– Высоты не боишься?
Мори покачал головой, и Шики продолжал:
– Это хорошо. И последнее, пока я еще здесь. Это теперь твое шоу, но… ты не просто их возьми, ты еще о них заботься, ладно?
– О маловерный! – ответил Мори. – Из-за того, что мне случилось застрелить несколько человек – обманщиков, – ты решил, что у меня нет сердца?
Шики закатил глаза:
– Прости меня.
– Честно тебе сказать, я не был отрезан от того ремесла, которым занимался.
– Это значит, что ты готов?
Мори кивнул и сделал глубокий вдох:
– Готов.
Небрежно отсалютовав рукой, Шики повернулся и вспрыгнул на стену. Залитый десятью тысячами ватт света, он раскинул руки, как олимпийский прыгун с вышки, готовый выполнить прыжок на чистую десятку.
Перенаправленный прожектор привлек внимание зрителей. Они услышали гром, похожий на пушечный выстрел, увидели клуб красного дыма над крышей арсенала, а когда дым рассеялся – там стоял небольшой человек, обнаженный в свете луча, сдвинув ноги и руки раскинув крестом.
– Это Князь!
– Он вернулся!
Дети Света – те, кто еще стоял – рухнули на колени. «Аллилуйя» и «Слава Князю» затрещали в воздухе, как фейерверки на мексиканской свадьбе.
– А это что еще? – спросил один из копов на парковке.
– Осторожнее! – ответил кто-то из пожарных. – Это прыгун.
– Вверх снимай! – велела оператору разбитная блондинка с телевидения. – Общую панораму и наезд. Куда этот параболический микрофон подевался?
– Оно! – заявил Голиаф Джонс и стал раздеваться.
Остальные Джонсы последовали его примеру – мужчины, женщины и дети.
С крыши арсенала Князь обратился к народу:
– Дети Света!
Кладбищенская тишина воцарилась в публике.
– Возвращаюсь я последний раз…
Женщины всхлипывали, начинали рыдать.
– Преподобный Пэтч, – говорил Князь Света, – отправился встретить создателя своего, вознесясь на огромных ангельских крыльях.
– Э, э! – сказал коп, который увидел, что весь клан Джонсов сдирает с себя одежду. – У нас в Гатлинбурге так не делают!
– Я же вернулся, чтобы…
– Вознести нас! – громыхнул Голиаф Джонс. – Мы готовы, Господи!
– Гм… пока еще нет, – ответил Князь. – Но скоро.
– Как скоро? Послушайте, мы проехали долгий путь…
Князь погрозил бородатому священным пальцем:
– Не смей пререкаться со мной, смертный, не то я отправлю тебя в яму адскую, и будешь ты вечно кипеть в серном котле. Я ясно выражаюсь?
– Да, Господи, – робко ответил Джонс.
– Вечность – это навсегда, – напомнил ему Князь, – а «скоро» – это меньше, чем твоя жалкая жизнь. Для вас, техасцев… клан Джонсов?
– Да, Господи, – уже с надеждой сказал Голиаф Джонс.
– Вознесение для вас произойдет… где у вас там самая высокая точка в Техасе?
– Где-то в горах Дэвис, – услужливо подсказал один из Джонсов.
– Вот там оно и будет.
– Ох, – простонал Голиаф. – Это же у черта на куличках. Мы думали…
– Вы думали, что нашли короткий путь в небо? Так вот, здоровяк, это не так просто. Вы же, мои прежние «светляки», слушайте меня!
Старожилы церкви Шики ответили:
– Да, Господи!
– Вы останетесь в Гатлинбурге. Здесь, в Храме Света. И придет к вам новый пророк вести вас. Скоро.
– А как скоро? – спросил Голиаф Джонс, подтягивая штаны. Князь вздохнул:
– На этот раз действительно скоро.
Начальник над приехавшими пожарными тихим голосом по своей рации велел капитану воздушной поддержки запускать вертолет и передвигаться к стене арсенала с лестницей наготове. Спасательная команда приготовила сеть. Операторы держали под прицелом низ стены арсенала – предполагаемую точку падения прыгуна.
– На самом деле, – говорил Князь, – это прямо сейчас. Без дальнейших затруднений представляю я вам… Старшего. Идите за ним, как шли на мной, и помните Золотое Правило: ведите праведную жизнь, и мы увидимся там, наверху.
Он показал пальцем в небо, глаза зрителей проследили невидимую линию до залитого луной ангела-дирижабля: маленького-маленького, но все же еще различимого.
И тут раздался удар грома, вспышка света, поднялся клубом белый дым, а когда он рассеялся, там, где был Князь, оказался человек даже еще меньший, в яркой полосатой рубашке, темно-синих брюках и с красным галстуком-бабочкой. Это он и был – Старший.