Несовместимые. Книга третья

Эдвард хрипло рассмеялся, чуть откинув голову назад, явно развеселившись от моих слов, которые уже мне самой кажутся нелепыми. Будто этим я могу отпугнуть мужчину, который пережил в своей жизни намного хуже ситуаций и преодолел намного сложнее препятствия, чем ребенок в его руках.

– Вот и посмотрим, маленькая Тейлор, – с нежностью говорит он.

– Вот и посмотрим, – отвечаю я с вызовом, приподнимая подбородок выше.

Джейн, которая до этого молчала, засунув палец в рот, внезапно издала звук, напоминающий смешок. Словно она слушала наш спор с Эдвардом, и ее это насмешило. Мы сначала удивленно посмотрели на девочку, а затем неловко переглянулись друг с другом, одновременно прочищая горло.

Я нервно поглядывала на настенные часы, ожидая девяти вечера, чтобы искупать Джейн, но мне придется еще ждать полчаса.

Два часа назад ее покормил Эдвард. Мы несколько минут спорили, кто это сделает, когда посадили ребенка за ее обеденный столик, предоставив малышку самой себе. Эдвард, как обычно, нашел нужный аргумент, в очередной раз манипулируя моим желанием увидеть его провал. Он сказал, что если позволю ему попробовать накормить ребенка, то, возможно, смогу увидеть его неудачу и право кормления снова вернется ко мне.

Я с ехидной улыбкой ожидала, что Джейн закапризничает, как это делает всегда перед едой, запрокинет на белоснежную рубашку Эдварда миску с пюре и с котлетой, заорет и заплачет. Никогда еще не желала так яро от нее такого поведения, хотя ненавидела его, когда сама занималась кормлением.

Моя улыбка медленно сползла, когда Эдвард улыбнулся Джейн, а та растаяла перед его очарованием. К моему глубочайшему сожалению, Эдвард справился, и Джейн даже все съела из предложенного на тарелке. Эдвард сопровождал каждую съеденную ложку похвалами и постоянно улыбался. Мне так хотелось ударить его по красивой физиономии, что непроизвольно сжимала кулаки, стоя с мрачным лицом за Джейн. Эдвард бросал на меня мимолетные победные взгляды и ухмылялся. Этот мужчина даже ребенком умеет манипулировать, полностью усыпляя ее капризный характер.

Потом он немного поиграл с ней, и мне сложно было воспринимать Эдварда в таком ракурсе. Серьезный и собранный, строгий и мрачный, отстранённый и холодный, Эдварда словно подменили, встроили иные механизмы, когда он стал играть с Джейн. Он ползал с ней по полу, был ее лошадкой, разбирал с ней пирамиды и увлеченно снова собирал. Я наблюдала за этими милыми моментами с легкой улыбкой и неосознанно представляла Эдварда отцом нашего ребенка. Он был бы таким же замечательным и чудесным или еще лучше? Я думала, что не смогу построить с ним семью. Боялась, что Эдвард испугается данного этапа, но я его сильно недооценивала.

Мне пришлось тряхнуть головой, чтобы отогнать эти мысли, поскольку мое сердце начинало болезненно сжиматься из-за разочарования в своей судьбе. Теперь я точно никогда не смогу увидеть его отцом нашего ребенка, когда раньше во мне находилась хотя бы призрачная надежда.

Через час Джейн захотела побыть наедине. В эти моменты она точно ангельский ребенок, и я снова сожалею ее очередному качеству, потому что стало слишком тихо. Работает лишь телевизор, и я непроизвольно через каждые две минуты прибавляла звук на один процент, поскольку мое сердце забивалось еще громче и сильнее с каждой минутой, проведенной с Эдвардом в одной комнате, в которой даже воздух накалился. Я боялась, что он сможет услышать его гулкие удары и мое прерывистое дыхание, из-за которого моя грудь поднимается слишком напряженно и высоко.

Эдвард бросал на меня мимолетные взгляды, сидя на кресле неподалеку, пока я сидела на диване, и это еще сильнее разгоняло мою кровь по венам, заставляя мои щеки розоветь. Если бы он смотрел на меня холодно и отстранённо, то ничего бы из этих реакций организма у меня не было. Но этот дьявол смотрит на меня так, словно я его сокровище, которое он никому не хочет отдавать, как одержимый пират.

Он сохранял дистанцию между нами, но я все равно задыхаюсь от наплыва знакомых, но давно закопанных чувств, которые требуют разрядки. Они своей силой подталкивали меня к Эдварду, чтобы я набросилась на него с объятиями и ощутила на себе его руки, на которые изредка нервно поглядывала, поскольку они всегда были моей слабостью и приковывали к себе внимание. Я воздерживала себя от глупого и неуместного желания, но это было так тяжело, что я буквально теряла физические силы и чувствовала себя измотанной.

Как я могу чувствовать к нему такое?

Я снова и снова задавала себе этот вопрос, чтобы отвлечься от Эдварда, и уверяла себя, что он мой враг. Я не могла найти ответ и раздражалась, со злостью нажимая на кнопки, чтобы поменять очередной канал.

