Обратный процесс. Реки крови

– Ты сама ответил на этот вопрос. Наверное, они понимали, что опускать руки нельзя и что надежда предотвратит отчаяние. Возможно штаб рассчитывал на случайное появление вакцины в одной из лабораторий.

– Как бы то ни было, это уже не важно.

– И все же, как ты пришла к выводу о беспомощности штаба?

– Будь вакцина доступна, разве было бы всё так плохо… В обще-то я хотела поговорить о другом.

– Ты пожалела, что стала участницей?

– Да. Если бы я знала, что все так обернется…

– Если ты сожалеешь о том, что провела несколько лет в замкнутом пространстве, и из-за этого не сумела увидеть родных в их последние часы сознательности, то боюсь, будучи среди родных ты думала бы с точностью да наоборот. Видеть, как тебе любимые люди теряют рассудок – так себе зрелище. А потом тебе бы пришлось выживать в полностью анархичном мире. В мире где всюду поджидает смерть от себе подобных, или же смерть от голода, а может даже от военных, которые продержались чуть дольше гражданских. Пускай будет так как случилось. Не советую жалеть о принятых решениях.

– Я не жалею, просто становится грустно, когда я представляю, как родным было тяжело без моей помощи.

– Нам тоже тяжело без их помощи и в отличие от них… мы страдаем.

Сара отчасти согласилась, а после объявила о приеме пищи.

– Тебе необходимо поесть. Ты что будешь? Тушёнку или… – перебирая банки из рюкзака Джеймса говорила она и так как ничего другого не нашла, улыбаясь продолжила: – Или тушенку?

– Не стоит переводить продукты на меня.

– Ты отличный собеседник, по крайне мере лучший за последние несколько лет…

– Как приятно, – ухмыльнулся Джеймс.

– Тем не менее ты будешь есть, я настаиваю.

Открыв металлическую банку, Сара сначала распределила её содержимое между питомцами, а затем вскрыла следующую и с особой осторожностью приступила к кормежке Джеймса из ложки, найденной всё из того же рюкзака. Он через силу проглатывал подаваемую еду, при это кряхтя и изредка кашляя. Спустя немного времени, он сделал вид, что наелся и тогда она сама приступила к поеданию консервы.

– Ты пыталась выбраться из леса? – спросил он.

Ей с трудом удавалось сдержать зверский аппетит. Еда казалось безумно вкусной, иногда она старалась съесть как можно больше, порой даже не пережевывая её, но в момент вопроса Джеймса, Сара будто очнулась, притормаживая бойкое желание насытиться.

– Существовал сдерживающий меня фактор, но я всё равно искала кратчайший путь из леса. Чем дальше я уходила от пещеры, тем чаще оставляла метки на деревьях. По ним же я возвращалась обратно и на следующий день шла в противоположном направление. Исследуя всю ближайшую местность, я продвигалась лишь в светлое время суток. Как ты понимаешь лес не собирался заканчиваться, поэтому я продолжила уходить всё дальше и дальше. Порой я оказывалась на грани суицида из-за безысходности – выход отсюда казался невозможным. Но теперь, когда меня ничего здесь не держит и после твоей кончины, ты уж извини за правду, появится компас и карта, а также запас долгохранящийся еды, я смогу выбраться из этого проклятого леса.

– А что дальше? Бессмысленное блуждание по мертвым городам? Или же пойдешь по моему примеру и осядешь в глухой деревне? Кстати я могу обозначить на карте место поселка Дэна.

– Думаю, мне это не пригодится. У меня есть свой план.

– Для умирающего не должно быть секретов. Давай, колись.

– Я знаю где находится штаб.

– Серьезно? Ты хочешь отправится именно туда?

– Я попытаюсь.

– Почему я слышу пессимистический настрой?

– Есть нюанс. Он находится на острове и этот остров носит название… Гренландия.

– Черт, это же очень далеко от нас.

– В этом и заключается трудность.

– Хорошо, допустим, ты каким-то чудом попала туда, что дальше?

– Из главного управления контроля, можно связаться с любым бункером, а их, насколько я знаю, не малое количество. Наверняка кто-то выжил.

– Если бы я мог поаплодировать, то тут же так и сделал. Твои перспективы вдохновляют. Другой на твоем месте опустил бы руки и мертвым грузом тихо и бесцельно жил до самой старости, а ты… ты не такая. Кажется, я во второй раз влюбился, – с сарказмом заявил Джеймс и тут же раскашлялся.

– Видимо температура повышается, иначе я не могу объяснить бред, который ты несешь.

– Да, наверное, ты права.

– Джеймс, я серьезно – тебя необходимо поспать. Ты устал.

– А что, уже ночь?

– Уже вечер.

Сара приступила к благоустройству нового места для сна и как только всё было готово, Джеймс задал очередной вопрос:

– Мне до жути интересно, скажи, это же ты засыпала воздушные шахты?

– Да, я хотела выкурить их из-под земли, чтобы убедится жив ли тот мальчик.

– У тебя получилось его увидеть.

– Со временем они стали практически жить на поверхности, и да, как оказалось они не съели мальчика, а наоборот, приобщили к себе. Меня как ученого, это озадачило, я была в замешательстве, ведь он отличался от них, был умнее, и они не трогали, не обижали его, а порой почитали, представляешь? Небольшие познания в речи мальчика, видимо были утеряны в силу нулевой практики, поэтому мне пришлось искать иной способ убедить его покинуть это место. Но для начала необходимо было подобрать момент для встречи тет-а-тет. Для этого я множество раз наблюдала за ними, пыталась проработать план действий, но всегда, всегда он оказывался вблизи от моих коллег-деградантов. Я боялась, очень боялась, что при обнаруженье не смогу убежать от них и в итоге это приведет к еще более плачевной ситуации…

В пещеры было темно и Джеймс не видел лица Сары, но услышал её всхлипы. История напомнила ей о сыне.

Джеймс, спустя минуту молчания, не нашел ничего другого, кроме как сказать:

– Прости меня Сара, прости за всё.

Эти извинения дали ей окончательно понять о причастности путешественника к смерти мальчика. Она решила не отвечать. Слова ничего не изменят, но и слезы невозможно было остановить.

Молчание обоих, за исключением обезвоженных кашлей Джеймса, продолжалось какое-то время, после чего путешественник с еще более больным тоном вновь заговорил:

– Сара, я знаю, что ты не спишь, и понимаю, что сейчас не лучший момент, но я хочу попросить об одолжение.

– Проси о чем угодно Джеймс, если это в моих силах, я сделаю.

– Пообещай, что ты не оставишь моих друзей и возьмешь их с собой, куда бы ты не направлялась. Я очень прошу, не оставляй их.