Other Side. Когда туман сгущается

– Послушай, сейчас ты раздавлен, но когда-нибудь это пройдет. Конечно, не скоро. Однако если мы не пойдем домой, а завтра не приведем план в исполнение, это может не наступить вовсе.

– Мне наплевать. Могу я хоть ненадолго остаться один?!

– Я тебе не враг. К тому же, мне известно, о чем ты сейчас думаешь. Поверь — это не выход. Да, она ненавидит тебя сейчас, но не исключено, что это тоже может пройти. Не хочется давать пустых обещаний, но вариантов развития событий великое множество. Хоть сейчас тебе кажется это невероятным, но среди них есть и те, где вы снова вместе. Я всячески готов этому поспособствовать, если ты доверишься мне.

– Я бы очень хотел, но я тебе не верю

– Тогда подумай вот о чем. Даже если этого не случится, ты действительно настолько слаб, что готов подставить ее под удар? Ведь после тебя этот охотник, или как там его, гребанный фуражир… Он придет за Ритой. Готов ты наложить на себя руки, зная, что это убьет и ее?

Молчание затянулось, на лице Клотта на секунду промелькнула улыбка, когда он понял ход Андреевых мыслей.

– Черт с тобой, действуй! – прохрипел Андрей, шевеля потрескавшимися губами.

– Вуаля, – Клотт щелкнул пальцами, но ничего не произошло. Мир оставался мрачным и неуютным, личная жизнь лежала в свежих руинах недостроенного торгового центра, без какой-либо перспективы на восстановление. Даже завтрашнее предприятие выглядело скорее изощренным способом самоубийства, чем возможностью, наконец, исправить бедственное положение. Но внезапно для себя Андрей понял, что готов пойти на этот рискованный шаг, даже если он будет последним в его жизни. Он также осознал, как чудовищно затекли мускулы, почувствовал холод и поежился в промокшем насквозь пальто. Кряхтя и опираясь о кривой забор, он направился к выходу. Андрей шел домой.

Благословенное черное забытье вместо привычных тревожных образов ждало его в собственной помятой постели. Утро встретило его легкостью в теле и ясной головой. Но так было до тех самых пор, пока воспоминания вчерашнего вечера не обрушились на него, с устрашающей силой сметая столь ненадежное хорошее настроение. На помощь пришел Клотт, невозмутимо сидящий на столе, поджав колени.

– Я не в силах полностью избавить тебя от страданий: слишком уж глубокие струны твоей души задели вчерашние события. Но могу сделать так, что временно они перестанут тебя беспокоить. Ровно до тех пор, пока ты не будешь готов с этим разобраться. Конечно, с таким делом лучше не затягивать, но всякому человеку нужна передышка, тем более накануне серьезных испытаний. Я готов тебе ее обеспечить, но с твой стороны мне тоже понадобиться помощь.

– Какая?

– Не думай. Каждый раз, когда эта мрачная волна будет подступать к берегу твоего разума, одергивай себя и вспоминай, что есть срочные дела, с которыми ты в силах разобраться прямо сейчас. При моем содействии ты удивишься, как легко тебе будет проворачивать подобный фокус. Конечно, это самообман и бегство от проблем, но это единственный известный мне способ не опустить руки в такой ситуации.

– Давай попробуем.

– Вот и славно,– Клотт снова артистически щелкнул пальцами, и груз тяжелых мыслей отъехал на второй план. В холодном и четком теперь разуме вырисовывался план дальнейших действий. Андрей с удивлением обнаружил в себе силы встать с кровати и пойти в душ, более того – даже мысль о завтраке теперь не казалась такой кощунственной. Стоя внутри запотевшей душевой кабины, обдаваемый жаркой журчащей водой, он понял, что давненько не был так голоден.

Шипящая, только со сковородки, яичница, два бутерброда с плачущим сыром под названием «Черный принц», на отдельном блюдце – разрезанный вчетверо, ярко-оранжевый от спелости апельсин. Пока Андрей расправлялся со своей трапезой, Клотт вновь заговорил.

– Я вижу, что ты настроен не ахти как позитивно. Оно и понятно, но груз проблем может сыграть злую шутку с человеком, решившимся заглянуть в глаза своему страху. Мой тебе совет: чтобы тебя ничего не отвлекало от предстоящего сражения, разберись с ворохом дел, накопившимся за время твоих мистических приключений. Приберись, внеси квартплату, и все в таком духе. Пусть рутина будет для тебя медитацией. Это поможет избежать ненужных печальных раздумий.

