Парад нескромных декольте

– Нет, вот у меня-то как раз ничего не лезет…

– Секта… И не вздумай! Ты знаешь, какие они, сектанты? Не успеешь оглянуться – затянут. А потом еще и обдерут как липку! – с негодованием воскликнула Ирина.

Она плюхнула на стол горячую пиццу из микроволновки, быстро заставила стол новым угощением, а сама ни на минуту не умолкала:

– Я вот изумляюсь – куда тебя, Клава, несет? В секту она потянулась! Лучше бы в спортзал записалась! И фигура бы обозначилась…

– Но ведь не все сектанты такие уж…

– А ты-то откуда знаешь? Можно подумать, ты разбираешься! Тут столько разума надо иметь, чтобы понять, кто и что… У тебя сроду такого не было!

Размышление о разуме от Ирины было слышать приятно. И вещи говорила она правильные. Однако это никак не проливало свет на ее странности. Хотя… может, она уже немного отошла от предсвадебного шока и теперь у нее в голове все встало на свои места?

– А Иван заявление на развод подал, – словно подслушав мысли сватьи, сообщила Ирина. – Разведется, мы тут же подаем заявление, и через месяц регистрация. Правда ведь, милый?

Милый дергал кадыком и вымученно улыбался.

– Ну… если у вас все так славно, не буду вам мешать, – поднялась Клавдия. – Пойду я.

– А чего заходила? Ты же говорила, просьба у тебя, – напомнила Ирина.

– Так это… денег занять хотела… старичков подкормить. Сама понимаешь, приехали же, обратно не отправишь… А у меня что-то совсем…– вяло отбрехивалась Клавдия.

Ирина глянула на часы и бодро сообщила:

– У меня сейчас тоже нет, сегодня кроликам на витамины последние отдала, но…

– А сколько вам надо? – потянулся к карману Иван Павлович.

– Да нет, не надо, – остановила его Ирина. – Подожди-ка, сколько сейчас времени? Полвосьмого? Посиди еще полчаса, в восемь я кошелек найду и дам тебе денег.

Из угла кухни послышался тяжкий вздох.

– Вот ты на него посмотри, Клава! Он мне не верит! – воскликнула Ирина. Она подбежала к Ивану Павловичу, чмокнула его в нос и добавила: – Прямо-таки неверующий Фома!

Клавдия тоже немного скисла.

– И где это ты именно в восемь часов собираешься деньги искать?

– Не деньги, а кошелек. Клава, я у тебя хотела спросить, у тебя знакомых в парикмахерской нет? А то на свадьбу хочу прическу…

– Ира… а можно я с тобой этот кошелек искать пойду? – робко попросила Клавдия.

– Не искать, а найти! – поправила та. – Ты что, тоже мне не веришь? Ой, ну до чего вы… я не знаю прямо… Небось еще меня и сумасшедшей считаете? Я в своем уме, успокойтесь!

– Да как же успокоиться? – расстроенно занудила Клавдия. – Обидно ж, если ты умом двинешься. Ты хоть бы психиатров каких поискала… Кролов своих пожалей!

– Ага, понимаю: пришла ты, Клавочка, если честно, вовсе не за деньгами, так ведь? Даня же наверняка оставил столько денег про запас, что не только двух стариков – целый пансионат прокормить можно. Прибежала выяснить, зачем я окна заклеила Татьяне этой?

Отпираться не было смысла, Ирина рассуждала вполне здраво, и Клавдия кинулась в нападение:

– А ты как хотела? Ты мне кто, прохожая какая?! Ты мне – родня! Умная баба, а вытворяешь такое! Вот к чему, скажи на милость, ты с этими окнами влезла?! Прямо стыдно за тебя!

– За меня стыдно?! – уперла руки в бока Ирина.

Иван Павлович, видя такой разворот событий, поспешил срочно ретироваться:

– Вы тут поговорите, а я… мне надо…

– Мусор вынести? – помогла ему Клавдия.

– Точно! – обрадовался тот, схватил ведро и хлопнул дверью.

– Ну и чего?! – снова накинулась на Ирину Клавдия. – Видишь, чего ты добилась? Вы еще до загса не дошли, а мужик уже не знает, куда от тебя бежать. Ох, придется, видно, мне его под свое крыло брать…

Ирина как-то блаженно размякла, потом плюхнулась на стул и по-кошачьи потянулась.

– Да никуда он не убежит, не беспокойся. Все потом поймет, да еще и счастлив окажется.

– Да кто ж тебя поймет-то?

– Ой, Клавочка, ну зачем обязательно понимать? – уже лениво отбрехивалась хозяйка. – Зачем понимать? А просто так меня нельзя любить, что ли? Нет, ну всем разъяснения подавай! Вот у меня кролики, я их совсем ни черта не понимаю, но ведь люблю же. Шубки из них… Я не про то. Ну пусть я такая, со странностями, зато потом я все… Ой, времени уже сколько! Побежали, Клава, мне ж надо кошелек найти.

У Клавдии опустились руки.

Конечно же, кошелек они нашли. Он лежал под столиком, за которым мужики в теплые времена распивают пиво, говорят о вечном и прячутся от жен за густыми зарослями акации.

– Ну вот… – деловито подняла кошелек Ирина. – Теперь видишь, что я не сумасшедшая? Так, сколько там? Ого, пять тысяч. Сколько тебе дать?

– Да не надо мне, чего уж там, я и в самом деле не за деньгами… – мямлила Клавдия. – Ты это… кошелек мне только отдай, а? Мой совсем…

– Порвался? Потерялся? Ой, ну сколько врать можно? Прямо врешь и врешь, врешь и врешь! – покачала головой Ирина. – На, бери. Если нюхать его будешь или на зуб пробовать, учти – он в грязи лежал. Все врешь и врешь..

– Ну ты же понимаешь… Ира, нормальные дела так не делаются, – еще раз попыталась вразумить женщину Клавдия. – Нет, если, конечно, для тебя психушка дом родной, то оно понятно…

– Ой, ну с чего ты взяла? Ты прям как мудрая черепаха – все знаешь! Потом ты прозреешь, и тебе станет стыдно. Будешь гундосить: «Ирочка! Я, конечно, идиотка! Я дура набитая». А я прощу. Чего ж не простить, если и правда идиотка… – с обидой проговорила Ирина и повернула к дому.

Клавдия хотела бежать за ней, но сзади послышался сдавленный шепот:

– Клавдия Сидрна… Идите домой и не оглядывайтесь… Не оглядывайтесь, говорю, чего головой вертите! Я за вами пойду…

Клавдия быстренько поправила шапочку, пожалела в очередной раз, что ее так вероломно лишили горжетки, и устремилась к дому. По звучному чавканью последнего снега она слышала: Иван Павлович следует за ней.

Когда изрядный кусок пути был пройден, он отважился подойди.

– Клавдия Сидоровна, тут пивная есть… Место – грязнее некуда, но зато теплое. Давайте зайдем, а то я уже весь продрог, – тряся подбородком, проговорил будущий родственник.

Клавдия резко свернула к пивной.