Ограбление в «Шотландском соколе»

– Вы звонили, сэр? – спросил Гордон Гулд, появившись в дверях.

– Да. Тут такое дело, – начал объяснять дядя Нэт. – Мой племянник собирался, видимо, в большой спешке. Короче, у него нет даже рубашки, в которой можно бы выйти к столу. Ему также необходимы брюки и галстук. Сможешь что-нибудь придумать, Гордон?

– Буду рад, – сказал старший проводник и смерил взглядом Хола. Не презрительно, вовсе нет, а взглядом опытного костюмера. Но Хол всё равно немного смутился. – Я всё понял, сэр. Посмотрим, что можно будет сделать.

Когда Гордон вышел, дядя Нэт достал из своего чемодана коричневые лакированные ботинки и жилет такого же цвета. Хол тоже открыл свой рюкзак, но лишь затем, что вытряхнуть его содержимое в ящик под диваном, всё одной кучей: джинсы, шорты, футболки, трусы, носки и ещё полосатый джемпер. Задвинув ящик ногой, он спросил, а где тут розетка USB.

– Зачем тебе USB? – скосился на него дядя, который уже стоял перед зеркалом и завязывал галстук.

– Я забыл свой зарядник. Нужно зарядить планшет. Я играл на нём всю дорогу, пока ехал в Лондон, и он совсем разрядился.

– Извини, я не думаю, что ты здесь чего-то найдёшь. Когда эти вагоны строились, о современных гаджетах ещё не было даже понятия.

– А это что за провод?

– Это не провод. Это шнур стоп-крана. Он служит для экстренной остановки поезда.

Хол вздохнул. Заряда аккумулятора на планшете оставалось совсем ничего.

– Отдай его Гордону, он найдёт способ зарядить. А завтра утром вернёт.

– А если мне он будет нужен сегодня?

– Зачем? Играть?

– Ну-у… допустим, я хочу порисовать. Надо же как-то провести вечер.

– Думаю, мы найдём другой способ. Ты же видел, что в поезде есть бильярд, дартс. Или, хочешь, я поучу тебя играть в карты. Покер, бридж, что тебе больше нравится?

Хол сделал кислое лицо. В дверь снова постучали. Гулд принёс светлые шерстяные брюки и тёмно-серый пиджак с шёлковой подкладкой. Брюки и пиджак он повесил на вешалку, а белую накрахмаленную рубашку положил на диван. Потом достал из кармана синий галстук-бабочку и приложил её сверху, к вороту.

– Это что? – в ужасе отпрянул Хол. – Это мне? Кошмар, прошлый век!

Гордон Гулд поднял бровь.

– Это век английской аристократии, сэр. Я взял эти вещи в королевском гардеробе, сэр. Их носили принцы, сэр. И всё это было всего несколько лет назад.

– Всё хорошо, Гордон, всё отлично! – поспешил успокоить старшего проводника дядя Нэт. – Всё это нам идеально подходит. Спасибо!

– Да, спасибо, – промямлил пристыженный Хол.

Лицо Гордона смягчилось. Уходя, он лишь попросил, чтобы они постарались вернуть эти вещи ещё до возвращения в Лондон. Он вышел, а Хол вдруг вспомнил, что у него есть вопрос, и догнал Гулда уже в коридоре.

– Мистер Гулд, а другие дети в поезде есть? Я бы хотел с ними познакомиться.

– Боюсь, это невозможно. Других молодых людей в этом поезде нет. Разумеется, кроме вас. Сэр-р.

– Я имел в виду не пассажиров, а… среди персонала?

– Дети не допускаются к обслуживанию пассажиров. Повторяю, сэр-р, других детей в «Шотландском соколе» нет.

Глава 5

Кто покормит собак?

Гордон Гулд либо врёт, либо просто не знает правды. Дети здесь есть. Во всяком случае, несколько часов назад были. Так думал Хол, пока одевался к ужину.

– Дядя Нэт, можно я не буду надевать галстук?

Дядя рассмеялся:

– Не глупи. Ну когда у тебя ещё появится шанс надеть галстук, который носил сам принц? Тебе не хочется почувствовать себя членом королевской семьи? Пусть даже на один вечер?

