Подводная война. Хроника морских сражений. 1939-1945

«Я должен немедленно предпринять другую попытку», – решил командир. Он принял нелегкое для него решение: сброс 11 тонн аварийного балласта (отрывной киль), даже если это означает, что Seal больше не сможет погружаться. Каждая минута промедления приближала его самого и экипаж к смерти…

Он вновь отдал команду: «На боевой пост погружения». Киль сбрасывается, балластные цистерны продуваются еще раз. Экипаж с большим напряжением наблюдает за движениями лодки. Все не отрываясь следят за глубиномером, однако движения его стрелки незаметны.

Угол дифферента Seal достигает 45 градусов, носовая часть лодки поднимается на 10 метров над водой, в то время как корма остается на глубине 25 метров.

Еще одна, третья и последняя, попытка спастись… Некоторые уже чувствуют головную боль, у других перед глазами туман.

Сжатый воздух вновь стал поступать в балластные цистерны, электромоторы заработали на полную мощность. Но Seal более не двигался с места. Это был конец…

«Все, что только возможно, было нами испробовано, – сказал Лонсдэйл. – Теперь мы можем лишь просить помощи у Бога. Только Всемогущий способен нас теперь спасти…»

Все на борту знали, что командир был верующим христианином. Атеисты ворчали, ведь мольбы Лонсдэйла, адресованные Богу, были напрасны.

Лонсдэйл вслух произнес молитву: «Отче наш, сущий на небесах, да святится имя твое, да приидет царствие твое, да будет воля твоя и на земле, яко на небеси… »

Однако: «Если ты сам помогаешь себе, Бог тебе тоже помогает»… Всех членов экипажа, чье присутствие на местах не является обязательно необходимым, в носовую часть. Под их общим весом нос должен перевесить, а корма – освободиться из морского ила. Люди карабкаются по быстро протянутому канату вверх, но выбиваются из сил из-за недостатка кислорода и высокого давления воздуха…

Вновь сжатый воздух подается в цистерны. Один из матросов вспоминает о двух небольших резервуарах в передней части носового отсека лодки, которые до сих пор оставались без внимания. Открываются их заслонки.

Лодка начинает дрожать и двигаться. У всех такое впечатление – и в этом моряки обманываются редко, – что Seal всплывает. Стрелка на глубинометре опускается 20… 15… 10 метров. Лодка всплывает на поверхность в 1 час 30 минут.

Лонсдэйл с усилием пробирается к рубке и открывает люк. Вокруг ни единого корабля… Свежий воздух врывается в ставшие удушливыми помещения, однако требуется время для того, чтобы экипаж отдохнул и вновь смог нормально дышать. Некоторых тошнит, другие в состоянии, близком к обмороку.

Футер передает подготовленное сообщение: «Весьма срочно, секретно. Seal вице-адмиралу подводного флота. Затоплен отсек после прочного корпуса в районе шпангоута 129. Причина – мина или глубинная бомба. Секретные сведения и материалы уничтожены. Берем курс на шведское побережье. Пытаемся достичь Гётеборга».

Достичь Гётеборга! Лодкой Seal более невозможно управлять, и ее нос направлен в сторону Дании, оккупированной немцами. Один из дизельных двигателей вышел из строя. Лонсдэйл пытается управлять при помощи двигателей… не выходит. Движение в ту сторону, в которую повернута корма, невозможно.

Необходимо затопить Seal. Капитан-лейтенант Хендерсон выбрасывает за борт секретные документы и шифровальные ключи. Гидролокатор уже разбит.

На всякий случай у Лонсдэйла есть еще два пулемета «Льюис». 2 часа 50 минут. Небо становится бесцветным, море становится светлее. В это время года еще очень холодно, и истощенные люди чувствуют это еще сильней.

Между облаков еще довольно далеко показался немецкий самолет – «Арадо-196». Без сомнений, он уже обнаружил лодку. Он идет над ней на бреющем полете и подает световые сигналы. Поскольку лежащая неподвижно на воде Seal не отвечала, «Арадо» при помощи светосигнального фонаря Варта отбивает буквы К по азбуке Морзе («Немедленно остановиться»).

«Арадо» несет две бомбы, и пилот, лейтенант Мэренс, сбрасывает одну из них с высоты 500 метров над лодкой, она падает в воду в 30 метрах от борта. Затем следует вторая бомба, ее взрыв глубоко сотрясает лодку. Теперь самолет ведет огонь из пулеметов и бортовой пушки. И пули попадают в нижнюю часть рубки. Seal безуспешно отстреливается. Так как у «Арадо» более нет бомб, Мэренс докладывает на базу об обнаруженной лодке. Вскоре появляется второй самолет. Пилот, лейтенант Карл Шмидт, едва не попал бомбой в Seal. Затем оба самолета ведут огонь по рубке, где находятся три члена экипажа…

Лонсдэйл знал, что его лодка пропала. Он мог предпринять в этой ситуации лишь одну попытку для спасения своего экипажа, однако счел, что его люди слишком слабы для того, чтобы ожидать прибытия помощи, находясь долгое время в ледяной воде. И он решил прибегнуть к одной хитрости: он приказал передать по радио набор бессвязных слов, за которыми следовали буквы, составляющие просьбу о помощи SOS.