Не найдя достойной альтернативы, Андрей воспользовался советом потустороннего друга. С удивлением для себя он обнаружил, что максимальная сосредоточенность на деле (пускай и возникшая из избегания) придает немыслимое ускорение. Уже к половине третьего он завершил всю «бытовуху», как сказал бы Олег.

«Точно, Олег!». Он набрал врача, и с третьей попытки выяснил, что состояние друга приходит в норму, однако ему нужен покой после серьезной операции. Попасть к нему в палату, увы, не получится.

– Видишь, не все так плохо.

– Знаешь, мне вдруг так захотелось повидаться со всеми своими, мало ли что…

– Могу тебя понять, но не драматизируй, все-таки не на эшафот идешь. Ты достаточно быстро со всем управился, поэтому предлагаю прогуляться, выпить кофе и наведаться к сестре. Думаю, к тому времени она должна быть дома.

Сырое неуютное октябрьское небо почти лежало на крышах десятиэтажных домов, построенных более полувека назад. Тем симпатичнее и желанней выглядел островок с кофе на вынос под сенью колонн Дома инженеров. Андрей стоял чуть поодаль от россыпи гирлянд и курил в ожидании заказанного капучино. Его будто ударило током, когда чья-то женская рука робко дотронулась до драпа, укрывающего плечи. Телесный импульс молнией преобразился в мысль: «Рита!». Он обернулся.

– Прикурить не будет?

Знакомый (но не Ее) голос принадлежал невысокой, курящей девушке в зеленом пальто. Огненные кудри спадали на веснушчатое, болезненно-бледное, но симпатичное лицо. Он протянул зажигалку.

– Света?

Сквозь облачко свежего табачного дыма Андрей прочитал в осторожных зеленых глазах вмиг пронесшиеся чувства: удивление, испуг, смятение, осознание, радость, снова смятение.

– Андрей, – она говорила утвердительно, несмотря на неуверенный голос, – неожиданная встреча.

Пластиковое окошко отворилось, выпуская на улицу драгоценный горячий воздух, и из него раздался голос.

– Кофе готов.

– Подожди секунду, я рассчитаюсь… Может, будешь что-нибудь?

– Нет, спасибо. Я уже заказала.

Оплатив оба заказа и забрав свой горячий бумажный стаканчик, Андрей вернулся к девушке.

– Ты занята сейчас?

– Нет.

– Может, прогуляемся немного?

– Давай.

Первые минуты их прогулки по влажной осенней брусчатке, усыпанной пожухлой палой листвой, прошли в напряженном молчании. Каждый из них знал, о чем следует говорить, но оба не имели представления, с чего следует начинать. Неловкие попытки завести разговор на нейтральные темы оборачивались провалом, сгущая тревожность молчания.

– Как дела у Риты? – спросил Андрей не только из-за выжигающего внутренности желания знать, но и для того, чтобы заполнить очередную мрачную паузу в разговоре.

– А я хотела у тебя тоже самое спросить. Мы не созванивались с тех пор, как она к дяде уехала, – они продолжили идти молча, отмеряя ногами степень неловкости паузы, – послушай Андрей… Ты ведь тоже втянут в эту историю с Той Стороной?

Вопрос заставил его вздрогнуть. Лишь минуту спустя он сообразил, что девушка ждет ответа.

– Да, в каком-то смысле…

– Он уже приходил за тобой?

– Кто?

– Тот, кто выглядит как Хромой.

– По крайней мере, не наяву. Но сегодня я сам брошу ему вызов.

Света остановилась, внимательно вглядываясь в лицо Андрея.

– Значит, ты наверняка хочешь знать, что со мной произошло, – снова утверждение, не вопрос.

Андрей кивнул, и они снова зашагали по центру города. В ходе этой многочасовой прогулки он узнал то, о чем и так смутно догадывался – подробности обстоятельств, приведших здоровую девушку на больничную койку ТКПБ. Света рассказала, как мерзкая тварь под личиной их общего друга, а затем и под видом Хромого, являлась к ней в снах. Сдержанно и отстраненно она рассказала, как ее нервы не выдержали, и она поддалась на дьявольскую провокацию. Рассказ подошел к концу – Андрей довел девушку до подъезда.

Домофон издал короткий мелодичный звук, когда Света поднесла к нему пластиковый диск-ключ, они попрощались. Уже стоя в дверном проеме, она обернулась.

– Я, наверное, не должна тебе это говорить, но мне кажется, что тебе будет проще сражаться, если ты будешь знать. Даже если ты проиграешь сегодня и лишишься своего дара, это не конец. Та Сторона – увлекательное и многогранное место. Стать пустым не значит обречь себя на вечные страдания.