После Владимира

Если бы он был дома, так послал бы отряд дружинников, чтобы те обыскали лес и нашли дом девчонки. Выкупил бы ее у родственников, и она была бы его. Но сейчас, в плену, под присмотром хана, который сам на него охотится, когда у входа все время стоит Свобода, он ничего сделать не мог. Одного его в лес не отпустят, и хуже всего, что сами лес прочешут.

– А тогда девочке моей в рабынях у хана пропасть… с такой красотой только в лесу и жить.

У него не было на нее злости, сам виноват: напугал пташку. Откуда у нее его меч?

23

– Мокоша, спаси, лес, батюшка, укрой.

Она спрыгнула в овражек, но на землю не опустилась, а будто перелетала ручеек, который начинался именно здесь Они со стариком освободили ключ, чтобы водичка в нем была чиста. Чувствуя необыкновенную легкость в теле, она бежала домой, в их чащобу. Сегодня утром она ушла далеко от их жилища, она соскучилась по лесу за эту зиму. Каждая весна заставляла ее сердце петь от свежей листвы, ярких красок, манящих звуков. Уходя все дальше и дальше, она отмечала каждое появившееся деревцо или кустик, маленькую тропку или следы, оставленные обитателями леса. Она и не заметила, как дошла по полянки, на которой прошлой весной вырастила репу и капусту, ведь в их мрачной чаще ничего и не росло. Она осматривала свой маленький огородик, когда налетел на нее недобрый молодец. Деда дома не было уже два дня, его позвали к князю, который приболел. Волхв когда-то лечил его воеводу Путяту. Она просилась с ним в надежде увидеть Андрея, но Любомир в последнее время не брал ее с собой и даже не разрешал ей выходить к людям. Он ее прятал. Еще прошлой весной он усадил ее напротив себя, взял за руку и стал говорить:

– Сердечко мое, ты выросла и стала очень красива. Любой мужчина может тебя украсть и сделать своей женой или рабыней. Он может жить с тобой или продать, я не хочу тебе такой доли. Тебе нужен защитник, дай мне срок, и я устрою твою судьбу. А пока прошу тебя не отходить далеко от дома, место наше надежное, потаенное.

Тогда она хотела возразить деду, что все не так, что никому она не нужна, но промолчала. Ведь он же волхв. После сегодняшней встречи все стало ясно. Ведь перед ней был какой-то богатый дружинник, молодой, красивый. Перстнями все лицо и шею расцарапал, целовал так, что у нее чуть сердце не остановилось. Ее поцеловал Андрей, когда она провожала его. Это был единственный поцелуй в ее жизни, но она поняла, он еще не решил, кто она ему. Этот же молодец знал, что ему нужно, и доказал это. Его поцелуй был страстный до боли, до умопомрачения, до темноты в глазах и взрыва в животе. Ей казалось, что она отвечает ему, его неистовому желанию, и, несмотря на грубости, которые он ей наговорил, почему-то она была польщена его напором. Никто и никогда не трогал ее грудь, но это оказалось так остро и приятно, что ей захотелось, чтобы он поцеловал и ее сосок. Щеки ее загорелись. Что с ней не так? Все бы случилось между ними, если бы не меч. Он спас ее, Андрей говорил об этом. Что бы с ней было сейчас? Холодок пробежал по ее спине. Вдруг она его убила? Она летела сквозь лес и вдруг вспомнила о словах волхва о слиянии. Она сейчас слилась с лесом, почувствовала его первобытную силу и жажду своего тела, но это волшебство ей передал человек, который лежал на поляне, истекая кровью. Страх за себя, страх себя пересиливал страх за него, наглого незнакомца.

– Стой! Он же сказал, что меч его! Он – Изяслав, княжич, которого ищет Андрей.

Я его ранила, а вдруг убила?

24

Она вернулась домой уже затемно, волхва все не было. Впервые за свою жизнь она боялась ночевать одна, но усталость брала свое, и беспокойный, больной сон настиг ее.

На полянке от страха ей показалось, что она не вспомнит даже лица молодца, но во сне, расслабившись, вдруг увидела синеву глаз обидчика, совсем светлые, слегка вьющиеся волосы, яркий жаркий рот. Она даже застонала от ожидания острого удовольствия от его прикосновений. Она блуждала в своем томительном сне до самого рассвета, до гомона весеннего леса. У нее было много хозяйственных дел. Она повязала на голову нарядный платок и хотела уже выйти из землянки, когда вдруг услышала уханье Возгаря. Значит, кто-то чужой подошел близко к их жилищу. Неужели это пришли за ней? Она заметалась по своей маленькой землянке и наконец решила выйти навстречу своим неприятностям. Перебегая от дерева к дереву, она шла на непонятные нелесные звуки, доносящиеся от священного места богов.

Она услышала всхлипы и причитания совсем рядом, почти перед собой. Голос непонятный, тоненький, как будто детский. Вдруг мимо нее совершенно бесшумной стрелой промчался Возгарь, и она услышала взрыв ужасного крика. Видимо, Возгарь напал на неизвестного человека, находящегося на капище.

Наконец, она вышла из-за деревьев и увидела ползающего по поляне человечка. Он искал шапку, видимо сбитую с головы филином, и выл. Найдена подошла еще ближе; зная Возгаря, она поняла, что он неопасен. Филин только пугнул несчастного, а мог бы вцепиться ему в голову и выклевать глаза. Человечек нашел шапку и уже сидел рядом с жертвенником и вытирал слезы со своих мышиных выпуклых глазок, тряс головой и жиденькой бороденкой. Увидев деву, немного успокоился и спросил:

– Ты кто такая?