Немцы продолжали вести огонь по лодке, при этом были ранены первый помощник, капитан-лейтенант Батлер и унтер-офицер Мюрэй. Лонсдэйл, также находившийся на мостике, был невредим. Он продолжал уверенно отдавать приказы и сам вел огонь из одного из пулеметов. Из другого стрелял один из унтер-офицеров.

Seal получила крен и, казалось, начала тонуть.

Электромоторы и дизельные двигатели, так же как и рулевые устройства, вышли из строя. Лодка теперь представляла собой обломки.

Самолеты «Арадо» продолжали вести огонь. Тем временем появился самолет «Хейнкель-115», вылетевший из Аальборга, и тотчас же сбросил свои бомбы.

Пока Лонсдэйл стрелял из пулемета, ему пришла в голову мысль о прекращении этого неравного боя. Неожиданно оба пулемета заклинило, и Seal теперь была окончательно беззащитной…

Лонсдэйл выбросил белый флаг для того, чтобы избавить экипаж от дальнейших потерь.

Самолет лейтенанта Мэренса приземлился на воду и приблизился на расстояние слышимости. Немецкий офицер потребовал, чтобы командир Seal прыгнул в воду и подплыл к корпусу «Арадо». Таким образом, лодка лишилась своего командира.

Охотник за подводными лодками UJ-128 вскоре прибыл к месту событий, экипаж был принят на борт, а Seal взята на буксир.

Несмотря на то что британская лодка представляла теперь собой лишь развалину, она была доставлена в Киль и немедленно помещена в сухой док. Там на ее корме был поднят боевой германский флаг со свастикой, и немцы кричали «Ура!». Капитаны Годт и Рёзинг прибыли для детального осмотра лодки, однако не нашли ничего такого, чего им не было бы известно ранее.

Была предпринята попытка восстановить лодку, однако в 1943 году работы были прекращены и бывшая лодка Seal оставлена без внимания на верфи[12 - После сдачи в плен Seal 4 мая 1940 г. была поставлена в док, восстановлена и введена в строй ВМФ Германии 30 ноября 1920 г. под литерно-цифровым обозначением UB-1. Служила для учебных целей. Взорвана экипажем в Хайкендорфской бухте 3 мая 1945 г.].

По окончании войны Лонсдэйл и его бывшие члены экипажа вернулись в Англию. Согласно действующим во всех ВМС мира предписаниям, капитан 3-го ранга должен был дать отчет о потере лодки и, прежде всего, о своей сдаче в плен перед военным трибуналом.

10 апреля 1946 года в Портсмуте Лонсдэйл был обвинен в сдаче Seal противнику. На скамье подсудимых он сидел не один. После того как командир прыгнул в воду, капитан-лейтенант Блэт принял на себя командование, вероятно лишь на короткое время, однако закон не знает исключений. Слушание дела продолжалось три дня.

Лонсдэйл спокойно рассказал о смертельной опасности, в которой находились его люди, все детали разыгравшейся драмы и описал каждую попытку спастись. О том, что пережил сам, он умолчал, тем самым подчеркнув героизм и мужество своих людей. Он также не забыл упомянуть и о том, что его люди остались в живых лишь благодаря воле Бога.

Председатель трибунала, капитан 3-го ранга Норрис, вынес приговор: «Я очень рад, капитан Руперт Филипп Лонсдэйл, вернуть вам вашу саблю».

Был освобожден также и капитан-лейтенант Блэт.

Бывший командир лодки Seal отказался от карьеры морского офицера и в качестве пастора отправился в Кению. В 1958 году он вернулся в Англию и надеялся, что когда-нибудь новая подводная лодка будет носить имя Seal…

Похожая судьба постигла лодку Shark 6 июня. Она была потоплена авиабомбой, когда шла над водой перед норвежским побережьем. Ее экипаж попал в плен[13 - Лодка Shark 5 июля 1940 г. повреждена авиабомбой. На следующий день при попытке захвата германскими тральщиками M-1803 и M-1806 затоплена экипажем, который попал в плен со своим командиром капитан-лейтенантом Питером Бакли.].

Потери среди подводных лодок вынудили британское адмиралтейство отозвать свои лодки, подстерегавшие линкор Gneisenau перед Тронхеймом. Чрезвычайно короткие ночи затрудняли зарядку батарей, а воздушная разведка немцев была значительно усилена.

То, что у немцев в распоряжении имелись британские коды, а также то, что немцы могли прослушивать их радиопереговоры, в значительной степени послужило причиной уничтожения немцами голландской подлодки О-13[14 - По одной из версий, 20 июня 1940 г. принята за подводную лодку противника, таранена и потоплена польской подводной лодкой Wilk в Северном море.], а так– же британских подводных лодок Salmon, Narwhal, Thames и Spearfish, вышедших в море между июнем и августом

.

Англичане изменили свои оперативные планы. Они отозвали свои лодки из норвежских территориальных вод, в которых одержали верх немцы, и направили их в Бискайский залив в Северном море и на маршруты плавания в Атлантике. Там они могли рассчитывать на гораздо большее количество возможностей для совершения атак.

Французские подводные лодки

10 февраля 1940 года Черчилль потребовал от французского адмирала Дарлана предоставить в распоряжение англичан восемь подводных лодок типа «600 тонн». Командование вышеуказанными силами принял капитан 1-го ранга Белот под верховным командованием сэра Макса Хортона.

Эти восемь лодок: Orphee, Antilope, Sibylle, Amazone 16-го дивизиона подводных лодок, Doris, Thetis, Circe, Calypso 13-го дивизиона подводных лодок, а также плавучая база Jules Verne должны были облегчить англичанам выполнение задачи по выводу сил из германских и шведских территориальных вод, а также из норвежских фьордов. Они обеспечивали также перенос действий английского подводного флота на север, в районы Тромсё и Нарвика. Однако вышеназванные подводные лодки не были предназначены для операций подобного рода, поскольку их резервные топливные цистерны находились в легком корпусе и имели значительный размер. В этой связи существовала опасность того, что пробоины, возникшие в результате попаданий глубинных бомб, приведут к разливу мазута. Именно поэтому резервные топливные цистерны не заполнялись, что, однако, на треть сокращало запас дальности хода подводных лодок.

Непосредственно в начале войны сэр Макс Хортон подумывал о четырех лодках типа «1500 тонн» из 2-го дивизиона подводных лодок. Он предполагал, что эти лодки подходят для выполнения задач патрулирования в норвежских фьордах. Они были хорошо знакомы английскому адмиралтейству: Casabianca и Sfax принимали участие в большом конвое UX-11 из Галифакса в Англию в начале декабря 1939 года, тогда как Achille и Pasteur задействовались для сопровождения конвоя HXF-12 (10 торговых судов) и конвоя HX-12.

При этом они попали в снежные бури, в результате чего торговые суда потерялись в тумане и лишь позднее были найдены вновь. Однако английским подводным лодкам приходилось бороться с такими же трудностями, так что Главный морской штаб принял решение не использовать подводные лодки для сопровождения конвоев.

Вместе с капитаном Белотом сэр Макс Хортон разработал следующий план.

Четыре подводные лодки должны были выйти из Данди в норвежские территориальные воды и в назначенном районе разделиться на две группы. Casabianca (капитан 3-го ранга Заказе) и Achille (капитан-лейтенант Морэй) должны были выполнять задачи патрулирования в районе перед фьордами Сальборн и Корс, по южному маршруту на Берген, Sfax (капитан-лейтенант Грокс) и Pasteur (капитан-лейтенант Мертс) – в Кармзунде, в районе перед Ставангером. Предполагалось, что морское сообщение имеет жизненно важное значение для немцев и для атак будет достаточно возможностей. Однако можно было рассчитывать и на то, что морское сообщение будет перенесено на внутренние маршруты и вдоль многочисленных островов по сложному фарватеру.

Лодка Casabianka взяла на борт английского офицера по связи и двоих унтер-офицеров британских ВМС, все они были моряками-подводниками. Кроме того, одного норвежского пилота. К несчастью, при выходе из порта на лодке Pasteur произошла авария. Двигаясь в сильном течении Тэй, лодка Achille повредила своим правым винтом кормовой горизонтальный руль Pasteur, так что Pasteur осталась в порту. Таким образом, французская флотилия подводных лодок насчитывала теперь лишь три единицы…

Большую опасность для этих лодок, способных двигаться над водой со скоростью от 16 до 18 узлов, представляли дрейфующие мины.

«Около 8.00 я услышал крик с наблюдательного поста по левому борту: «Мина прямо по курсу». Я хотел сманеврировать, однако было слишком поздно. Мина была уже на траверзе, ее светящиеся шипы, словно шипы ежа, были угрожающе направлены вверх.