Последний кабан высокогорья

На старой машине выехали Аскарбек, Урмат, школьник и Керим, уже привыкший к неофициальному званию «помощник Аскарбека». Он уже чувствовал себя полноценным членом команды. По приезде глазам открылась следующая картина. Человек десять, взрослых, старались тушить объект, охваченный высоким пламенем из ведер и других подручных емкостей. Им помогали дети разного возраста. Горел, собственно, стог сена. Огонь был настолько сильным, что обдавало жаром издалека. С позиции городского человека, стог сена может показаться чем-то незначительным, как и подумал Керим. Но в хозяйстве фермера-животновода, в условиях высокогорья, запас сена играет не последнюю роль, если не ключевую. Отсюда и ясен искренний, почти зверский порыв одного из тушивших. Мужчина лет сорока с небольшим на вид, истошно кричал на таскавших ведрами воду мелюзгу. Подгонял их бранными словами, не ограничивая себя в выражениях. Подключились к действу и милиционеры. «И в пиру и в беде» – выражение как нельзя, кстати, подходившее для данной ситуации. К приезду пожарной группы, им оставалось только констатировать, что пожар локализован. Из огромного стога, если верить его хозяину, выгорело девяносто процентов, не меньше. Соседи, знакомые и просто сочувствующие люди понемногу расходились, оставив хозяина с милиционерами. На вопрос видел ли тот начало пожара, ответ был отрицательный. Затем мальчик свидетель стал основным источником получения информации. Утверждавший в начале, что тех, кто поджог видел только со спины, через некоторое время выложил всё что знал. Опыт двух милиционеров был бы никудышным, если бы они не разговорили восьмилетнего мальчишку. Теперь дело было за малым, в кратчайшее время найти виновных. Милиционеры, практикант, мальчик направились к дому первого подозреваемого. А их было двое. На стук в дверь откликнулась женщина, лет пятидесяти. Увидев людей в форме у порога своего дома, ее лицо приняло ошарашенный вид.

– Здравствуйте, мы из отделения, Скажите, пожалуйста, ваш сын дома? – чеканно процедил Аскарбек.

Женщина молчала пару секунд, затем спросила сама.

– А что он натворил?

– Просто скажите, он дома?

– Да, дома целый день.

– Мы можем его увидеть?

– Да, конечно, сейчас приведу.

Через минуту, женщина вела впереди себя взрослого парня лет шестнадцати-семнадцати, и поругивала, время от времени тыча того в бок указательным пальцем.

– Что ты натворил, а? Отвечай,– не унималась женщина.

Ошалевший не менее матери, тот парень молча приближался к милиционерам. Урмат поспешил разубедить мать парня, словами, что произошло недоразумение, и это их вина, что не уточнили заранее. И добавил:

– А есть ли у вас другой сын?

На лице женщины отчетливо выступили смятение и испуг, пуще прежнего.

– Есть, но ему всего лишь восемь.

– Кажется, он нам и нужен, – произнес Урмат оловянным тоном.

Мать привела младшего сына, и тот пристально взглянул на Аскарбека. Взгляд был потерянным, словно отчаяние загнанного зверя.

– Как тебя зовут?

– Самат.

По дрожащему голосу Самата, Аскарбек понял многое. И положив ему руки на плечи, властным и тихим голосом спросил:

– Чья была идея поджечь? – Самат, державшийся до этого крепышом, расплакался.

Выяснилось, что мальчишки насмотревшись передачи, где натуралист-путешественник готовит яйца прямо в раскаленном песке Сахары, задались идеей. А что если попробовать так же? Но песка под рукой не оказалось, и они смекнули зарыть яйца прямо на земле. В качестве согревающего топлива выступило сухое сено. Ясное дело они не хотели поджигать целый стог, просто место для эксперимента было выбрано критически близкое, и результат оказался плачевным. Мозгом операции выступил Самат, а второй мальчик оказался на подхвате.

По итогам дня, отделением было принято решение организовать среди детей просветительскую работу. Темой определили «Неосторожное обращение с огнем». Руководство возложило обязанности лектора на Аскарбека, а тот в свою очередь на Керима

– Слушай студент, – начал Аскарбек. – Это очень важная миссия. Я каждый месяц выступаю в школах и детсадах об опасности огня. Да и об острых колюще-режущих предметах много бывает, говорю. Попробуй ты.

– Но, я не знаю о чем говорить, – возразил Керим.

– Ничего, найдешь что сказать, давай.

На игровой площадке в центре поселка выстроились человек сто. Родители и просто небезразличные взрослые стояли в задних рядах. В передних рядах заняли места дети. Среди них стояли и те, благодаря кому было организовано мероприятие. Самат с заплаканными глазами, пытался не смотреть на сверстников, что ни говори стыдно. Скажут плакса.

– Спички не игрушка.

Начал студент, и окинул взором толпу. Никто не смеялся, и даже улыбающихся не нашлось. Тогда, он продолжил, слегка повысив голос:

– Мы сегодня еще раз убедились, что играть с огнем опасно. Все может выйти из-под контроля. Дети, – он обратился, впереди стоящим. – Сегодня же обещайте и нам, и своим родителям, что больше не вынесете даже одной спички из кухни, без разрешения старшего.

Нависла пауза и Аскарбек громко выкрикнул:

– Ну-ка, дети, все вместе повторяем за мной: о-бе-ща-ем не брать спи-чки без раз-ре-ше-ни-я взрос-лых.

И дети повторяли несколько раз. Затем выступали родители, чиновник из районной администрации, начальник пожарной команды. Керим чувствовал себя героем. Аскарбек похлопал его по плечу, и похвалил за правильные слова. Урмат полушутя сказал: «Да ты парень оратор». Студент сам не понимал, как ему удалось найти силы выступить перед людьми. Раньше перед аудиторией в университете, и то стеснялся.

Родители Самата и второго мальчика обязались восполнить причиненный ущерб, на что мужчина говорил: «Хорошо дети не пострадали, а имущество приходящее-уходящее, не главное в этой жизни». Конечно, он лукавил, если бы родители мальчиков не обязались выплатить стоимость сена, то, скорее всего он бы судился с ними. Одному не учат подобные случаи, люди не начинают страховать имущество.

После того случая прошло несколько дней. Все вернулось на круги своя. Керим отразил происшествие в своем производственном дневнике. Сделав максимально лаконичный вывод в конце страницы: « Все разрешилось досудебными разбирательствами ». Знал ли он, что подобная практика широко распространена в этих краях, и что ему предстоит тоже стать частью одной из них. Все началось в солнечный день начала июля. Духота в кабинете №4 из невозможного превращалась в просто адскую. В два часа дня Аскарбек зашел в непривычно приподнятом настроении. Его глаза были полны решимости.

– Слушай студент, есть для тебя особое задание. Но не знаю, справишься или нет.

Кериму, словно, как собаке, показали кость, но не отдавали ее. Тогда он, навострил уши, будто говоря: «Я весь внимание». Милиционер продолжил, уже на полтона понизив голос. Словно не желая, чтобы его тайну услышали посторонние люди, хотя в кабинете кроме них никого не было.

– Тут мне передали, чтобы я кого-то нашел для сопровождения иностранца. То есть прямо так и сказали: «Пусть кто-нибудь из отделения». Этот иностранец приедет охотиться в наших горах. У него есть лицензия, и все законно. Но наши посчитали, что внимание одного из сотрудников отделения будет не лишним. По правде сказать, я их понимаю, в прошлом году один приезжий охотник отстрелил тут двух баранов «Марко Поло», а лицензия на руках всего лишь на косуль. Сколько возни было потом, это уже отдельная история.

– Вы хотите, чтобы я их сопровождал?

– Знаешь студент, ты догадлив.

– А почему вы не хотите поехать?

– Я не люблю лазить по горам. Эти охотники те еще скалолазы, за ними бегать надо. Да и мозоли натирать, потом хромать полгода, мне не хочется такой судьбы, ты уж пойми. А Урмат не подходит, он, между нами, немного не в форме. Мне кажется, он устанет через пятьдесят метров. Вот почему я обращаюсь к тебе.

– Ничего, что я не сотрудник?

– Там никто не проверяет документы, я тебя представлю как моего помощника, ну, ты знаешь. Конечно, я тебя не заставляю, если хочешь, можешь отказаться. Просто не хотелось бегать искать кого-то, а ты вот под рукой, да и доверия определенного ты заслужил как-никак.

Керим и не думал отказываться. Он хотел уточнить детали, чтобы потом не докапывались, что он не сотрудник отделения. Лучше уж по горам с иностранцами полазить, чем в душном кабинете сидеть – посудил он.

– Я согласен, – ответил он.

– Тогда, завтра утром будь возле крыльца, тебя заберут на черном внедорожнике.

– А что за иностранец? – порывался в любопытстве практикант.

– Я думаю американец, но я не уточнил. Да что гадать, завтра сам и узнаешь, а после все мне расскажешь, как было.

На следующее утро Керим с нетерпением поглядывал на часы. Возле крыльца отделения он ждал, как велели. Ближе к полудню подъехал черный «Лэнд Крузер». Из машины вылез парень, подошел и представился:

– Я Мирлан, переводчик и личный помощник мистера Брамса.