Интенция 2. Опутанный неизбежностью

Учитель продолжал строго настаивать на своем.

– Пообещай, что не сделаешь ни с кем того, что задумал.

Алан не хотел вовлекаться в спор, поэтому просто кивнул. Далее учитель устроил Алану небольшой экскурс по анатомии и физиологии и влиянию духовного на физическое. Алану было скучно это слушать, но из уважения к наставнику он старался мало-мальски вовлекаться в разговор.

У учителя запикал ментум, и он тут же его надел. Алан увидел знакомое круглое лицо. Ольга начала ругаться:

– Алан, а ты, случаем, не забыл о лечении?

А ведь прошло немало времени. Уже, наверно, полдень наступил.

– Да, я сейчас его отправлю обратно.

Когда ментум отключился, учитель обратился к Алану:

– Тебя ждут, лечись, выздоравливай. Мы будем заниматься каждый день, пока ты находишься в Селектионе.

Алан не хотел расставаться с учителем. Этот человек будто открывал ему его самого. Сейчас Алан позавидовал жителям Селектиона, так как у каждого был тот, кто максимально хорошо его понимал, учил, вел.

Парень вышел с поляны, на которой они занимались, прямо в парк, пытаясь припомнить путь к Храму Исцеления.

– Мистер Строун, хотите, я пришлю вам мобиль? – вежливо обратилась к нему Тарья.

Алан отказался, потому что хотел немного прогуляться. Здесь было по-настоящему красиво и немного даже сказочно-фантастично.

Минут через двадцать Алан уже был в своей палате, где его ждали Ольга и двое помощников.

Ему снова пришлось полежать неподвижно полчаса, пока Исцеляющие проводили с ним манипуляции. Когда все закончилось, Ольга достала из кармана ментум и протянула его Алану.

– Тебе это будет интересно, держи.

Алан замешкался. Эти люди были к нему чересчур добры, и он не понимал, как с ними расплатиться. Алан всегда вел четкую мысленную бухгалтерию: ты мне, я тебе. По правилам жизни он мог быть благодетелем, который дает другим больше, чем забирает, но не наоборот. Если вдруг случалось, что кто-то делал ему безвозмездное благо, то Алан чувствовал дискомфорт и тут же находил способ компенсировать это. Иногда это приводило к тому, что он дарил людям совершенно ненужные подарки, тем самым считая, что откупился.

– Вы что, я не могу это принять! Сколько я вам должен?

Усмехнувшись, Ольга вложила ментум ему в руку, после чего удалилась.

Алан надел устройство и принялся искать кнопку, которая должна была его включить. Однако, ментум заработал сам, заслонив все поле зрения, как в шлемах виртуальной реальности. На светлом фоне появилась девушка с каштановыми волосами в светло-голубом платье.

– Здравствуйте, мистер Строун.

– Тарья, так вот как ты выглядишь.

– Таким запрограммировали мою внешность Воображающие. Все это виртуально-ментальное пространство – их работа.

– Ты хочешь провести мне инструктаж?

– В этом нет необходимости, но если будут сложности, обращайтесь.

Тарья исчезла, и пространство вокруг стало меняться. Взору Алана предстали внутренние органы человеческого организма.

– Тарья, зачем это появилось?

– Это то, о чем вы сейчас думаете. Поменяйте мысли, и картины станут другими.

Получается, ментум мгновенно реагировал на его мысли и воссоздавал образы, при этом достраивая необходимое. Под впечатлением от разговора с учителем Алан переосмыслял физиологию человека. Эта система хорошо продумана.

Алан захотел увидеть маму, узнать, как она жила все эти годы. Перед глазами предстала Руфь за работой в огромном саду. Она заботливо ухаживала за деревьями и цветами.

– Просмотр хроники чьей-то жизни лучше осуществлять с разрешения этого человека, – раздался голос Тарьи.

– Это моя мама, – грустно произнес Алан.

– Я понимаю, – ответила Тарья.

Алан решил все-таки встретиться с мамой и обо всем расспросить.

Ему не давало покоя еще кое-что. Он представил летающие пирамиды, и они тут же появились перед ним. Алан хотел приблизить их и всмотреться в строение, но тут же раздался голос:

– У вас нет доступа к этой информации.

– Но почему? Я имею право знать! – возмутился Алан.

– Эта информация может навредить жителям внешнего города.

Алан остался недоволен ответом. Вся эта история с пирамидами виделась ему каким-то глобальным заговором.

Последовало предложение Тарьи:

– Хотите перейти в режим коллективного творчества?

– Ну да, – с сомнением произнес он, – а это как?

Изображение расплылось, и Алана интуитивно повлекло к группе людей, которые что-то живо обсуждали. В центре компании был мальчик лет девяти, который на равных разговаривал с мужчиной лет сорока. Все почему-то прислушивались к этому пацану. Кроме них, в обсуждении участвовали еще несколько мужчин, юношей и девушек. Но самое интересное было другое. Над ними в воздухе парила модель огромного здания. И в процессе обсуждения она преобразовывалась. Вдоль и поперек здание огибали множество полупрозрачных инженерно-чертежных линий. Над ними были надписаны числа, которые то и дело менялись.

Юноша и девушка живо обсуждали внутренне устройство здания. Для облегчения задачи, они воспарили к макету и сквозь стену влетели прямо внутрь. Еще двое ребят не могли никак определиться с крышей. Она становилась то треугольной, то обтекаемо округлой.

Алан понял, что значит «коллективное творчество», и захотел тоже поучаствовать.

– А что, если расположить окна левее? – предложил он.

Мальчик девяти лет отвлекся на Алана и ответил:

– В Храме Науки окна имеют четкое расположение. Ах да, я тебя не знаю. Я Лука Воображающий. Я затеял весь этот проект.

Ого, ничего себе, какой деловой пацан.

– А я Алан Строун Дающий жизнь.