Хол нахмурился, обрабатывая в голове эту информацию, а дядя уже перекинул ленточку через его шею и быстро завязал бабочку. Хол посмотрел на себя в зеркало. Мрак! Если бы он таким пришёл в школу, его бы задразнили насмерть.

– Привыкай, – сказал дядя Нэт. – Представь, что ты играешь роль Джеймса Бонда. Вот ты входишь такой и говоришь: «Бек. Харрисон Бек». И эдак вот шевельнёшь бровью.

«Хорош Джеймс Бонд», – вздохнул про себя Хол. Впрочем, надо подумать. Но думал он больше только лишь о той смуглой зеленоглазой девчонке и о том, зачем Гордон врёт, что её нет на поезде. Потом вдруг повернулся к дяде:

– Не надо звать меня Харрисон, хорошо? Мои друзья зовут меня Хол. Просто Хол.

Дядя Нэт улыбнулся:

– Хорошо. Ну что, Хол, пошли обедать? Признаться, я уже сильно проголодался.

Обстановка в столовой была весьма оживлённой. С кухни доносились дразнящие запахи, которые никого не могли оставить равнодушным. Почти все столы уже были заняты. Дядя Нэт выбрал тот, за которым одиноко сидел его старый знакомый, Айзек, фотограф. За другим обедали Сьерра Найт и её помощница, а напротив них восседали Пикли, муж и жена. Эрнст Уайт в своих вечных полуочках сидел от них через проход. Он был один. А за самым дальним столом расположился барон с сыном. Вагон немного трясло и покачивало, чуть слышно побрякивала посуда, звенели столовые приборы, но никто на это не обращал внимания.

– А почему Сьерра Найт вообще едет с нами? Актрис приглашают просто для красоты? – спросил Хол дядю, когда им подали суп и тот был ещё слишком горячий.

– Эта актриса – старая подруга принцессы, – вместо дяди ответил фотограф Айзек. – Когда-то они вместе занимались одним проектом. А сейчас Сьерра Найт готовится к съёмкам в фильме о женщинах-машинистах, которые водили поезда во время Второй мировой войны. Это пока их мужья воевали на фронте. Здесь она хочет набраться впечатлений.

– Вы все удивитесь, но женщины в нашей стране начали водить поезда только в восьмидесятых годах, – важно произнёс дядя Нэт с улыбкой знатока. – Хотя киношников это, конечно, не волнует.

– А та девушка, которая рядом с ней, кто она?

– Это её помощница, секретарь. Её зовут Люси Медоуз.

Хол посмотрел на Люси, потом перевёл взгляд на актрису. Сьерра Найт смотрела в окно. Хол не сразу понял, что её там привлекло, но потом, когда Сьерра сложила губы трубочкой, ему стало ясно, что она просто изучает своё отражение.

– Слушай, Люси, – вдруг сказала она, тронув свою помощницу за руку, – а что, если нам сделать кадр с паровозом? Допустим, я стою, облокотившись на какую-нибудь железяку, и с тонким налётом романтизма смотрю прямо в камеру. – Она улыбнулась, очень довольная собой. – Мы пошлём эту фотографию сценаристу, пусть он проникнется моим настроением. Запиши себе в ежедневник, что мы должны сделать фотосессию с паровозом.

Люси Медоуз молча раскрыла ежедневник, достала ручку и что-то записала. Сидящий напротив Стивен Пикль шумно отхлебнул с ложки гороховый суп. Он старался не слушать жену, которая без конца говорила о своей потерянной броши.

– Как я её любила! – вздыхала Лидия. – Таких, в форме банта, наверное, уже больше не делают. Стивен! Ювелир говорил, что эта вещь просто уникальна. Одни бриллианты стоят целое состояние. А ты заметил, что все обратили внимание на эту брошь, как только я села на поезд? И вот я её потеряла. Какая же я растяпа! Но мы ведь ещё поищем её, да? Все вместе, хорошо?

– Разумеется, мы поищем, – ответила Люси, почувствовав на себе взгляд. – Я уверена, мы её найдём.

– Когда мы были в зимнем саду и пили шампанское, она ещё была на мне. А потом я гляжу, её уже нет. – И женщина, как ребёнок, надула нижнюю губу, готовая заплакать.