Аль-Джасум: душащий в темноте

– Другие бы не поняли, – ответил тот. – Не отказали бы вам, согласились везти. Но я… Я бы понял.

Артем откинулся назад, тихо засмеявшись. Отец усмехнулся, сдерживая желание рассмеяться вслед за сыном. А мама, даже она, повернувшись к смеющемуся сыну, улыбнулась.

– А что нам тут делать? – снова спросил Артем. – Вот если бы мы приехали в походной одежде и попросили отвезти в деревню. Зачем мы были бы здесь?

На этот раз ухмыльнулся таксист и ответил так, как будто это само собой разумеющееся:

– Для рыбалки, конечно!

– А что здесь такого водится, чего нет в Москве? – не отставал парень.

– Да, хотя бы семга!

– Это что такое?

– О, брат! – таксист заговорил так, будто вся жизнь Артема до этого момента была прожита зря. – Семга! Это не рыба! Это кусочек самой жизни! Это ее философия!

– Аааа, все, понял, – вдруг вскрикнул Артем, – это красная рыба! Дорогая такая. Она у нас в гипермаркетах продается.

– Ха! – чуть не расхохотался водитель. – То, что продается у вас в магазинах, жалкое подобие семги! Но никак не семга!

– А вот это правда, – согласился отец. – Настоящую северную семгу я только пару раз в жизни и ел. А в магазинах… Это совсем не то.

– Может, тогда купим ее на обратном пути? Я тоже хочу попробовать! – предложил отцу сын.

– Почему бы и нет… – поддержал идею отец и обратился к таксисту. – Можно у вас тут ее купить где-нибудь?

Тот задумался, почесал подбородок и, возможно накидывая пару сотен, ответил:

– Можно, почему нет… Но здесь искать надо, кто продает. У местных спросим. Знаю я тут одного человечка. Только рыба дорогая это. Не как в магазинах у вас в Москве.

– Это мы понимаем, – кивнул Сергей. – Вы узнайте пока мы у колдуна будем, хорошо?

– Добро, – водитель довольно улыбнулся.

Машина, тем временем, миновала знак «д. Большие мхи» и въехала в деревню. Они приехали.

Колдун

Хвойный густой лес прерывался знаком «д. Большие мхи» почти сразу. Вместо леса начинались выкошенные поля, проселочные дороги, оставшиеся еще с советских времен длинные белые здания (видимо, фермы), пашни и, наконец, деревянные, потемневшие от сырости и времени, угрюмые дома. Тут и там, разросшиеся, словно сорняки, торчали густые шапки деревьев: ивы, березы, осины, иногда тополя. Посреди деревни разлилось озеро, достаточно большое – по нему плавали на моторных лодках, ловили рыбу. Солнце, то и дело проглядывавшее через мелкие облака, все также ярко светило, отчего вода в озере подмигивала и блестела. По небольшой речушке, в которую чуть дальше деревни превращалось озеро, через километров десять можно было выплыть в Северный Ледовитый океан.

Главным памятником деревни был храм, одной частью которого была деревянная церковь, построенная почти триста лет назад, а другой – каменная колокольня, возведенная позднее на сто лет. Обе были в отличном состоянии.

Автомобиль с нашими знакомыми ехал по песчаной дороге – центральной улице деревни. Миновав здание сельсовета и проехав еще пару перекрестков, он подъехал к противоположному краю деревни – не больше 10 минут понадобилось, чтобы пересечь всю ее. Дорога здесь резко поворачивала вправо и вела в горку, на вершине которой и располагался храм. По левую сторону тянулись бескрайние поля, усыпанные желтыми цветами так часто, что даже ночное небо с мириадами звезд позавидовало бы им.

По дороге иногда проходили люди. Вот машина обогнала парня в длинной рубахе и с косой на плечах. А незадолго до этого, держа маму за руку, шел мальчик лет шести. Возле сельсовета вообще было «полно» народу – человека четыре!

Не город, но и здесь жизнь текла и кипела. Своим размеренным тактом, по-деревенски, по-простому, но она не стояла. Бежала своим маршрутом, словно скорый поезд по расписанию. Опоздаешь всего на минуту и все, поезд ушел.

– Вот что бы вы делали, если бы я не знал, что вы к колдуну? – с привычной ухмылкой прервал недолгое молчание таксист и тут же махнул рукой. – Не отвечайте! Я сам отвечу. Вас бы высадили где-нибудь у сельсовета, развернулись и уехали. А вы бы не знали куда пойти и что делать. Гостиниц тут нет. Таксистов тоже.

