Реквием по любви

От его слов девушку передернуло. Необъяснимый протест зародился в душе.

Так и хотелось крикнуть: «Почему же не может?» Да, брат Андрея значительно старше, но ровесники Соню никогда не привлекали. Он словно вызов ей сейчас бросил. Холодный. Неприступный. Опасный.

У девушки голова кругом пошла, когда она вспомнила его поцелуй во время знакомства. Обычный поцелуй руки. Всего лишь признак хороших манер. Да вот только Соню в тот момент словно током шарахнуло. Даже коленки затряслись, еле на шпильках равновесие удержала. А сейчас… Сейчас в ней заговорила женщина, которая хотела поиграть. Показать этому мужчине, какую он совершил ошибку. Она медленно села в кровати и до умопомрачения эротично потянулась. Словно кошка, спину выгнула, прекрасно осознавая, как сексуально смотрится грудь в вырезе клубного платья.

– Не могу сказать, что сильно расстроилась! – произнесла Соня томно, окинув Алексея надменным взглядом. – Ты ведь тоже не в моем вкусе! И нет. Говорить, что между нами ничего не было, совсем не нужно. По тебе видно – ты не возьмешь девушку против ее воли!

Алексей наблюдал за ней, слегка прищурившись. Внутри бурлил вулкан. Одно неверное движение с ее стороны, и он взорвется. А Соня провоцировала его, причем самыми безумными способами. Девчонка явно знала себе цену.

– Откуда такая уверенность? – Гордеев придвинулся так близко, как только мог. – Ты ведь совсем меня не знаешь!

– Я встречала подобных людей! – парировала Алмазова. – Слишком правильных…

Соня ощущала жар его тела. Казалось, еще секунда, и он поцелует ее. Даже замерла в ожидании. Но Алексей со спокойным выражением лица откинулся на подушки. Алмазова от разочарования сжала в кулаке уголок простыни. Соня не отдавала отчета своим действиям. Не понимала зачем, для чего все это. Его запах дурманил. Склонив голову набок и невинно хлопая пушистыми ресницами, девушка позволила шелковой бретельке платья сползти с плеча. Видела, как загорелся взгляд мужчины, и от этого по телу разлилось приятное тепло.

– Как ты считаешь, Алексей, – промурлыкала соблазнительно, – я красивая?

– За всю свою жизнь я не встречал никого краше! – честно признался мужчина.

Осмелев и не задумываясь о последствиях, Соня оседлала Гордеева, наклоняясь к его лицу. Их разделяли какие-то сантиметры. Алексей напрягся всем телом. Подобного поворота событий он никак не ожидал.

– Соня! – прохрипел мужчина вмиг севшим голосом. – Ты что вытворяешь?

– Поцелуй меня! – Обхватив руками его лицо, она попыталась притянуть его еще ближе.

Мужчина отстранился, схватив ее за запястья.

– Что за игры, Соня? – рявкнул он, хорошенько встряхнув девушку.

– Поцелуй! – шептала Алмазова, не замечая его грозного взгляда. – Всего один раз! Всего разочек!

Алексей грубо опрокинул ее на спину и, навалившись сверху, прошептал в самые губы:

– Всего один раз меня не устроит! Если я тебя сейчас поцелую, то просто не остановлюсь. Останешься здесь со мной на всю ночь. А утром будешь раскаиваться в содеянном. Если, конечно, ты не ко всем мужикам в постель прыгаешь в день знакомства!

Соня отвернулась, не в силах выдержать его осуждающий взгляд. Смотрела куда угодно, только не на Гордеева. Наваждение вмиг улетучилось. Осталась лишь суровая реальность. Жизнь, в которой ради спасения семьи ей придется пожертвовать собой. Мгновение назад Соня страстно желала узнать, каково это – быть с кем-то по обоюдному согласию. Целовать человека, который пробуждает в душе тысячи эмоций, а не тварь, при одном взгляде на которую возникает лишь рвотный рефлекс.

Тяжело вздохнув, девушка попыталась выбраться из-под Алексея, но он не позволил. Внимательно наблюдая за Соней, уловил столь резкую перемену в ее настроении.

– Я обидел тебя?

Соня слегка покачала головой:

– Нет…

– Тогда посмотри на меня! – не унимался Гордеев. – Я знаю, что ты не такая – Андрей рассказывал о тебе. Поэтому я и не понимаю, что вдруг на тебя нашло?

Алмазова посмотрела на Алексея так, что у него внутри все замерло. Взросло. Отчаянно. С мольбой.

– Оказывается, стараясь убежать от проблем, люди загоняют себя в угол еще быстрее! – выдохнула она обреченно.

Раздались шаги на лестнице. Кто-то приближался. Гордеев в мгновение ока скатился с Сони и вскочил на ноги. В комнату без стука ворвался Андрей.

