Не закончив фразы, Максим застыл с широко распахнутыми глазами, рот его округлился, а правая рука вцепилась в лапищу Саджиза.
– Ты чего? – насторожился джинн, но освободить руку не посмел, хотя и очень хотелось – мало ли что на уме у неведомого пришельца из другого мира. – Тебе плохо? Паралич, припадок, сердце екнуло?
– Есть идея! – внезапно вскочил Максим.
– Значит, еще хуже, – резюмировал Саджиз. – Если опять кувалда или океан в пещере, то…
– Да нет, не то! – зло отмахнулся Максим. – Я насчет освобождения джиннов.
– Ты что-то придумал? – приподнялся над полом Саджиз.
– Шеф – он такой! – подхватил Ахмед. – Без штопора в з… Простите, шеф! – перехватил он напряженный взгляд Максима. – Это, кажется, не из той оперы.
– Совсем не из той, Ахмед.
– Смертный, поведай же, что ты придумал? – нетерпеливо поторопил Саджиз.
– Ты слишком скор, мой друг. И не называй меня смертным – мне неприятно.
– Хорошо, о Махсум. Но я уже весь извелся! Стоящая ли у тебя идея?
– Не знаю, выгорит ли дело, но другого все равно ничего на ум не приходит. Да и рискованно это.
– Не пугай меня, см… О, прости! Я хотел сказать, Махсум.
– Тебе-то уж точно бояться нечего. Лучше скажи для начала, ты поможешь моим друзьям, если я помогу тебе?
– Да!
– А не врешь?
– Джинны никогда не врут! – гордо распух Саджиз. – Нам ложь без надобности.
– Тогда для начала ответь мне, о честнейший из джиннов: откуда ты столько знаешь о султане, Ала ад-Дине, Будур и прочих? Значит, ты все-таки следишь за людьми, хотя и утверждаешь, будто они тебе до лампочки.
– Я ни за кем не слежу – зачем оно мне? – пожал плечами Саджиз и повел рукой над головой. – Я черпаю знания из эфира.
– Ты его нюхаешь?
– Кого? – опустил руку джинн.
– Эфир.
– Как его можно нюхать, глупый ты человек? Эфир составляют знания, мысли и чувства всего сущего, их деяния и поступки. Их читают, а не нюхают.
– Ясно. В общем, ты обещал помочь.
– Да помогу я, помогу. Только не тяни, о человек!
– Да-да, шеф, хватит вам тянуть кота за… Молчу, молчу! – Ахмед прикусил язык.
Ала ад-Дин зашевелился, раскрыл глаза и сел.
– Где я? – вялым голосом спросил он.
– Там же, где и был, – сухо ответил Максим.
– О, моя несравненная Будур! – вновь завел старую песню Ала ад-Дин.
– Слушай, завязывай уже со своими страданиями, – не выдержал Максим. – Мы тут решаем глобальные проблемы, как помочь джиннам, Ахмеду, ну и тебе заодно, а ты нытье разводишь – тьфу, противно слушать!
– Помочь мне? – не поверил Ала ад-Дин. – Хватит! Один мне уже помог.
– Значит, жениться ты уже расхотел? – подвел черту Максим. – Ну что ж, одной проблемой меньше. Вернемся к нашим баранам, Саджиз.
– Вернемся, – кивнул джинн, потирая ладони. – Но о каких баранах ты ведешь речь?
– Неважно!
– Погодите! – воскликнул Ала ад-Дин, словно до него только что дошел смысл сказанного Максимом.
– Ну что еще? – обернулся Максим.
– Вы хотели мне помочь с моей ненаглядной Будур?
– Хотели, но ты сам отказался.
– О простите, почтеннейшие, – Ала ад-Дин встал на колени. – Меня одолевала горечь, и я не понял вас. Нижайше прошу простить меня.
– Слушай, мы тебе кто, султаны или эмиры? – ласково поинтересовался Максим, упирая кулаки в бока. – Живо встань и завязывая сопли на кулак наматывать.
– Красиво сказано! – захохотал Саджиз. – Сопли на кулак.
– Он еще и не так может, – похвастался Ахмед. – Да молчу я, молчу!
– Я ничего и никуда не наматываю, и вы все сейчас в этом убедитесь! – вскочил с колен Ала ад-Дин, выпучив глаза.
– Ахмед, успокой нашего общего друга – он не дает мне сосредоточиться.
– Будет сделано, шеф! – обрадовался Ахмед, которому наконец нашлось дело по душе. Он пригнулся, выставил перед собой руки и начал надвигаться на юношу, заходя бочком.
– Нет-нет, – сразу остыл Ала ад-Дин. – Я держу себя в руках.
– Сделано, шеф! – доложился Ахмед.
– В таком случае продолжим.
– Продолжим! – повторил Саджиз, чей хвост неистово вращался от нетерпения. – Что же ты предлагаешь?