, закружились местные комары, похожие на земных мух. Пара сотен этих тварей могла запросто выпустить всю кровь из человека за несколько часов. Самый смелый комар впился в ухо пилота и начал мощными жвалами рвать кожу, добираясь до кровеносных сосудов.

Спохватившись, Марк вытащил репеллент и обильно полил раненого. Комары отлетели в сторону и недовольно стонали. Те, кто не успел, валялись на траве кверху лапками.

Поразмыслив, Марк затащил пилота обратно в шлюпку, нашёл воду, промыл раны, обработал их антисептиками. Раненый пришёл в себя примерно через час.

– И он рассказал, что их корабль, гружёный заморозками, сумел захватить какой-то дерзкий мужик, которого зовут Хейден, – сказал Марк. – Куда они направятся, он не знает, так как убежал в спасательный трюм и свалил на шлюпке прочь.

– Что он говорил про этого Хейдена? – уточнил Матвей.

– Ну, его вытащил из замороженных капитан. Учились они вместе, что ли. Татуировки одинаковые у них оказались, – пожал Марк плечами. – Он вообще больше ничего не сказал. Умер.

– А шлюпка где?

– Я оставил её там, где она была, а парня похоронил, сжёг, иначе его сожрали бы местные твари.

Матвей задумался. Вариант с тем, что корабль может захватить кто-то из замороженных, то есть фактических трупов, никто не рассматривал. Интересная версия, надо будет проверить. Если у этого бандита Хейдена есть семья, можно наложить на них штраф и заставить платить за стоимость корабля и груза, и пенсии экипажу. А если семья интересная в оперативном отношении, можно завербовать и получать информацию какую-нибудь. Хорошая тема.

Как обычно, Лабаддо в Бюро не оказалось. Происшествий со свободными людьми нет, по крайней мере жандармерии про это не известно, что равнозначно. Рабы сидели на земле у входа, ожидая решения своей судьбы, а Матвей начал искать сведения о Хейдене. Не то, чтобы ему было это очень интересно, но если показать корпорации «Мамтел» своё усердие, то можно получить за это неплохую сумму – в благодарность.

На стене большого кабинета, больше похожего на спортивный зал, висела карта Земли. Центральная Европа, Австралия, бывшая Италия с Испанией, средиземноморское побережье Африки, Индокитай, густая цепь островов от него вниз до Австралии, Антарктида, западное побережье Южной Америки, Куба, Гаити, восточное побережье Северной Америки, вот и вся территория, где имела власть жандармерия. Владения Понтификата, Демута, «Мамтела» и других организаций отмечены не были. Шеф Лабаддо считал, что их это не касается.

– У них своя власть, – говорил он. – У нас своя. Как скажет Совет Союза, так и сделаем.

Кроме Земли, в юрисдикцию жандармерии входили несколько территорий на Венере, полузаброшенный космопорт на Марсе и несколько постов на спутниках Сатурна. Ещё были какие-то космические станции, там хозяйничали люди из Совета Союза, и до них никому не было дела.

Конечно, по своим боевым качествам жандамерия и близко не стояла рядом с гвардией Понтификата, а уж про бойцов Великого Усмирителя и говорить не приходилось. Единственной её задачей было, как говаривал порой в узком кругу Лабаддо, создание впечатления у свободных людей, что они находятся под надёжной охраной.

Матвей бросил взгляд на карту. Он уже тысячелетий пятнадцать-шестнадцать не бывал в Африке, где происходило чёрт знает что. Только иногда орды дикарей на примитивных геликоптерах с мощным лучевым оружием с алмазной начинкой бросались через пролив бывший когда-то Красным морем и Суэцким каналом на племена религиозных фанатиков Передней Азии. Те связывались с Понтификатом и жандармами, и союзники громили ватаги летучих бандитов, жестоко расправляясь с ними, так жестоко, что уроков хватало на добрую сотню лет. Потом всё повторялось снова.

Что творилось в остальной Азии, Сибири, сердцевинах обеих Америк, никто не знал. Эти территории заросли лесами, где бродили суровые и тупые люди – потомки разных народов. Имение Матвея было на Алтае, занимало примерно тридцать тысяч квадратных километров и уже тридцать семь тысячелетий было окружено непроходимыми барьерами, с воздуха прикрывалось сотнями защитных комплексов, и десятками спутников с орбиты. Никто туда и не лез, кроме дикарей; у всех хватало забот. Причём, не на Земле, а на космических станциях. Что там делалось, Жебраку было не интересно. Космос ему не нравился, в первую очередь из-за невесомости и невозможности нормально сходить в туалет.

Сейчас он глянул на карту и решил навестить семью. Не видел жену и детей уже пару недель. Они жили там, где когда-то был Тулон. Одно из немногих безопасных мест на Земле.

– Разберусь с Хейденом, получу денюжку и к ним, – бормотал Матвей под нос, копаясь в базах данных.

Так, ага, вот, информация о некоем бродяге, завербован, заморожен, отправлен в космос. Городок на африканском побережье Средиземного моря. Однако узнать подробности ему Матвей не успел. Отдёрнулась входная занавеска, в кабинет ввалился толстяк пан Сморода, ассистент Жебрака.