– Ну, вы просто наше спасение, – съязвил отец, отчего Артем снова засмеялся.

– Зря смеетесь, – не обижаясь ответил на шутку долговязый. – Я, во-первых, знаю, куда ехать дальше. Колдун-то живет за деревней, а не в ней. Во-вторых, подскажу, как его найти. Потому что придется идти пешком. В-третьих, подожду вас, чтобы отвезти обратно.

Он подумал секунду и добавил:

– Но за ожидание тоже возьму денежку.

Въехав на горку, водитель остановил автомобиль и, наклонившись к Сергею, посмотрел в окно за ним.

– Вон там, – таксист кивнул в сторону храма, – видишь дети играют?

Артем и родители посмотрели, куда показывал таксист, и увидели, как у невысокого забора, которым был обнесен храм, бегали дети.

– Пойди к ним, – сказал долговязый Сергею (интересно, когда они успели перейти на «ты»). – За сто рублей они покажут дорогу. Они эти места хорошо знают. А без них лучше не соваться. Там, конечно, деревянные мостки сделаны, но все же идут они по болоту.

– Так нам выходить? – спросила мама.

– Не, – усаживаясь обратно махнул водитель. – Они сами добегут до края деревни. А мы доедем. Там и выйдете.

Так и сделали. Отец сходил к детворе, вернулся в машину, и они поехали дальше. Метров через двести деревня снова закончилась, но на этот раз перед глазами путешественников выросли не цветущие поля, а болота с низкими соснами, почерневшими елями, сухой травой и темной водой, в которой отражалось блеклое северное небо, покрытое множеством мелких облаков. Красиво и притягательно страшно!

Машина остановилась. Первым вышел таксист. Он открыл багажник, чтобы вышедшие следом пассажиры могли забрать сумки. Спустя пару минут подбежали дети. Их было трое. Двое мальчуганов и одна девочка. На вид всем лет девять или десять. Девочка первая взяла за руку Анну и повела к болоту. Ее примеру последовали мальчики, взяв за руки Сергея и Артема.

«Удивительно! – подумал водитель. – Сколько раз приезжаю сюда, не перестаю удивляться чистоте их глаз. Смотрю в них, будто заглядываю им в души. Чистые-чистые! Словно в души ангелов!»

Потом он вдруг опомнился и крикнул вслед уходящей к болоту семье:

– Так, что? Жду?

– Да, да. Ждите, – откликнулся Сергей.

– Оплату возьму за ожидание!

– Хорошо!

«Ну, и ладушки», – подумал таксист, усаживаясь в водительское кресло и доставая из бардачка книгу. Он устроился поудобнее, готовясь провести в ожидании час или два, раскрыл книгу на странице с закладкой и начал читать. На обложке книги красовалась надпись: «Воспоминая, сновидения, размышления. Карл Густав Юнг». Разносторонний все-таки человек, этот таксист!

Тем временем, дети по пологому склону дошли до болота, повернули и пошли вдоль него, заводя провожаемых в лес. Хвойные деревья, из которых преимущественно состоял лес, будто грозные стражники, окружали опасную трясину со всех сторон и даже проникали внутрь нее. Задумчиво пели камышовки, насвистывали свои инопланетные песни козодои, а болотные лягушки дополняли лесные песнопения громким кваканьем. В воздухе летали целые полчища лесных комаров, заставляя идущих людей отмахиваться и, при попадании кровососов в рот, плеваться. Шагов через двадцать, прячась в болотных мхах и травах, показались деревянные мостки. Прокладывая путь по твердой земле, минуя ненадежные кочки и зыбкие бугры, мягкие торфяные впадины и темные, почти черные, воды, они уводили вглубь, скрываясь за одиноко стоящими высохшими елями. По этим мосткам и нужно было идти. Отец с Артемом, ведомые детьми, уверено пошли вперед. Но мама остановилась, не решаясь ступить на деревянную дорожку.

– Я, – она мотала головой из стороны в сторону и прерывисто повторяла, – я, нет, нет. Я не пойду. Нет…

Сын с мужем остановились и обернулись к ней. Девочка, державшая ее за руку, подняла к Анне большие глаза.

– Ты чего? – спросил Сергей. – Испугалась?

Мама снова замотала головой: