Ванильные эклеры

Проснулись они от того, что несмотря на то, что было уже тепло, он все равно немного замерзли спать голые и без одеяла. Проснуться вместе оказалось счастьем.

– Замерзла?

– Немного. Давай выпьем чаю. У тебя же есть эклеры?

– Разумеется есть!

Они оба улыбались. Эта улыбка еще долго не будет уходить с их лиц.

– У меня только есть возражения по поводу чая! Предлагаю пойти в кафе и отметить шампанским потерю твоей невинности.

Сидя за столиком в кафе, после второго бокала шампанского, Кристофер завел разговор, который вызывал у него любопытство:

– Прости меня конечно, но ты не кажешься мне скованной и не опытной в постели. Если бы не вчерашнее… То я бы не за что не поверил, что я у тебя первый мужчина.

Беата покраснела.

– Ну, есть одна книга. Я купила ее в Париже. Там рассказывается от том, как этим правильно и разнообразно заниматься.

– Мне кажется я видел ее на твоем прикроватном столике. И ты, что всю ее прочитала.

– Ну, да. Что-то даже перечитывала. Я же не железная, и сидеть сложа руки мне не хотелось. Надо же было хоть в теории представлять, что меня ждет.

– А ты научишь меня.

– Я думаю нам придется учится вместе.

Оба покраснели и посмотрели друг на друга озорно, но вместе с тем нежно.

После кафе они опять отправились в студию, переступив порог которой, они резко начали целоваться, как будто давно не виделись. Раздевая друг друга по дороге к дивану, они опять занялись любовью.

До вечера они решили не одеваться, предпочитая пить чай с эклерами абсолютно голыми. Ближе к вечеру Кристофер поставил пластинку и заиграла легкая музыка.

– Я тебе не говорила, но я с детства обожаю танцевать.

– Я хочу пригласить тебя на танец, – он протянул ей руку.

Беата словно вспорхнула в его объятия. Она встала на цыпочки и прижималась к нему свои голым и возбужденным от чувств телом. Не сводя сияющих глаз друг с друга, они закружились в танце по студии. За окном уже смеркалось, а одна влюбленная и обнаженная пара танцевала первый танец вместе. Оба очень хотели, чтобы этот вечер не кончался.

Последующие недели по будням они встречались в студии. Беата после работы летела к нему. А он ждал ее с эклерами и сэндвичами, купленными в кафе. С ходу она напрыгивала на него и увлекала за собой на диван.

Ощущение настоящей жизни они испытывали только наедине друг с другом. Теперь обычный мир стал для них второстепенными и каким-то параллельным. Находясь в разлуке, всё их сознание было сконцентрировано на воспоминаниях, которые происходили у них во время секса друг с другом. Стоны, выдохи, изгибы, руки, взгляды, губы – всё это стояло у них перед глазами в те моменты, когда они вынуждены были быть не в месте на диване. Их чувства полностью поглотили их.

Они светились и любой прохожий, не говоря уже о родителях и руководителе на работе, понимали, что перед ними окрыленный любовью человек.

Рабиб был рад за нее и был снисходителен в работе.

Торны не могли не радоваться за сына, он изменился кардинально. Вместо язвительного и делового молодого человека, они завтракали с заботливым и вежливым ребенком. Он обнимал и целовал родителей перед уходом в студию.

Выходные дни они безвылазно проводили у Беаты на квартире. В это время можно было передохнуть от чаепития с эклерами. Беата готовила быструю, простую, но вкусную еду. Или им в то время все казалось вкусным.

Им ничего больше не было надо, важно было только быть вместе. Стоило им только увидеть друг друга при встрече, как их тела уже до прикосновений включались в процесс полного возбуждения. Они занимались этим везде в студии и в квартире Беаты: на диване, кровати, в ванной, в гардеробной, на столах, у столов, на стульях. В студии Кристофера были очень удобные стулья: большие, мягкие, крепкие, с высокой мягкой спинкой и без ручек. Влюбленные по нескольку раз в день занимались на них любовью. Кристофер садился на стул и обнимал ее за спину и шею или бедра; Беата на него сверху упирая ногами в задние ножки, а руками она держалась за спинку стула.

Они перепробовали много поз. Занимались любовью шутливо и грубо, трепетно и нежно. В некоторых комбинациях поз Беата подсказывала, что надо стимулировать ее клитор рукой, иначе она не успеет получить полное удовольствие. Иногда подсказывала, что надо гладить или щипать грудь. Они заботливо относились к тому, чтобы каждый раз каждый из них кончал.

