Дервиши на мотоциклах. Каспийские кочевники

V. Карты из Лейдена

…В Голландию по делам бизнеса я должен был лететь через месяц. За это время Азия понемногу оставила меня, вообще idee fixe – не мой профиль. К тому же друзья и близкие уже привыкли, что я тут, рядом, все им рассказал, – здорово, что путешествовал, хорошо, что вернулся. Только дервишская ал-хирка, подаренная Саидом, никак не могла найти себе места. Сначала я держал ее в офисе, потом подумал – все-таки ценная вещь, к тому же подарок… Привез домой, положил на журнальный столик, потом убрал, потом опять достал и долго рассматривал. В общем, часто держал в руках. Изучал лоскуты ткани, ворот, рукава, швы, – как же добротно люди шили много лет назад! – я не знаю, сколько лет тому назад.

В Амстердаме меня ждали непростые переговоры – надо было расширять продажи в Голландии, Бельгии и Люксембурге, уточнить и согласовать множество деталей. Конечно, я хотел поискать карты, но, похоже, не в этот раз. Летел я всего на три дня.

Существует два Амстердама. Один – город площади Дам и прилегающих к ней кварталов, красных фонарей и кофешопов, где не протолкнуться среди зевак, приезжих европейцев и персонажей из бывших колоний, делающих свой непростой бизнес. В конце концов, люди со всех концов света прибывают сюда не только побродить по музеям, поглазеть на сомнительных красоток в витринах и покурить легальной травки.

Иногда им хочется чего-то покруче и покрепче.

Но, как и в каждом городе, куда валят толпы иностранцев, стоит чуть отойти в сторону, сделать буквально двести шагов, и ты попадаешь совершенно в другой мир. Чужих почти нет, люди спешат по своим делам, никто никем и ничем специфичным не интересуется – в общем, идет размеренная голландская жизнь.

…Переговоры закончились неожиданно быстро, и я решил пойти прогуляться. Мне хотелось побыть одному и полностью насладиться этой Европой – после той Азии, которая почти лишила меня покоя. Каналы, мосты, опять каналы, небольшой, привычный уже дождь – Амстердам втягивает тебя внутрь, точно губка, и ты чувствуешь себя почти как дома, необыкновенно легко и комфортно.

Я уходил прочь от многолюдных мест и по Amstelkade дошел до Rivierenbuurt – симпатичного района, застроенного домами середины прошлого века. В 30-х годах тут селились немецкие евреи, вынужденные бежать из нацистской Германии, в одном из подвалов пряталась Анна Франк…

Надо было согреться. Я решил выпить кофе с егермейстером и зашел в полупустое кафе. Из глубокого кресла было уютно смотреть на желтую амстердамскую улицу и моросящий дождь.

Человек напротив меня, кажется, материализовался из этого дождя. В сером плаще, рубашке навыпуск и голубых джинсах он выглядел прямым воплощением этого свободного, тихого и респектабельного амстердамского квартала.

– Здравствуйте, Максим, – сказал он на чистейшем русском языке с обаятельным прибалтийским акцентом, усаживаясь в кресло. – Вы, наверное, меня не помните. Меня зовут Улдис.

Улдис Туманис, гражданин мира из города Риги, оказался учеником философа Пятигорского, другом Аржанцевой и поклонником сигар Total Flame. Он уже пять лет жил в Голландии и видел меня на одной из презентаций, только я не понял, в Латвии или здесь, в Амстердаме. И он почему-то знал, что я ищу старые карты Тартарии.

Улдис рассказал, что много старинных карт хранится в Лейдене, в университетской библиотеке, в фонде Дози Рейнхарта, знаменитого голландского востоковеда, который жил в начале XIX века и был к тому же русским академиком. Если я хочу, мы можем с утра туда прокатиться, благо, здесь меньше сорока километров.

…На следующее утро мы были уже в Лейдене. Восхитительный городок, весь в каналах. На стенах домой вместо привычного граффити – стихи поэтов со всего мира, на всех языках. Голландские, немецкие, английские, испанские, персидские, арабские. Есть и русские. Мне попалось три: «Муза» Ахматовой, «Роскошно буддийское лето» Мандельштама и «Живите в доме, и не рухнет дом», подписанное почему-то Андреем Тарковским. Местные ребята, вероятно, не в курсе, что поэтом был отец человека, снявшего «Зеркало» и «Солярис», – Арсений Тарковский.

В университетской библиотеке нас приняли с распростертыми объятиями. Улдиса все знали. Мне пришлось только заполнить небольшой формуляр, и меня провели в отдельный кабинет на втором этаже, в конце какого-то запутанного коридора.

Девушка – вероятно, недавняя выпускница или, может, студентка университета, – принесла нам стопку старинных книг. Но карт там было немного. Мы с Улдисом их долго рассматривали, но ничего интереснее уже известной нам карты Витсена не нашли. Вот она, огромная Тартария от Каспийского моря до Дальнего Востока, – частью залезает в Китай, частью в Московию. Я еще раз поразился, как приблизительно представляли себе эти земли европейцы четыре столетия назад – куда хуже, чем моря и океаны, побережье Индии, Китая, Африки и обеих Америк.

Улдис о чем-то поговорил с очаровательной библиотекаршей по-голландски. Она улыбнулась и ответила по-английски:

– Хорошо. Он просит показать коллекцию Ливинуса Варнера, посла Голландии в Византии. Но это древние восточные рукописи, я не могу вам принести подлинники. Однако кое-что мы оцифровали. Если хотите, можете глянуть. Я сейчас вам сброшу архив.

Мы сели за компьютер. Большинство рукописей – на греческом, персидском или арабском. То, что я не читаю на этих языках старинные манускрипты, это понятно; не мог разобрать их и Улдис, хотя греческий и арабский он пробовал учить в своей филологической юности. Но, одно дело учебник, совсем другое – старая каллиграфия…

И вдруг в одном из последних файлов мы открыли огромную карту мира середины XVI века. Была ли она срисована с более древней карты или создана каким-то неизвестным науке картографом, но на ней все выглядело, как в хрестоматии. Каспийское море в центре мира – Тартария на Востоке, множество картинок с животными и причудливыми людьми по всем краям, а немного на северо-восток от Самарканда ясно обозначена земля под названием TARTAR. И она удивительным образом совпадала с очертаниями плато Устюрт.

Там была нарисована крупная человеческая фигура и подписано MIRACULUM MAGNITUDINIS, а немного левее, чтоб не оставалось никаких сомнений, GIGAS.

Если попытаться все это соотнести с современной географией, исполины жили где-то между Актау и Бейнеу. Но мы ехали по трассе и не могли углубиться внутрь этого закольцованного для нас пространства…

…Улдис провожал меня на самолет, как родного. На прощание, озадачив окончательно, он неожиданно бросил:

– Кстати, халат, который тебе принесли, не подделка.

VI. Не конец

…Пока я летел в Москву, я понял, что нашел много ответов, но они породили еще больше вопросов. В довершение всего первым человеком, которого я встретил в Домодедово, был Игорь. Нет, он не ждал меня специально, он просто попивал кофе в ближайшем к зоне прилета заведении. Сказал, что встречает тут сестру из Мадрида. И сразу спросил меня:

– Ну что, теперь тебе ясно, зачем ты ездил в Азию?

notes

Примечания

1

АМО-Ф-15 – первый советский грузовой автомобиль, выпускавшийся серийно московским заводом АМО с 1924 года.