Последний кабан высокогорья

– Спасибо, но я скорее побегу, пока не стемнело.

Ни одной попутной машины не оказалось. И расстояние до поселка, которое ранее показалось коротким, пешком не оказался таковым. Поселок его встретил в объятии вечерних сумерек. В подобной ситуации, повернуть в сторону гостиницы показалось правильным решением.

Следующее утро не привнесло кардиальных перемен в окружающую действительность, если судить по виду из окна комнаты. Глазам не было за что зацепиться и на улице.

– Удивительно, как человек привыкает к обстоятельствам, подумал Керим. Редкие проезжающие машины по давно не ремонтировавшимся дорогам, равно как и покосившиеся столбы линий электропередач не вызывали уже решительного внутреннего непонимания. Да и во взгляде местных жителей, будто исчез вопрос: «Кто этот парень?». Ассимилированным, другими словами он стал своим в этом горном поселке. Дойдя до отделения, он не стал заходить, решив постоять у крыльца. В этот момент в дверях показался Аскарбек. Тогда Керим почувствовал секундную неловкость, словно раскрыли давно спрятанный сверток. Милиционер прошел мимо, будто и не видел практиканта, затем проделал привычный ритуал с сигаретой, и уже затягиваясь дымом проговорил.

– А я вчера обыскался тебя, студент. Думал, мало ли что случилось. Выходит зря переживал, вот он ты, живой и невредимый.

– Я просто искал вчера корову и…

Слова оборвались в полуслове, и на мгновенье в нем боролись две ипостаси. Одна твердила, «Надо сказать, что обыскался, да заблудился», тогда как вторая, «Сказать как есть – заснул». Испытующий взгляд милиционера, словно натачивал ситуацию до не видимой остроты, и Керим выбрал, как ему показалось, верный вариант.

– … и я заснул, на берегу речки. Очнулся, было уже поздно.

– За откровенность хвалю. А за исполнительность не зачет. Плохо, студент. Спишем на твою неопытность. Но повторится нечто подобное в будущем, то хороших отзывов в своем дневнике от меня не жди. Ведь я несу персональную ответственность за твое нахождение здесь, соответственно за успешное прохождение практики тоже.

С этими словами он замолчал. В его голосе не чувствовалось злости, нет. Наоборот он говорил спокойно, показалось даже немного отрешенно. Может и так.

– Слушай, студент. Ты куришь?

– Нет.

– Это правильно. И не начинай, если не пробовал. Привычка так себе, я тебе скажу. А я вот со старших классов, как начал, так и продолжаю.

– А где вы нашли корову?

Милиционер посмотрел на него, словно сказанное не касается его никоим образом, затем произнес, выпуская дым порциями.

– Хм, задумался, со мной бывает иногда. А корову нашел в небольшом овраге у подножия. Лежит себе, и жует. Вначале я не хотел идти так далеко. Но думаю, надо. Ведь обращение граждан, сам понимаешь, наша работа. А овраг этот не заметен со стороны села. Но я – то знаю, искать надо там, где не заметно.

С этими словами милиционер снова будто провалился в раздумья. Так они и простояли несколько минут, пока Аскарбек не докурил сигарету. С этого момента Керима на время сделали курьером, составителем различных таблиц на компьютере, и поливальщиком немногочисленных цветов во всем отделении. Это либо наказание, либо проверка на вшивость, или даже жест доверия благородных миссий. Практикант не понимал. Так прошли несколько недель. Милиционеры уходили на различные задания, а Керим оставался выполнять мелкие поручения. Его дневник понемногу наполнялся смыслом. Составляет очередную таблицу – укажет в дневнике. Сортирует, какие-либо папки, тоже отразит. Правда, из числа серьезных дел было только участие в поиске коровы. Писать про то, как доблестно поливает цветы, он посчитал нецелесообразным занятием. Не в ботаническом саду же практику проходит. В конце второй недели подобных занятий, его снова начали брать с собой в качестве помощника Аскарбека. Причины вызовов были самыми разными. Например, однажды пришлось присутствовать на разбирательствах соседей, которые не поделили несколько метров пограничного участка. Один из них, с заметной сединой, утверждал, что граница издревле проходила от высокого тополя. Второй же, хромавший на левую ногу, с пеной у рта убеждал, что тополь всегда находился на его территории, соответственно граница проходит по арыку. Интересно то, что подобных споров не возникало, пока хромой из них не решил отгородиться от соседа сеткой рабицей. Видимо до этого, каждый из сторон конфликта искренне верил в свою правоту, и подобный расклад устраивал обоих. Аскарбек строго соблюдал нейтралитет, стараясь не допускать нарастания конфликта.

– Слушайте, давайте дождемся архитекторов и землеустроителей. Они придут с документами, там и будет видно, а может, вы оба не правы?

Подобный расклад подействовал успокаивающе, словно проливной дождь на тлеющую траву. Рядом с мужчинами стояли и их жены. Они во всем поддерживали мужей, но при этом перекидывались между собой еле заметной улыбкой. Мало ли как разрешиться спор, а им еще жить бок о бок, сплетничать, соль спросить, в конце концов.