Они не могли отлипнуть друг от друга. Даже ее месячные не были поводом взять перерыв в занятиях любовью. Часто они забывали даже поесть.

У Кристофера пропала потребность в рисовании. И один раз вспомнив про это в студии Беата поставила его голым перед мольбертом. Велела набрать на палитру любимые краски и рисовать.

– Я не знаю, что рисовать. Мне ничего не приходит в голову.

– А не надо ничего думать, просто води рукой. Просто рисуй эмоцию, что ощущаешь.

С этими словами она обнажённая опустилась на колени перед ним. Посмотрела на него снизу-вверх, взяла его член рукой и засунула себе в рот. В тот момент у нее появилась возможность и желание сделать свой первый минет. Что касается счастливого молодого человека, для него это тоже было впервые, а ее теоретические знания прекрасно ложились на практическое исполнение. Он начал рисовать, порывистые и плавные линии. Иногда он просто опирался на мольберт прислоняя кисть. Иногда разбрызгивал краску. В завершении стараний Беаты, Кристофер кончил ей в рот. Она проглотила содержимое своего рта. Посмотрела довольная на него снизу-вверх, улыбнулась и поднялась, чтобы посмотреть новую картину.

– Мне нравится твоя картина! – довольная, голая, она улыбалась.

Так прошли 2 месяца. К середине июля они стали выбираться погулять в парке, сходить в кино или кафе. Ванильных эклеров они оба наелись на много лет вперед. Во время таких прогулок, Кристофер замечал, что все проходящие мимо мужчины заглядываются на его даму. Он и сам видел, что по сравнению с той девушкой, которую он встретил в лавке с красками, она похорошела еще больше. Расцвела. А горящие глаза и уверенность в себе сделали ее настоящей красавицей. В такие моменты он чувствовал тревогу внутри. Уж больно она была ярка и интересная по сравнению с ним.

В один жаркий июльский день Торны были приглашены в гости в соседнее имение.  Родители очень настаивали на том что, хотя бы один день их сын может уделить семье и друзьям. Учитывая то, что с той драки с юным Эддвудом прошло достаточно времени и все уже забыли про это происшествие.

Около дверей, ведущих в сад к Кристоферу, подошел его лучший друг Роберт.

– Давно не виделись, дружище. Ты как-то изменился. Идут слухи, что у тебя появилась возлюбленная. А узнаю это я не от тебя, а из сплетен, собранных моей матушкой!

Они обнялись.

– Привет! Как ты?

– Я как положено. Доучился, сейчас отдыхаю. Только недавно вернулся с семьей из Корнуолла. Кстати, я познакомился с прекрасной девушкой, и она мне очень нравится, я прошу тебя не подшучивать над ней. Ее зовут Эмилия Бёрли, она кузина Кэтрин Суинфорд.

– А она отвечает тебе взаимностью?

– Да! Я в этом уверен!

– Я очень рад за тебя!

– Ну, а ты не хочешь мне ничего рассекать? Вначале я узнаю, что тебя избили в Китайском квартале. Сломали ребро. Кстати, я забегал тебя проведать, но твои родители сказали, что у тебе доктор и это на долго, так как он перекладывает тебя повязки. А потом я уехал в университет. Твоя дама сердца Китаянка?

– Что ты?! Нет! У нее большие зеленые глаза. Она наполовину русская. Но не надо так выпячивать глаза, я знаю, о чем ты подумал. Она не из тех, кто охотится за состоятельными женихами. Я сам за ней долго охотился. И сейчас я не представляю жизни без нее. Она красивая, умная, веселая и она очень интересный человек. Понимаешь? У нее в ее годы уже было столько всего. Она жила в Испании, в Париже и в Китайском квартале….

– Ты похоже по-настоящему влюбился. Ты женишься на ней? Что скажут родители?

– Не хочу я думать, что они скажут. Я уверен, что они отреагируют также, как и ты в начале. Русская – значит хочет обзавестись богаты мужем и попасть в высшее общество Лондона. А я молодой дурачок, которого облапошили. Не знаю, Роб, но я поговорю с ними категорично и женюсь на ней. Со временем они поймут, что ошибались.

– Ну, а как отреагируют в обществе?

– Мне на это наплевать, ты же знаешь, что я могу в нем не появляться.