Леди Феникс

За несколько минут мы выяснили, что все на месте: нам встретилась сирин, которая решила сначала приготовить всю «еду», а потом уже приступать к ужину. Но судя по тому, что воины долго возвращались из леса, успела я вовремя. Ко всем вернулись их души и магия. Осознание этого принесло мне короткое облегчение. Я справилась, теперь нужно позаботиться о себе.

– Тогда можно я пойду к себе? Устала очень.

На меня посмотрели странно, будто ждали чего-то другого, как минимум скандала, как максимум слов: «Да ничего страшного». Но ни на то, ни на другое у меня не было сил. Как и на новую битву.

Бороться не пришлось. Саймон попытался возразить, но натолкнулся на взгляд Алекса и сдулся. В общем, вставать на моем пути не стали. Если бы меня Саймон не отпустил, я бы, наверное, тоже смирилась. Меня слегка потряхивало, теперь горели не только ладони, я вся: видимо, начался воспалительный процесс. Поэтому, когда лорд кивнул, развернулась и поплелась к своему шатру. Только попытавшись откинуть полог плечом, обнаружила, что за мной увязался настоящий спаситель. И такое раздражение на меня накатило! Неужели нельзя оставить меня одну?!

– Тоже желаете извиниться? – поинтересовалась холодно, не пропуская его в шатер. Делать ему там нечего!

– За что? – вздернул бровь Алекс.

– За то, что бросили лагерь. Оставили нас на съедение сирину!

– Вас или воинов?

– И меня, и воинов. Душу бы у меня она не высосала, так порезала бы меня своими когтями.

– Не порезала.

– Зачем вы здесь? Нового стриптиза не будет!

– Чего? – не понял маг.

Я прикусила язык.

– Переодеться мне не во что.

– Чудное слово.

– Вы не ответили на мой вопрос. Если вы здесь не ради извинений, то ради чего? Благодарности?

– Не помешало бы, – заявил наглый бородач. – Третий раз тебя спасаю.

А с арифметикой у него не очень.

– Третий? – нахмурилась я.

– Василиск. Сирин. Саймон, – перечислил он.

– За василиска я уже сказала «спасибо», с сирином практически сама справилась, и с Саймоном бы договорилась.

Это было дело принципа. Да и смысл в благодарностях этому чурбану? Мало того, что он не оценит, так еще и не чувствую я этой благодарности. Нет ее во мне.

Костер, который успели заново зажечь, был достаточно далеко, но луна продолжала светить, наверное, поэтому в глазах Алекса отразились какие-то странные всполохи. То ли злость, то ли смех. Еще не хватало, чтобы он смеялся надо мной!

– То есть благодарить меня не за что? – поинтересовался он.

– Абсолютно!

Алекс схватил меня за запястья и развернул ладонями вверх. Я не успела ничего сделать, как он наклонился и подул на них, как родитель на разбитую коленку ребенка. Вот только с его губ сорвался настоящий холодок. Я бы сказала – морозец. Чувство было такое, что мои руки покрывают противоожоговой пенкой, приносящей горящей, саднящей коже облегчение. Боль мгновенно ушла, растаяла, как только мои воспаленные ладони покрыли волшебные снежные узоры.

– Что это? – прошептала я, с благоговением трогая удивительное скопление снежинок, какие обычно возникают на зимних окнах. Вроде должна уже была привыкнуть к волшебству этого мира, а такого еще не видела.

– Моя магия, – пожал плечами Алекс и выпрямился, а я наконец-то отвлеклась от собственных рук и посмотрела ему в глаза.

– Такое бывает? Можно владеть и льдом, и огнем?

Маг посмотрел на меня так, будто пытался разгадать самую странную загадку во вселенной, но услышать ответ я не успела. Картинка перед глазами – маг, лагерь, звездное небо, все это поплыло перед глазами. Ноги подкосились, и я решила упасть. Не я, конечно, мое тело не выдержало.

Уже думала, что свалюсь на землю, но Алекс снова меня удивил, подхватил, будто я вовсе ничего не весила. Хотя, может, для него это так и было. Руки у него сильные, а плечи широкие. Без церемоний он внес меня в шатер и уложил на постель, прямо на шкуры. А сам уселся рядом.

Учитывая, какие мужчины мне тут попадаются, на секундочку во мне прорезался инстинкт самосохранения. Алекс не скрывал своего интереса, когда рассматривал голую меня, а тут я даже сопротивляться не смогу. Да и как сопротивляться, он же маг? Сейчас приморозит меня к шкурам, и пикнуть не успею!

– Не нужно, – пробормотала я.

А он, кажется, даже моей попытки отползти не заметил, положил ладони мне на щеки. Пальцы оказались обжигающе ледяными, будто к коже сосульки приложили. Я всхлипнула, но отстраниться мне не позволили. Раз – и щеки перестали гореть, а я вместе с ними. Прохлада затопила меня, стало так хорошо, что даже мозг слегка прояснился. Чуть-чуть.

– Если бы я хотел познакомиться с тобой поближе, леди, то уже бы познакомился. Тела без сознания меня не интересуют.

Заметил. Вот же… Даже не знаю кто!

– Значит, я тебя не интересую? Как леди? Или просто не нравлюсь?

Не знаю, зачем я это спрашиваю. Вечное женское любопытство, не иначе.

– Нравишься. – Я даже глаза распахиваю, чтобы убедиться: это правда или насмешка? Хорошо, что между нами эти снежные узоры, потому что его взгляд, словно космос, словно черная дыра. Затягивает, а возможности не затягиваться нет. – Но я предпочитаю, чтобы женщина в моей постели сгорала от страсти, а не от жара.

– Романтично, – я облизываю губы.

– Практично.

Мне по-прежнему жарко, но уже не очень. Ладони Алекса будто впитывают мое пламя. Мне хорошо от его прикосновений и, насколько это возможно, неуютно. Потому что знакомство мы начали не очень. Он, конечно, спас меня, о чем не стесняется напоминать, но при этом никогда бы не подумала, что я действительно ему нравлюсь. Всю бы свою фениксову память поставила на то, что скорее нет, чем да. А оказывается – нравлюсь.

– Твоя очередь, леди.

– М-м?

– Признаться, что я тебе тоже нравлюсь.

– Не нравишься, – качаю я головой и закрываю глаза. Не могу выдержать его взгляд, и вообще куда-то проваливаюсь. – Мужчины с бородой не в моем вкусе.

Он смеется, или у меня глюки?

– Я тебя нравлюсь, леди.

Угу. Еще скажи, что я влюбилась!

– Не называй меня «леди», – морщусь я, пытаясь перевернуться на бок. – В твоем исполнении это звучит как оскорбление.