– А кто сказал этим архитекторам? – разразился тот, с сединой.

– Мы пригласили их, телефонограмма уже отправлена, – спокойно проговорил милиционер.

Позже подошли специалисты из районной архитектуры, и из государственной регистратуры. Специалист из архитектуры был человеком грузным, лет так пятьдесят на вид. На нем сидел серый костюм, а на ногах были до блеска начищенные туфли. А из государственной регистратуры явился его противоположность. Довольно молодой парень в свитере, черных джинсах и ботинках, достаточно свободного стиля. На пару у них оказалась одна карта. Землеустроитель большими мерными шагами вымерял, а архитектор со стороны прикрикивал, задавая направление. По его словам, сказанным милиционеру было ясно, что подобная ситуация не редкость.

– У многих домов отсутствуют документы, не говоря уже о прилегающих участках, – пожал плечами он.

На вопрос, почему же так происходит, тот ответил, что после распада Советского Союза, людям было не до документов.

– Оформляют документы только при необходимости. Или когда продают, или когда передают по наследству.

– Ясно, – выдохнул Аскарбек и обратился к Кериму.

– Слушай студент, помоги ка ты землеустроителю. Вдруг мы так пораньше закончим со всем этим.

Целый день ушел на уточнение границ двух соседей. В итоге прав оказался хромой. Соответствуя карте, границу провели по арыку. Седой не хотел было соглашаться с подобным раскладом, и отпустил нелестную брань в пространство. Но документы на то и документы, чтобы выявлять факты и заставлять их служить справедливости. По крайней мере, так вышло на этот раз. Хромой был вне себя от радости, что обязался в ближайшее время оформить все документы в архитектуре.

– А то вон ведь как, – добавил он в конце.

Затем всех пригласил на чай, и отказавшихся не нашлось. Конец дня все – таки, а обед был пропущен. Прихрамывая на левую ногу, хозяин владения повел гостей вовнутрь дома. Хозяйка же сварганила не хитрый суп, к вкусу которого впрочем, претензий не было. Все гости с аппетитом уминали пирожки с картошкой и ели суп. Разговор за столом велся на отвлеченные темы. Речь зашла о высокой компетентности прибывших специалистов. Хозяин дома вдруг начал подобную тему и сам же с удовольствием развил. Казалось, остальные понимали, за что именно оказана подобная честь, и противиться не стали. Не каждый день их взахлеб хвалят, это уж точно. Архитектор начал было скромно, мол, это всего лишь наша работа. Но затем продолжил, предварительно проглотив очередной кусок пищи.

– В моей молодости принято было учиться, что называется изо всех сил. Практики много было, да. Система была так устроена, что ли.

В упоминании практики, Керим переглянулся с милиционером. В его взгляде читалось, « Я тоже значит на правильном пути». Архитектор продолжал.

– Надо же столько лет прошло, а школа, которую я помогал проектировать стоит до сих пор как новенькая.

На вопрос, о какой именно школе речь, архитектор словно повеселел, и с бойким голосом ответил:

– Да вот, в соседнем селе. В такие моменты приятно думать, что жизнь прожита не зря.

На это, хозяин дома отпустил еще несколько лестных фраз, которые теперь принимались как должное.

–Затем, меня отправили присутствовать на строительстве той школы. Я прямо как рабочий… да почему как, я и был рабочим, – хохотнул архитектор. И раствор таскал, и кирпичи так сказать.… А по приезде думал, что я важная шишка. Но разве сможешь сидеть, сложа руки, когда остальные работают? Выдавались и свободные часы. Точнее я сам решал, что пора отдохнуть. Я же всего лишь должен был следить за ходом строительства. И вот в один из дней меня охватило желание измерять расстояния между различными объектами. Бывает, стою так, рядом с большим камнем, например, и на глаз пытаюсь определить расстояние до дерева. И иду мерить. Вы знаете, минимальные отклонения.

– А как вы мерили? – поинтересовался Керим.

– Рулеткой. Сначала прикидываю на глаз, затем метром отсчитываю. Я тогда здорово развил глазомер. До сих пор пожинаю плоды тех экспериментов молодости.

– Вы хотите сказать, можете на глаз определить расстояние? – не унимался Керим.

– Ну, по мере возможности.

– А сейчас вы можете?

– Прямо за столом?

Остальные свидетели дискуссии заблестели глазами, в ожидании демонстрации, наконец.

– А давайте на улицу выйдем, что скажете? – предложил студент.

Архитектор молчал пару секунд, затем кивнул и с азартом вымолвил:

– Знаешь парень, а давай.

Все вышли во двор, и Керим торопливо расставил предметы на свое усмотрение. Чувствуя себя хозяином положения, он перевернул дырявое ведро, отошел на расстояние, и аккуратно сняв бейсболку, положил ее на землю. И с застывшей улыбкой, спросил:

– Что скажете, какое здесь расстояние?

Архитектор, почесав затылок, стал присматриваться, словно гепард перед нападением на газель. Он слегка пнул ржавое бездонное ведро, и сказал спокойно, словно завладев добычей: