Нерон. Блеск накануне тьмы

– Я – император! – выпалил я. – Я выше любого, кто приказал вам творить такое. Остановитесь, если дорога жизнь!

Они рассмеялись, не поверив мне. Или им было плевать на мои команды, потому что они знали, что я не смогу их опознать.

Но люди поблизости услышали нашу перепалку и всё поняли неправильно.

– Это император! – кричали они. – Он приказывает им поджигать дома!

– Нет! – крикнул я. – Я не с ними!

– С ними, с ними! – завопила какая-то женщина. – Зачем тогда с ними говоришь? Да еще один, без своих стражников. Понятно – не хочешь, чтобы об этом узнали! А где преторианцы? Ты специально от них ускользнул!

Тут закачался и обрушился еще один дом, и все разбежались.

Все, кроме двух мужчин, которые стояли на месте и возносили хвалы своему богу.

– О, слава тебе, Иисус! Началось! Это начало конца, который Ты предрекал, которого мы ждали! – Один из них наклонился и поднял с земли горящую палку. – Наконец-то близок День Господа! И нам дарована великая милость – мы можем содействовать его наступлению! – С этими словами он забросил горящую палку в дом. – Спасибо тебе, Господь!

Но все их хвалы и благодарности звучали недолго, дом обрушился и похоронил их под собой.

Все это было похоже на ночной кошмар.

Я обошел дымящиеся развалины – надо было найти Нимфидия и его людей, но их нигде не было видно.

«Ладно, – подумал я, – обойдусь без них».

Я знал, что такое инсула, но был потрясен, увидев мародеров, которые ныряли в дома и выбирались обратно с охапками разного добра, да и религиозные фанатики, способствующие пожару и так приближавшие собственную гибель, тоже немало меня потрясли.

Я всего этого не предвидел, а должен был.

Злодеи любую трагедию подстроят под себя.

Внезапно из одного дома вырвался поток огня, именно поток, похожий на реальную сверкающую, искрящуюся реку. И все же это был огонь. Дом зарычал, как раненый зверь, и изрыгнул очередную порцию огня.

Толпа сжала меня, как в тисках, и понесла за собой. Я был беспомощен и просто не мог выбирать направление, куда двигаться.

Теперь я оказался возле инсулы, дома которой грозили обрушиться в любой момент. Это были пяти- и шестиэтажные дома, построенные из глинобитного кирпича и досок, такие с каждым этажом становятся менее устойчивыми.

Возле одного из домов стояли пожарные помпы и фургоны. Там я и нашел Нимфидия.

Люди расстилали на земле матрасы и одеяла, и я сразу принялся им помогать. Одну из стен дома уже заволокло тонкое покрывало красно-желтого огня. Люди в ужасе выглядывали из окон.

Как только матрасы и одеяла были разложены, Нимфидий махнул рукой и закричал:

– Прыгайте! Прыгайте!

Некоторые его послушали, и те, кто был на нижних этажах, приземлились удачно. Но те, кто прыгал с верхних, получили серьезные травмы, многие разбились насмерть.

Мы стояли и смотрели на мертвые тела на матрасах и одеялах. Груды мертвых тел. Среди них были совсем маленькие дети.

К горлу подкатила тошнота.

– Лучше так, чем сгореть заживо, – пробормотал стоявший рядом со мной пожарный.

И он был прав. Но причиной всех этих смертей был именно огонь, а не падение с высоты.

А потом соседняя инсула, которой с виду пока еще ничего не угрожало, вдруг вся заискрилась и взорвалась. Во все стороны разлетелись кирпичи, тела мертвых людей, какая-то мебель и обломки балок.

Вокруг нас падали почерневшие трупы, которые уже никто не смог бы опознать.

Теперь меня действительно вырвало, но я успел сорвать с головы тесный кожаный шлем и опуститься на колени. А когда встал и выпрямился, искры и уголь уже осыпали мои волосы. Я торопливо стряхнул их и снова надел шлем. Но даже внутри шлема чувствовался жар углей, которые медленно гасли, так и не успев выполнить свою миссию.

– Это настоящий монстр. – Рядом со мной оказался Нимфидий. – Ты достаточно увидел? Говорил же – лучше тебе оставаться в лагере.

– То есть повести себя как трус? Я должен был это увидеть. Мне надо было понять, с чем мы столкнулись.

– Огонь – живая тварь, – сказал Нимфидий. – Этому дому с виду ничего не грозило, но внутри его притаился враг, этот враг рос, набирался сил и выжидал. А когда насытился и вырос, решил, что пришла пора явить себя. И к этому моменту мы уже были не в состоянии его одолеть.

– Не уверен, что в наших силах его остановить, остается надеяться, что мы можем его замедлить и спасти тех, кого он хочет сожрать, но и тут мы ничтожно слабы по сравнению с нашим врагом.

И это была правда.

– Я должен проследить, чтобы наполнили водой пустые помпы, – сказал Нимфидий. – Мои люди нуждаются в отдыхе, так что необходимо провести смену пожарной бригады, а для этого надо вернуться на Эсквилин, в Четвертый район.

– А мне надо осмотреть Палатин, – сообщил я. – Так что возвращайтесь без меня, я иду дальше.

Нимфидий и не подумал меня отговаривать, просто дал совет:

– Только иди не один, возьми с собой кого-нибудь из преторианских трибунов. Субрий Флавий сейчас возле фургонов, я его позову.

Мне совсем не хотелось возвращаться к фургонам и окровавленным одеялам, поэтому я остался стоять на месте.

Вскоре подошел Субрий. Он казался крупным – широкое лицо, широкие плечи, да и торс тоже, – но при этом полным его никак нельзя было назвать. Хотя защитная одежда вигилов и всех, кто принимал участие в тушении пожара, мешала оценить их габариты.

– Буду тебя сопровождать, цезарь, – сказал он. – Куда желаешь направиться?

– На Форум и Палатин, – без колебаний ответил я.

Субрий нахмурился:

– Это путь в самое сердце пожара.

– Я должен увидеть, насколько он распространился.

Трибун устало вздохнул и указал направление рукой:

– Тогда нам туда.

И снова мы шли мимо горящих домов против течения толпы из обезумевших от страха людей.