– Привет, шеф! – заорал он и полез обниматься. От него пахло варёным луком и винной кислятиной. Схватив Матвея за руку, он царапнул его чем-то, выругался и отскочив, выпучил глаза.

– Ого, кровища пошла! – Сморода взмахнул руками, вытащил откуда-то из штанов огромный платок и начал промокать им ранку.

– Да уйди ты! – поморщился Матвей и схватив его за шиворот, вытолкал ассистента из кабинета. Тот извинялся и обещал исправиться. Платок он запихал обратно в штаны.

Первым делом связаться с Лабаддо.

– Привет, я погуляю дней сорок, – сказал Жебрак шефу, глядя в мутный экран коммуникатора.

– Гуляй, – донеслось оттуда. – Можешь вообще до конца года отдыхать. Я из Австралии тамошнего начальника беру к нам в бюро. Пусть работает, показывает себя с лучшей стороны.

Лабаддо был ставленник кого-то из Совета Союза, и плевать хотел на всех. Жебрак был за ним, как за стеной.

– Сморода! – крикнул он. – Пан Сморода! Где ты, придурок?!

Тот появился через несколько секунд, поцокал языком, глянув на поцарапанную руку и вопросительно подал вперёд голову.

– Я уезжаю по делам, меня не будет до весны примерно, – сказал Матвей. – На связь со мной, гм-м, на связь лучше не выходи, решай вопросы сам. Лабаддо в курсе. Тут появится парень из Австралии, помогай ему. Самое главное, не забывай каждую декаду отчёты в Совет направлять, что у нас всё хорошо и мы успешно защищаем права, здоровье и прочее у свободных людей. Сводку им не отдавай, но в ней ничего не скрывай. Её я и шеф смотрим постоянно. Ясно?

– Всё понял, – Сморода приложил руку к сердцу и вытянулся.

– Там два раба у входа в бюро, я забираю их с собой, – Матвей встал и оглядев свой кабинет, ушёл.

Жизнь выпускника – 4

Проверка крови Кикахи и его детей показала полное соответствие. Он был им отцом, вне всякого сомнения. Пан Сморода сидел в тайном убежище ордена Бондурант, искусственных пещерах, пробитых тысячи лет назад в горах Кавказа.

– Полагаю, проверка окончена, – сказал он и покосился на коллег. Те пожали плечами, вроде всё установлено, а то, что показалось Борбану, так бывает. Мозг человека так и оставался тайной, и какие он рождал ассоциации и воспоминания, было совсем неясно. Тем более члены Бондурант жили вечно, только всякий раз меняли при этом тела.

– Но, всякое может быть! – пан Сморода постучал пальцами по каменному столу. – Предлагаю вынести на решение капитула предложение запретить пользоваться клонированными телами. Борбан уже триста лет один и тот же. Вдруг его опознают Вечные? Нам против них не выстоять в схватке. И так, загадочные случаи гибели наших братьев происходят иногда. Как думаете, коллеги?

Звякнул коммуникатор. Сморода отжал кнопку, на связи был Йонас, один из руководителей Бондурант.

– Надо переговорить, приезжай, как сможешь, – сказал он: – Привет, друзья, – Йонас махнул рукой коллегам. – Я вас прошу, пока приостановить все проверки этого Кикахи, есть некоторые идеи. Не стоит его тревожить.

Матвей Жебрак допрашивал раба Марка с помощью одного из тех давно забытых приборов, что беспрестанно изобретали люди. Пентелум, шлем с застёжкой на подбородке. Надеть на голову трясущегося от страха раба, прыснуть ему в лицо снотворное, выждать несколько секунд и спокойно копаться в чужих мозгах.

Детство, работа, первые радости с девчонками, работа в Бюро. Ага, это можно записать, интересные картинки видел Марк. Вот и встреча с тем самым беглецом на Венере. Так, так, любопытно. Хейден, значит. А ведь он в розыске был за убийство кого-то из Понтификата. Ага, и сам Демут его искал. Очень непростой этот бывший гвардеец. За что его турнули из элитных войск? Видно, было за что. Служил себе, карьеру делал, и вдруг убийство, потом он пропал на много лет. Вот и прошлый год, тогда Хейдена снова в розыск подали, причём экстренно. Кто-то спалил монастырь святого Торреса тогда.

Раб лежал недвижим, только улыбался, пентелум слал ему слабые импульсы, раздражая мозжечок, повышая количество эндорфинов. Пусть балдеет. А семьи у Хейдена нет, но сам по себе очень интересен. Что же ты, парень, делал-то в монастыре столько лет? Судя по тому, что есть в отчётах, переданных в жандармерию Службой Демута, форму он не потерял. Зачем ему быть таким готовым в глухом монастыре? Уж не занимался ли он боевой учёбой? А кого – монахов? Судя по тому, что их всех порезали, нет. Ладно, пусть будет версия, что Хейден кого-то готовил, передавал свои навыки, умения по быстрому умерщвлению.