Именно поэтому я ждала время купания Джейн, чтобы избавиться от общества Эдварда. Это отличная и естественная причина, к которой не придерешься. У Эдварда не будет возможности снова поймать меня на слабости и с наглой усмешкой напомнить, что я не выношу спокойно его присутствия. Я уже вписалась в эту игру и как бы не хотела отказаться участвовать, мое упрямство и моя принципиальность не позволяют мне отступить.

– Ты можешь оставить что-нибудь? – раздался голос Эдварда, и я вздрогнула, резко поворачивая к нему голову. – Уже по пятому кругу листаешь каналы. Ищешь мелодраму?

– Да! Ты же их ненавидишь, – с приторной сладостью в голосе ответила я.

Эдвард хитро улыбнулся, снова вызывая на моем теле мурашки.

– Ищешь причину выпроводить меня отсюда?

Я сжала челюсти, ощущая поедающее чувство поражения.

– Признаюсь, тогда я бы покинул дом до тех пор, пока этот глупый фильм не закончится.

Я разочарованно вздохнула, когда поняла, что канала с мелодрамой нет, и моя надежда испарилась. А если я сама подключу интернет к телевизору и начну искать фильм, то это намеренный поиск и тогда мои действия будут считаться неправильными по отношению к моим словам, что я способна спокойно вынести присутствие Дэвиса.

Он играет со мной и наслаждается этим.

Внезапно Джейн заплакала, и мы с Эдвардом одновременно вскочили со своих мест. Ее палец застрял в узком отверстии игрушки, и мы с Эдвардом накрыли ее маленькую руку, чтобы помочь ей вытащить палец.

– Все хорошо, моя принцесса, – проговорила с волнением, целуя ее руку.

Только потом осознала, что касалась Эдварда, и моя рука начала гореть, словно находится в огне. Он сам, нахмурившись, поглаживал свою ладонь пальцами, которой накрыл мою руку, когда я накрыла руку Джейн, словно вспоминал давно забытое прикосновение.

Я посмотрела на часы и поняла, что пора купать Джейн. Я взяла ее на руки и поднялась с колен. Эдвард повторил то же самое.

– Я пойду ее купать, – зачем-то предупредила я спокойным голосом.

Он поднял руки перед собой и сделал шаг назад.

– Здесь я вмешиваться не стану.

Если бы Джейн была мальчиком, то он бы, конечно, постарался влезть своей принципиальностью доказать мне, что небезнадежен с детьми. Наоборот, Эдвард отлично поладил с Джейн, и она дружна с ним получше, чем со мной.

Через час мы с Эдвардом вместе убаюкивали ее в детской, качая кроватку, стоя по двум сторонам друг напротив друга. Я смотрела на Джейн и улыбалась, потому что была счастлива, что у нее есть такой замечательный дядя, который всегда будет с ней и точно не даст в обиду. Но в то же время я переживаю, потому что ее дядя занимается сомнительными делами, а ее отец – агент ФБР, и их занятость автоматически ставит Джейн в опасные ситуации.

Я взглянула на свое запястье, рассматривая часы, и поняла, что когда Джейн вырастет, то ее ждет такой же прицеп к отцу и дяде.

Возможно, я сильно драматизирую. Я вообще не должна думать о том, что ее ждут те же неизбежные жизненные ситуации, что есть у меня. Моя судьба не радужная, чтобы желать такую же малышке. Она для нее как мрачное пятно, которого нужно избегать. Я не хочу, чтобы она была похожа на меня и старалась помогать семье всеми способами. Пусть она лучше будет невинной трусишкой, а отец с дядей ее защитят.

Я думала, что постоянное желание помогать семье – это святое дело, и я обязательно буду вознаграждена за это. А на самом деле это стало моим концом и теперь я просто выживаю.

– Ты прекрасно справляешься, – тихо проговорила я, наблюдая за Джейн, которая уже сопела.

Я заговорила с Эдвардом, чтобы хотя бы как-то отогнать из головы грустные мысли. Я почувствовала, не глядя на него, когда Эдвард посмотрел на меня, потому что мое тело запылало.

– Наверно, мне нужно воспринимать это из твоих уст как комплимент. Или ругательства в мой адрес – это твой комплимент, а первое – просто наблюдательность?

Я слабо улыбнулась и, видимо, Эдвард этого добивался.

– Эльвира была права.

– В чем?

Я осознала, что только сказала, и подняла растерянный взгляд на Эдварда. Слишком много приятного я ему уже сказала, чтобы обрадовать еще и этим. Эльвира сама ему скажет о том, что он будет чудесным отцом.

– Ни в чем, – быстро бросила я и отпустила колыбель, делая шаг назад.

Эдвард повторил мои движения и стал направляться к выходу, пока я настраивала ночник, делая его свет более приглушенным, и проверила радио-няню, чтобы убедиться, что он включен. Только после этого я последовала за Эдвардом.

Мы застыли в коридоре перед дверью Джейн и оба понимали, что нужно решать, кто где спит.

– Я займу гостевую, – тут же сказал Эдвард, когда я открыла рот, смущенно осматривая двери.

Сама галантность.

– Хорошо, тогда я займу спальню родителей.

Я отошла от Эдварда на три шага и открыла дверь соседней спальни. Почти разочарованно простонала, когда вспомнила, что у них здесь ремонт и Эльвира с Деймоном сами спят в гостевой.