Волшебные приключения в мире финансов. Тайна заброшенного города

– Ладно, ладно, – примирительно махнул рукой Берти. – Значит, вы утверждаете, что авторские права принадлежат вам?

– Ну мы не сами её написали, – один из гномов поправил на носу очки, – но она принадлежит нашей семье, и мы хотим издать её и ещё продолжение, которое написал вот он, – гном указал на самого молодого, у которого едва начала пробиваться борода.

– Авторские права на произведение имеет или автор, или его наследники в течение пятидесяти лет после его смерти, – сурово заявил редактор, сверля взглядом всех гномов по очереди.

Старший гном крякнул и полез за пазуху. Извлёк оттуда папку дорогой кожи, вынул и продемонстрировал Берти и Лулу лист бумаги, щедро украшенный гербами, водяными знаками и оттиском печати, в центре которой красовался преуродливый гномий профиль.

– Вот, – торжественно изрёк старший гном, – это посмертное завещание моего покойного дядюшки, который оставляет мне не только свой свечной заводик… Кстати, вам тут свечи не нужны? Оптом мы продаём дешевле.

– Как это – оптом? – пролепетал ошарашенный такой резкой сменой темы редактор.

– Оптовая торговля – это когда вы покупаете товар большими партиями. А розничная – это когда понемножку, скажем, вы одну свечку купите или две. Но и в розницу у нас прекрасные цены…

– Мистер Корби, – Берти побагровел и даже спину немного выпрямил, ненадолго утратив сходство с вопросительным знаком, – Вы мне свечи хотите продать или всё-таки «Белоснежку»?

– Извините, отвлёкся, – смутился гном. – Профессиональные привычки бизнесмена, знаете ли. Конечно, Белоснежку. Так что Вы решили?

– Мы издадим, – Берти немного успокоился, – но только первую часть, без продолжения. И после серьёзной корректуры.

– После чего?

– Цензура не позволяет издать как есть. Кое-что придётся откорректировать. Проще говоря – исправить или выбросить. Ведь эту сказку дети читать будут! – редактор осуждающе сдвинул брови. И, видя недоумение на лицах гномов, сказал уже мягче:

– Вот поправки, которые мы предлагаем. Королева повелевает своему слуге убить Белоснежку и в качестве доказательства принести её сердце. Ну как такое можно писать в детской книжке?! Предлагаю – она просит просто отвести девчонку в лес. Ну, а там бы её зверушки съели или с голоду помрёт – её проблемы. Гораздо гуманнее. Второе. Слуга убивает лань и приносит её сердце королеве под видом Белоснежкиного. Тоже не гуманно. Предлагаю – он купил сердце на рынке, у мясника. Третье. Молодая девушка живёт в одном доме с семью мужчинами. Это неприлично. Пусть поживёт в сарае, ну или просто в лесу. И, наконец, финал. Господа, это не финал, это – финиш. Принц ЦЕЛУЕТ Белоснежку. Молодой человек едет на коне через лес по своим делам, видит труп девушки в гробу. Открывает этот гроб (кстати, нарушение частной собственности) и без всякого спроса целует этот труп. А может, она против? Предлагаю – ехал мимо, посмотрел, она проснулась.

Воцарилось гробовое молчание. Гномы сидели с отвисшими челюстями, Клаус тоже.

– Ну хорошо, – пролепетал наконец автор продолжения. – А вторую часть почему же вы не хотите публиковать?

Берти приосанился. Принял неприступный вид, откашлялся.

– Вы слишком вольно обошлись с Белоснежкой, юноша. Во второй части она выходит замуж за короля гномов!

– Ну и что?

– А принца куда же дели? – как можно коварнее спросил редактор.

– А его дракон съел, – хладнокровно отрезал старший гном.

Это грозилось затянуться надолго. Надо было как-то привлечь к себе внимание мисс Пиг. Клаус припомнил, что Эриху достаточно было любезно улыбнуться и он тут же был обеспечен самым безраздельным вниманием. Он послал мисс Пиг самую любезную из своих улыбок. Никакого результата. Тогда он извлёк из портфеля пергамент с текстом рекламного объявления, продемонстрировал поверх голов спорящих гномов. Лулу пожала плечами. Оставалось последнее средство. Конечно, это было припасено для встречи с Рудольфом… Клаус достал и показал ленивой редакторше коробку шоколадных конфет.

Уже через минуту они сидели в «коммерческом отделе».

– Дорого получится, – сочувственно вздохнула мисс Пиг, ознакомившись с текстом объявления, – по две медные монеты за слово, а у Вас тут целая летопись… – она любовно погладила крышку наполовину опустевшей коробки конфет. – А давайте, я сокращу?

Текст она урезала втрое. И всё равно объявление обошлось Клаусу в немалую сумму.

