Владимир Маяковский. Роковой выстрел

сталинских идей;
они словцом презрительным
«попутчик»
клеймили
всех не вхожих к ним людей.
Формальным комсомольством
щеголяя,
ханжи, лжецы,
наушники, плуты,
они мертвили разум,
оголяя
от всей его сердечной
теплоты.

А он не поддавался,
он смеялся,
он под ноги
не стлался им ковром;
он – с партией
погибнуть не боялся;
он сам
каленым метил их
тавром —
прозаседавшихся
чиновных
бюрократов
и прочих трехнедельных
удальцов;
он все на свет вытаскивал,
что, спрятав,
они наследовали
от отцов.
Он горлом
продирался сквозь препоны,
о стены
искры высекал виском,
и я теперь
по-новому припомнил,
как голову носил он
высоко.

Однажды мы шлялись с ним по Петровке;
он был сумрачен
и молчалив;
часто —
обдумывая строки —
рядом шагал он,
себя отдалив.
«Что вы думаете,
Коляда,
если
ямбом прикажут писать?»
«Я?
Что в мыслях у вас
беспорядок:
выдумываете разные
чудеса!»
«Ну все-таки,
есть у вас воображенье?
Вдруг выйдет декрет
относительно нас:
представьте
такое себе положенье:
Ямб – скажут —
больше доступен для масс».
«Ну, я не знаю…
Не представляю…
В строчках
я, кажется,
редко солгу…
Если всерьез,
дурака не валяя…
Просто – мне думается —
не смогу».

Он замолчал,
зашагал;
на минуту
тенью мечась
по витринным лампам;
и как решенье:
«Ну, а я буду
писать ямбом».

Чего не предложила исследователям Л. Брик: В. Маяковский, Ф. Достоевский и В. Розанов

Разговор о месте самоубийства Маяковского в его творчестве, о «достоевском слое» самых важных поэм поэта с 1915–1916 по весну 1930-го есть смысл вести только тогда, когда мы сочтем, что понимаем его современников, задолго до нас искавших истоки и причины «рокового выстрела» 14 апреля.

Литература о Маяковском и Достоевском не то чтобы огромна, это не так. Но она бесконечно авторитетна, и здесь количество не идет ни в какое сравнение с глубиной и качеством.

Поэтому, если, как говорилось в Предисловии «Предложение читателям», мы утверждаем, что не политические события лежат в последней глубине рокового решения Маяковского, мы обязаны обосновать свою позицию чисто читательски и исследовательски.

Хотя наша позиция отличается тем, что между именами Ф.М. Достоевского и В.В. Маяковского появится еще одно имя – В.В. Розанов.

Итак…

Вершиной лирики Маяковского, связанной с розановским осмыслением тем семьи и брака, жизни и смерти, личного и общего бессмертия, безусловно, является поэма «Про это». Однако, несмотря на огромное количество работ об этой поэме, она так и остается загадочной, хотя к ней многократно обращались и литераторы, и филологи, одно перечисление которых лишь подтверждает, что эта вещь всегда находилась в центре внимания мемуаристов и исследователей. Об этой поэме писали В.Б. Шкловский[25 - Шкловский В. Заметки о Достоевском: За и против // Шкловский В. Собр. соч.: В 3 т. М., 1974. Т. 3. С. 191–192; 372.], P.O. Якобсон[26 - Якобсон Р. «За и против» Виктора Шкловского // International Journal of Slavic Linguistics and Poetics. 1959. № 1/2. C. 305–310.], К.Ф. Тарановский[27 - Тарановский К. Поэма Маяковского «Про это»: Литературные реминисценции и ритмическая структура // Slavica Hierosolymitana. Jerusalem 1979. Vol. IV.], Н.Н. Асеев[28 - Асеев H. Работа Маяковского над поэмой «Про это» //Асеев Н. Родословная поэзии. М., 1990. С. 138–146,164-192.], Л.Ю. Брик[29 - Брик Л. Предложение исследователям // Вопросы литератулы 1966. № 9. С. 203–208.], З.С. Паперный[30 - Паперный 3. Рукописные варианты и комментарии к поэме «Про это» // Маяковский В. Поли. собр. соч.: В 13 т. М., 1955–1959. Т. 4. С. 307–409; 435–438. Ср.: Паперный 3. Новое о Маяковском // Литературное наследие. Т. 65. М., 1959. С. 217–284.] и многие другие.

Все исследования и мемуары объединяет одна общая черта – настойчивое и подробное рассмотрение мотивов, восходящих к произведениям Ф.М. Достоевского. Удивляться здесь нечему – сам поэт направил своих читателей и будущих исследователей по этому следу, упомянув в «Про это», как Раскольников «пошел звонить в звонок». Естественно, что именно отголоскам «Преступления и наказания» посвящена существенная часть параллелей, выявленных до сего времени. Кроме того, указывались параллели с «Идиотом» и «Бесами»[31 - Брик Л. С Маяковским. Интервью с Карло Бенедетти (машинопись. Музей В. Маяковского школы № 79. Москва).], «Братьями Карамазовыми»[32 - Брик Л. Предложение исследователям. С. 206–207.]. Ряд важнейших моментов указан в несколько необычной работе, надолго выпавшей из поля зрения большинства исследователей. Речь идет о статье И. Шапиро-Кортен «Влияние Достоевского на поэму Маяковского «Про это»[33 - Shapiro-Corten J. The Influence of Dostoevskij on Majakovskij’s poem «Про это» // Studies presented to Professor Roman Jakobson by his students Cambridge, Mass, 1968. P. 76–83.]. Эта работа, вышедшая в сборнике студенческих и аспирантских сочинений к юбилею Романа Якобсона, добавляет к перечисленным выше вещам Достоевского, попавшим в тексты поэта, также «Бобок», «Сон смешного человека» и раннюю повесть «Слабое сердце». Там же мы находим и ценные наблюдения о связи «Про это» с «Двойником» и «Дневником писателя», хотя последние соображения рассмотрены менее подробно, не став от этого менее убедительными.