Леди Феникс

Янис встрепенулся, подскочил на постели, и заметив меня, замер.

– Все хорошо, – поспешила я его успокоить. – Мы здесь одни.

Мальчик зачарованно уставился на собственную ладонь, которая продолжала «сиять»:

– Что это?

– Ты тоже это видишь? – я вскинула брови. Разве это не должна видеть только я? Разве это не так работает?

– Да, – улыбнулся ребенок так искренне, что у меня при всем желании не получилось бы не улыбнуться в ответ. – Это магия. Ведьмовство.

– Нет-нет, —заверила его я. – К ведьмам я не имею никакого отношения. Моя магия хорошая.

– Я знаю. – В глазах мальчика появилось столько обожания. – Я сразу понял, когда увидел, как вы сияете леди… – Он подумал, и исправился: – Как ты сияешь, Даша. А теперь я тоже сияю.

Я перевела дух. Значит, дело не в том, что теперь всем видна моя магия, а в удивительном даре Яниса. В том, что он видит любую магию, и даже определяет ее «цвет». Моя вот светлая, сияющая.

– Почему я сияю? – спросил этот любознательный ребенок, заглядывая мне в глаза.

– Считай это диагностикой?

– Ди-гно… Что? – глаза Яниса стали большими-пребольшими.

– Я проверяла тебя магией, – подобрала я нужные слова. – Чтобы на тебе не было ведьмовства.

– И как? – переспросил испуганно мальчик, бессознательно подавшись ко мне.

– Кажется, нет, – поспешила я обрадовать себя и мальчика. Его аура, буду называть сияние так, была чистой.

– Правда? – Янис покрутился, и тут я заметила его.

Черное пятнышко в этом лазурном свечении на затылке. Словно нечто запустило щупальца в его тело, сжало шею.

– Правда, – выдавила из себя и через силу улыбнулась.

Нечего пугать ребенка! Тем более, если я могу видеть эту дрянь, значит могу и избавиться от нее. Удалить как клеща. Вот только как это скажется на ребенке? Я же не лекарь и почти ничего не смыслю в магии. Но если верить Алексу, а у него с прямолинейностью все в порядке, Яниса все равно не вылечить обычными методами. Лишь моя магия способна на такое чудо. Не знаю, смогу ли я спасти замок, но Яниса помочь просто обязана. Он же совсем маленький, жизни не видел. – Все в порядке, – сказала я, погладив мальчика по голове. – Можешь спать дальше.

– А ты?

– А я посижу здесь и посторожу твой сон.

У меня чуть лицо не свело от улыбки, но Янис мне поверил. Он широко зевнул, послушно закрыл глаза и примостился на краешке постели, а я, кажется, решилась. Дождалась, пока дыхание ребенка станет ровным, и снова посмотрела на него «волшебным» зрением. Сгусток был на месте и пугал своей тьмой, тем, как в нем ворочались темные нити, вспыхивающие зеленоватыми искрами. К этому даже прикасаться было противно. Противно и страшно, но отступить – означало отдать такого чистого и удивительного мальчика этой гадости. А я не отдам!

Осторожно, чтобы не разбудить Яниса, я все-таки коснулась пятна на его затылке. Если аура была теплой, то здесь было ощущение, что я набрала горсть льда, который холодом впился в мои ладони, и даже повязки на руках не спасли. Это был словно другой уровень, не физический, а еще глубже. Только вытащить эту мерзость оказалось не так просто: от моего касания она будто еще глубже вросла в Яниса, вцепилась в него всеми своими многочисленными лапками. Сходство с клещом стало еще сильнее, а я поняла, что просто снять его не получится, не разбудив при этом мальчика. И вообще, просто снять не получится, пока он крепится щупальцами.Тогда я потянулась к ним, решив по одному «разгибать пальчики»: стукнула силой феникса по ближайшему щупальцу, и оно с искрами растаяло у меня на глазах. Захотелось вскочить и исполнить победный танец, но я напомнила себе, что сейчас я в роли хирурга, удаляющего все ненужное, и взялась за следующую лапку.

Не сказать, что это было просто. Лапок было много: тонких и толстых, едва касающихся ауры и глубоко укоренившихся в сияющем свете. Может, владей я силой феникса в полной мере, я бы могла сбить дрянь одним ударом, выжечь ее изнутри, но я делала первые шаги, и где-то после десятого щупальца перестала их считать. Точнее, сбилась со счета, потому что в комнате стало очень жарко, пот тек у меня по спине и лицу, от напряжения у меня свело руки, но я продолжала вытаскивать эти иглы из Яниса. Вытягивать из него всю эту жесть, пока не вытянула целиком и не сбила на пол.