Он кивнул брату в знак благодарности:

– Спасибо, братишка, что помог и за Сонькой приглядел!

– Кхм! Не благодари!

– Соня, ты как? Синяков не осталось?

Девушка хлопнула себя ладошкой по лбу. Как она могла забыть, что произошло внизу? Чувство стыда накатило с новой силой. Эгоистка!

– Порядок! – ответила она слишком раздраженно, все еще злясь на себя. – Лиза?

– Уже успокоилась. Внизу с Соколовским сидит. – Андрей, сев на край кровати, погладил подругу по голове. – Домой пора, Сонь. Ты своего водителя вызовешь или с нами?

– Нет! – отчаянно замотала головой девушка, бросая косые взгляды в сторону Алексея. – Не хочу домой. Я с Лизой поеду. У нее переночую.

* * *

Лиза поежилась, обхватив себя руками. Становилось прохладно, и даже пиджак Похомова не согревал. Мыслей в голове не было. Вообще никаких. Словно в вакууме находилась и ничего вокруг не замечала. Страха из-за покушения не осталось. Только недоумение.

Хотелось закричать, набрав полные легкие воздуха: «За что? Зачем?»

Неожиданно нахлынули воспоминания, от которых ком в горле встал, и слезы на глаза навернулись. Ее мать – Марина Карпова – была безумно красивой и экстравагантной женщиной. Такой Лиза ее и запомнила. Уважаемый преподаватель средней школы, виртуозно владеющий тремя языками. Поклонники не давали ей прохода, но все как один получали отказ. Жизненная энергия била из нее фонтаном. Одной ее улыбки – искренней и чистой – хватало, чтобы жизнь Лизы наполнялась счастьем.

Они всегда держались вместе. И дома, и в школе. Разлучались лишь на время уроков. Время, проведенное с мамой, было самым счастливым в жизни девушки. Мама всегда оберегала ее, защищала и поддерживала в трудные минуты.

Об отце Лиза ничего не знала. И не спрашивала – этот вопрос всегда приводил к слезам. Видеть, как мама плачет, было для нее – маленькой девочки – самым большим наказанием. Наверное, поэтому она росла послушным и тактичным ребенком. Иногда глаза матери становились пустыми, безжизненными. В такие моменты она стояла у окна и молчала. Взирала печальным взглядом в бескрайнее небо. И словно раз за разом переживала известное лишь ей одной горе. Или искала ответы на вопросы там, наверху.

Погруженная в свои воспоминания, Лиза и не замечала, что слезы не переставая стекают по лицу. Что Соколов спрашивает ее о чем-то. Ей было все равно. Перед глазами стоял лишь школьный двор и проклятые ступени, на которых и остановилось сердце ее матери. Именно там ее и застрелили. Прямо на торжественной линейке первого сентября.

Мир рухнул в тот момент. Лиза помнила все. Хриплый предсмертный голос матери. Остекленевший взгляд человека, которого покидала жизнь. И все же она нашла в себе силы попрощаться с единственной дочерью. Обливаясь слезами, прижала ее к окровавленной груди и прошептала:

– Поклянись мне, Лизонька! Поклянись, что выживешь! Ты должна жить дальше! Должна дышать! Должна стать счастливой! – Слова давались ей все труднее и труднее: – Ради меня… Ради своего отца… Ради нашей с ним любви! Поклянись!

– Клянусь, мамочка! – кричала в истерике маленькая Лиза, искренне и по-детски надеясь, что эти слова исцелят самого родного и близкого в мире человека. – Клянусь!

– Твой папа… он очень сильно любил нас! Он жизнь отдал, защищая нас! Ты все поймешь, когда вырастешь, милая. Помни! Всегда помни…

– Хорошо, мама! Я все сделаю, как ты скажешь. Мама? Мама? МАМОЧКА!

Лиза до крови прикусила губу, чтобы не закричать вслух. Шумно втянула в себя воздух. Рвано выдохнула. Ей до сих пор было тяжело. Да, она научилась ценить жизнь и не размениваться по мелочам. Она радовалась каждому новому дню: наслаждалась утренней прохладой, даже в палящем зное находила свои прелести. Соня в шутку называла Лизу блаженной. Но на самом деле Алмазова просто переживала и всегда стремилась защитить подругу. Что, впрочем, сегодня и продемонстрировала.

Но несмотря ни на что, боль от потери матери все еще была свежа в памяти Лизы. Рана в ее сердце по-прежнему кровоточила. Лизе безумно хотелось походить на Марину Карпову не только внешне. К сожалению, характером Лиза пошла в отца. Его она, конечно, не помнила. Но по словам бабушки – Валентины Степановны – переняла практически все его качества. Вплоть до жестов.

– Лиза? – Павел слегка прикоснулся к ней, вынуждая вздрогнуть. – Ну, хватит уже реветь! Все позади. Никто не пострадал!