– А ты кто такой? Откуда здесь взялся?

Было понятно, что человечек неопасен, тем более что Возгарь был рядом и следил за ними.

– Гулял по лесу. – Он продолжал вздрагивать от собственных слез.

– Интересные у тебя прогулки. Ну, хорошо, тогда я пошла, – сказала она и повернулась в нему спиной.

– Нет. Постой, не уходи. Я попал в беду. Заблудился и растер ноги, а сейчас на меня кто-то напал. Кто это? – заблеял он.

– Это филин, в этом лесу он главный, а ты – чужой. Он к тебе хорошо отнесся, радуйся, – рассмеялась Найдена.

– Я радуюсь. – Человечек опять расплакался.

– Успокойся, я помогу, – пожалела она человечка, подойдя совсем близко, почти на расстояние вытянутой руки. – Кто ты и куда идешь? – помолчав, опять спросила она.

Фома вместе со своими друзьями приняли крещение в городе Курске и решили пойти в Киев, чтобы принять постриг в одном из монастырей. Заходили они в Новгород Северский, Чернигов. Они немного сбились с пути, на них налетели разбойники, только Фоме, так звали нового знакомца Найдены, удалось не попасть к ним в плен, потому что он отдалился от своих товарищей. Разбойники следили за ними, они знали, что их было трое, но Фоме повезло, он укрылся в дупле огромного дерева, и его не нашли. Так он остался один, совсем потерял самообладание и брел куда-то несколько дней. В весеннем лесу трудно прокормиться, однако ему повезло, он поймал в ручье несколько рыб и съел их сырьем. Он старался держаться недалеко от ручья, он давал ему воду и еду, потерял счет времени. Вчера ему показались голоса людей, но речь их была ему непонятна, тогда он напугался еще больше и побежал куда-то, уже ночью оказался на какой-то поляне, которая оказалась капищем. Он был напуган, увидев утром свирепые лица богов, вырезанных из дерева, но и заметил, что капище было ухоженное, рядом с женским божеством увидел букетики весенних цветов, а на голове идола красовался сплетенный из разнотравья венок. Впервые за много дней он увидел следы жизнедеятельности людей. Это почему-то расслабило его, и, жалея себя, он расплакался, понимая, что теперь он уже никуда не пойдет, а будет ожидать людей здесь. Последним ударом был Возгарь, который, подлетев бесшумно, сбил с него шапку и расцарапал голову своими железными когтями.

Только теперь, находясь совсем близко к человечку, Найдена разглядела его жалкий вид: он был грязен и оборван, кровь стекала с головы, лицо расцарапано. Он был бос, а его дырявые лапти валялись рядом с Перуном. Он нуждался в ее помощи, но здесь она не могла оказать ее. Понятно, что его надо было вести домой, но волхв всегда заклинал ее не приводить чужаков в их потаенное жилище. Она дотронулась до его рук выше кистей, чтобы проверить, нет ли у него ножа в рукаве. Это Андрей ее научил быть осторожной. Фома стоял и плакал, он совсем пал духом:

– Это твой узелок? – Она нашла рядом с жертвенником его вещи.

Он завыл. Найдена нашла в узелке большую книгу.

– Псалтирь, – прочитала она.

Найдена представила, как она откроет книгу и будет ее читать, у нее чуть сердце не остановилось от предчувствия счастья. Ей ничего не оставалось делать, как взять Фому за руку и повести в свой дом, потому что только там она могла бы оказать ему помощь.

Первым делом она напоила его водой, затем поставила пред ним чашку с тюрей на молоке, которое достала из ледника, такой у них тоже был, а сама пошла топить баню, потому что человечек дрожал от холода. Весь день у нее ушел на обихаживание потерянного человечка. Он перестал плакать и заснул прямо в остывающей мовне, чистый, в ее льняной ночной рубахе, они с ним были одного роста. Она присела к нему, рассматривая его сбитые в кровь ноги. Обработала раны, приложила к ним мох, перевязала ветошью, накрыла медвежьей шкурой и оставила отсыпаться. Найдена, не спросясь, взяла книгу Фомы и, замирая от счастья, открыла ее и начала читать.

Фома застал ее читающей на рассвете, он проснулся поел и нашел Найдену в своей землянке.

– Ты умеешь читать? – Он был удивлен.

– Умею, один хороший человек научил, лечился у нас долго. – Она опустила глаза.

– Твой дед – волхв? – спросил Фома.

– Скорее, балий и зелейник.

– Мне кажется, что у него больше возможностей, судя по месту. Тут все звери и птицы ему служат. – Он потрогал голову, расцарапанную филином.

– Просто давно здесь живет, его отец был настоящим волхвом, – скромно ответила она.

– А ты? – продолжал он.

– Я просто ему помогаю, могу лечить раны, роды принять, сделать снадобье. – Она читала его книгу, только поэтому отвечала.

Как ты здесь появилась?

– Немного ли ты вопросов задаешь для спасенного? – Она покраснела от возмущения.

– Прости, ты интересная, красивая, умелая. Я тоже хочу научиться лечить. – Он понял свою ошибку.

– Ну, это долго и непросто, – с сомнением сказала она. – Пока неизвестно, кто ты.

Он вздрогнул, шкура опала с его плеч. Где-то в лесу раздался треск.

– Не бойся, это сорока. В лесу появился чужой, но это далеко. Если пойдут к нам, Возгарь сообщит.

– Как ты здесь одна, не боишься?

– А ты не боялся?

– Еще бы чуть-чуть – и умер бы от страха. Вовремя ты появилась. Спасительница.

Она улыбнулась.