Мерзость зашипела, разъела каменный пол, будто кислотой, и растаяла.

– Что это, Даша? – снова проснулся мой «пациент», во все глаза рассматривая дырку в полу. Удивительно, что он раньше этого не сделал, но может, дело было в том, что я хотела, чтобы он спал.

– Черная магия, я полагаю. – Надо было соврать, но я была слишком в шоке, чтобы придумать что-то более-менее правдоподобное.

– Ты же сказала, что я чистый, – насупился Янис, как только дети умеют делать.

– Прости, не хотела тебя пугать. И, как видишь, – я кивнула на то, что совсем недавно было сгустком тьмы, – все закончилось.

– Ты можешь спасти замок! – Его глаза возбужденно засияли, а я бы и хотела обрадовать малыша да не смогла. Потому что покачнулась и просто рухнула на постель, практически мордой в подушку. Правда, в моем случае в покрывало. Мои веки схлопнулись, а в голове зашумело, как от резкого скачка сахара в крови или пониженного давления.

– Это вряд ли, – язык у меня тоже едва ворочался. – Разве что полежу сначала немножко. Посплю.

Меня вырубало. Кажется, все силы ушли на битву со сгустком: и волшебные феникса, и мои физические, потому что я куда-то проваливалась, проваливалась, проваливалась…

– Даша, тебе нельзя спать! – прервал мое падение детский голос.

– Что? Почему? – Мне было сложно думать, не то что говорить. Реальность то вспыхивала, то гасла, как неисправный выключатель. Но панику Яниса я почувствовала хорошо, поэтому встрепенулась.

– Твои руки. Смотри! На них тоже тьма.

Я посмотрела на свои ладони и ничего не увидела. Разве что чесаться они стали сильнее: я снова инстинктивно потерла их друг об друга. Только после до меня дошло, что надо смотреть сердцем и все такое.

Посмотрела и едва не заорала, потому что по моим ладоням, из самого центра, растеклись чернильные кляксы знакомой мерзости.

Что? Что?!

Как такое вообще могло произойти? Я же феникс! У меня светлая магия.

Которой осталось совсем на донышке, после того как я спасала Яниса!

С психологическим выгоранием я сталкивалась, а вот с магическим нет, но, кажется, это было оно. Познакомилась, можно сказать. Как и с тьмой, которая с зудом впивалась мне в ладони. Я-то наивно полагала, что холодок – это остаточное действие магии Алекса, а это пакость. Но как? Как это могло произойти? Перепрыгнула от Яниса? Так я ее всю уничтожила! Что-то осталось и размножилось, как колония плесени?

Главный вопрос – что теперь с этим делать?

Словно в ответ на мою зарождающуюся панику, дверь будто завибрировала. Очевидно, я увидела это на уровне того самого фениксового зрения, почувствовала. Алекс вернулся? Я уже почти придумала, как буду объяснять все произошедшее, как вдруг дверь открылась и в комнату проскользнул вовсе не маг, а лекарь, что недавно исцелял мои руки.

Не знаю, что он ожидал увидеть, но при виде нас с Янисом, бодрствующих и смотрящих на него во все глаза, споткнулся и затормозил. Наверное, у нас были примерно одинаково удивленные лица, но минуты шли, а пауза давно побила все рекорды неловкостей, потому что лекарь не спешил объяснять, что он здесь забыл или извиняться и говорить, что ошибся дверью.

– Что вы здесь делаете? – в лоб спросила я. Хоть убейте, не помнила как его зовут.

Он прокашлялся и отвесил низкий поклон.

– Леди Дария, я пришел, чтобы осмотреть ваши ожоги и поменять повязки.

А стучать его никто не учил?

– Разве вы не должны были сделать это утром? – нахмурилась я, всеми силами стараясь держать спину прямо, ну или хотя бы не завалиться снова на постель. Конечно, думаю, лекарю не привыкать принимать пациентов лежа, но мне не хотелось объяснять, почему я валюсь с ног. И показывать руки ему тоже не хотелось: вдруг что-то заподозрит? Если Алексу и Саймону я еще была готова доверить свой секрет, то лекарю Борча точно нет.

– У меня выдалось свободное время, и я решил уделить внимание важной гостье лорда Борча.