Корона крови и руин

Но с тех пор минули столетия. За это время до наших берегов доходили слухи о переворотах, расколе в народе и беспорядках. Я даже не знал, кто сейчас на троне, смертный или фейри. Но Южное королевство считалось самым открытым для всех носителей хаоса. Это была некая родина всего Ночного народа, где никсы, лесные жители и смертные жили как равные.

Возможно, именно там я мог найти ответ на вопрос, как помочь брату. Возможно, именно там жила та сильная магия, которая помогла бы нам выиграть войну.

Или эта же сильная магия могла помочь им завоевать нас.

– Что бы ты сделал, если бы был королем? – спросил я.

Ари вздохнул, всерьез задумавшись. Он был немного выше меня, но уже в плечах. На кончиках ушей он носил серебряные кольца, и, когда заправлял золотые волосы за уши, их отблески плясали по рунам, выведенным на щеках сурьмой.

Наследником трона должен был стать Ферус, но здешним лидером я по-прежнему считал Ари Сегундора.

Может, мы и начали с грызни, но теперь я доверял ему не меньше, чем Теням гильдии.

– Народ Этты силен, – мягко ответил Ари. – Но если мы не протянем руку дружбы первыми, как долго станет ждать Воронов Пик? Это риск, мой король. Мы не знаем, что таится на Южных берегах, но я бы рискнул. Там может быть хаос, которого нет у нас.

– Что помешает им воспользоваться этим хаосом против нас? – озвучил я свои сомнения.

– Наши клинки, – лукаво усмехнулся Ари.

И то правда. Раскиг устал от желающих подавить хаос. Люди будут сражаться до последнего вздоха, если потребуется.

Риск. Я не хотел рисковать никем и ничем, но без этого не мог обойтись ни один выбор короля. Я положил руку на плечо Ари.

– Обсудим это на совете.

– Как скажешь. Я пойду, посмотрю, получится ли утрясти наши битвы за селедку.

Всякий раз, когда я ступал на центральные улицы Раскига, люди уважительно кланялись. Мне. Я никак не мог привыкнуть к этому. Слава богам, надолго я один никогда не оставался.

Тор и Каспер догнали меня у телеги с постельным бельем и красками для тканей. Вечно жующий Каспер обрывал веточку морошки. Тор шагал, стиснув зубы. Ни на секунду не снимал пояс с оружием. Наверное, и спал с ним в обнимку. Как будто в любой момент могла начаться битва.

– Куда сегодня, Вален? – спросил Каспер, пачкая губы ягодным соком.

– На стены. Как устроились новоприбывшие?

– Криспин, Фрей и его брат ищут дома для семей с малышами.

– Аксель, – сказал я. – Брат Фрея. Люди доверились ему прошлой ночью.

– Он, похоже, революционер, – кивнул Тор. – Говорят, слышит волю богов.

– А он что говорит?

– Что у него чувствительный желудок, – мрачно усмехнулся Тор. – Он за Ферусов.

Хорошо. Одним потенциальным предателем меньше. Предательство Ульфа нас насторожило, и к новым лицам в Раскиге мы относились с опаской. Но если Аксель похож на Фрея, в его мастерстве и преданности можно было не сомневаться.

– Бездетным придется пока разбить лагерь в лесу, – продолжал Тор свой доклад. – Идут морозы, а лжекороль перекрывает те немногие торговые пути, что у нас остались.

Чертов Колдер. Мальчишка оказался умнее, чем я думал. Мы никогда не возили припасы по главным дорогам – выбирали скалистые и опасные окольные тропы, которые стражникам Воронова Пика были противны, а Колдер каким-то неясным образом находил их. Если он будет продолжать уничтожать наши запасы, Раскиг умрет с голоду еще до первых серьезных заморозков.

В дальней стене зубастой пастью зиял прогал. Из трещин густо пробивался луноцвет. Мой хаос не мог не оставить следов.

И даже выстроенные силой хаоса стены местами обрушивались.

– Король Вален, сюда! – у прогала нам махал Стэйв. Я не помнил его мальчиком, но знал, что во время набегов его отец служил стражником во дворце. Он доказал свою верность и ненавидел Воронов Пик не меньше, чем я.

– Стэйв, – я по-воински пожал ему руку за предплечье. – Рад тебя видеть. Спасибо, что присматривал за Раскигом в наше отсутствие.

Он усмехнулся, обмазывая край стены глиной и дерном.

– Я всегда буду защищать наш народ от угроз, мой король.

Я похлопал его по плечу и осмотрел пролом. В камне зияла трещина, такая широкая, что человек мог проскользнуть. Хаос в крови забурлил. Я не собирался иссушать себя, не хотел, чтобы меня застали врасплох, но грязью и глиной тут было не справиться.

– Отойдите, – махнул я рукой.

Люди отошли на несколько шагов, столпились полукругом и уставились на меня. Мне было ужасно неловко, когда мне кланялись, а уж когда они так таращились на мой хаос, то меня и вовсе бросало в жар. Магия тихо загудела на кончиках пальцев, соскользнула с них и растаяла на поверхности камня, когда я распластал по нему ладони.

Земля тут же накренилась, задрожала и разошлась бугристыми трещинами. Чем больше хаоса вырывалось из моего тела, тем горячее жгла кровь. Этот жар успокаивал, напоминал, что у нас было оружие, недоступное тиморцам.

Но ведь когда начались набеги, у нас тоже был хаос, и, несмотря на это, тиморский король поработил наш народ. Я винил в этом предателей из числа королевского совета, и поэтому с особой тщательностью отбирал людей в свой отряд.

Когда края пролома сошлись, на лбу у меня выступили бисеринки пота.

– Заполните трещины глиной, – крикнул Тор. Люди метнулись исполнять приказ.

– Всегда приятно посмотреть, король Вален, – сказал Стэйв.

– Еще бы это не выматывало так сильно, – фыркнул я. – Боюсь, за годы проклятия мой хаос стал тяжел на подъем.

Стэйв усмехнулся, подхватил ведро с глиной и пошел за Тором и мной вдоль стен. Иногда мы останавливались у слабых мест и Стэйв замазывал щели.

– В людях Этты снова поселилась вера, – сказал Стэйв, когда мы остановились у бочки с водой. Он выпил глоток из сложенных ладоней и вытер струйку с подбородка. – Ты вернул сюда надежду.

– Это не только моя заслуга, – я взял у него ковш. – Многие здесь сделали куда больше.

Например, Элиза Лисандер. Без нее я до сих пор метался бы безумным зверем, желающим смерти и крови. И после, когда проклятие было снято, без Элизы меня бы здесь не было. Я бы никогда не занял свое место. Я бы даже не знал, что Сол еще жив.

– И все же, – продолжал Стэйв, – народ тобой доволен. Но ходят разговоры.

– Какие разговоры?

– О твоем будущем. О будущем нашего народа и королевства, – Стэйв улыбнулся. – Люди хотят видеть своего лидера семейным человеком, счастливым в браке с сильной эттанской королевой.

Я сначала рассмеялся, представив, как неугомонные подданные планируют королевскую свадьбу за моей спиной. Затем повисла пауза.

– Элиза – тиморанка.