А в это время Эрих ступил под тень логова тьмы. Напоминало это хорошо организованный муравейник. Вокруг него сновали сотрудники и посетители, над головой проносились почтовые птицы, у стойки рецепции Эриху пришлось резко пригнуться – над головой пронёсся стервятник, сжимавший в когтях пачку фотографий. За стойкой он увидел измученную фею-секретаря, которая занималась сразу тремя вещами – отвечала на телефонный звонок, что-то записывала в книге, похожей на фолиант чернокнижника с солидным опытом работы, и общалась с подозрительной личностью. Личность, смахивающая на гоблина, знававшего лучшие времена, была облачена в поношенный, залатанный плащ с капюшоном, полностью скрывающим лицо.

– Скажи, милочка, – обратился гоблин к секретарю, – как думаешь, за эти фотографии мне что-нибудь заплатят?

Он протянул фее конверт из плотной, коричневой бумаги. Та нехотя открыла, взглянула и тут же покраснела, да так, что Эрих всерьёз обеспокоился её здоровьем.

– Я не думаю. Я уверена, – твёрдо ответила она и тут же подозрительно спросила: – Фото настоящие? Никакой магии?

– Обижаешь, милочка.

Отправив гоблина в какой-то загадочный кабинет «горячих новостей», фея, так и не взглянув на Эриха, пробормотала:

– Вам в какой отдел?

– Даже не знаю. Поможете?

Фея подняла полный вселенской скорби взгляд на бестолкового посетителя, но увидев перед собой высокого, статного красавца, мгновенно преобразилась. Куда только девалось её мрачное выражение лица!

– Всё просто, – заворковала она неожиданно нежным голосом, – если приносите интересный материал – скандальные фото, непристойные новости, которые пока никому ещё не известны, ужасы какие-нибудь – платим мы. Хотите опубликовать статью о классической музыке, издать научную книгу или разместить рекламное объявление – платите Вы.

– Рекламное объявление…

– А знаете, что? Давайте я Вас познакомлю с нашим лучшим журналистом?

Она, не дожидаясь согласия, потащила Эриха по коридору. Интерьер издательства чем-то напоминал больницу. Стерильно, продумано до мелочей. До блеска отполированные мраморные полы, искусственные цветы в пластиковых горшках на низеньких ножках, стрелы длинных коридоров, где вдоль стен скамеечки для посетителей, на стенах ни фресок, ни картин, зато всё пестрит рекламными плакатами. Особенно поразил Эриха двухметровый плакат, на котором здоровенный рогатый повар доставал из печи, в которой полыхало адское пламя, свежий номер «Ночной мглы». Текст гласил: «У нас самые горячие новости и самые жареные факты!».

Фея проводила Эриха до двери, откуда доносились крики, ругань и другие звуки, обычно сопровождающие напряжённый рабочий процесс.

– Вам к Саре Эвилл. Лучший журналист в королевстве, уж Вы мне поверьте.

Эрих осторожно вошёл, огляделся. Кабинет маленький, единственное окно закрыто угольно-чёрным экраном, на котором мелом написаны расценки за услуги издательства. Кроме самой журналистки в комнате находились: очень злой тролль в дорогом костюме-тройке, очень довольный гоблин в цилиндре и с сундучком, закрытом на большой замок, и ещё одно удивительное существо. За столом, на котором стоял новенький кассовый аппарат, сидел механический гном с молоточком в руке. Его бронзовое лицо абсолютно ничего не выражало.

Сара Эвилл сидела за столом, сцепив тонкие пальцы, и так же бесстрастно взирала на бушевавшего тролля. А тот потрясал вчерашним номером «Ночной мглы».

– Мисс Эвилл, я вам за что заплатил?! Первый платёж, три дня назад, я произвёл вам за то, что вы рекламируете мой завод резиновых изделий, производящий резиновых уточек для купания. Второй платёж я провёл вчера за то, что вы делаете антирекламу моему конкуренту, мистеру Гамми! Что такое реклама, по-вашему, а?

Сара безмолвствовала, как египетский сфинкс. Но разгневанный король резиновых уточек и не нуждался в диалоге. Он рубанул газетой, как боевым мечом по столу.

– Правильно! – громыхал тролль, хотя ему так никто ничего и не ответил. – Реклама – это когда ты так рассказываешь о товаре, что его хотят купить! А что такое антиреклама? Именно, когда ты так преподносишь товар или услугу, что его никогда, слышите, никогда не хотят купить! Ясно Вам? И что Вы сделали? – он обвиняюще ткнул в статью под заголовком «Экологические уточки Торнтона», занимавшую половину первой страницы.

– Вы же просили сделать в статье упор на натуральность Вашей продукции, в отличии от уточек Вашего конкурента, мистера Гамми, – невинно отозвалась Сара.

Впервые её губы дрогнули в слабой улыбке.

– И как Вы это сделали? – взревел тролль, ткнул пальцем в статью и начал читать вслух: «Никаких красителей, уточки Торнтона имеют естественные оттенки от грязно-бурого до болотного, в отличие от красочных уточек Гамми», «никаких ароматизаторов, естественные запахи родных полей – перепревшей травы, навоза»…

Эльф вместе с гоблином так и покатились со смеху. Но троллю ситуация забавной не казалась:

– Вы должны были рекламировать меня! И писать гадости про мистера Гамми! Почему Вы поступили наоборот?!

Сара Эвилл указала на гоблина: