– Спокойной ночи тебе, Гриша.
– Спокойной ночи, Злата! Хороших снов!
20
Утро забрело в окно лучами пощекотав лицо и золотистые локоны спящей Златы, очаровывая её солнечным светом. Пробуждаясь, она пошевелила ногами, чувствуя прохладную простынь, потом руками поводила по одеялу и открыла глаза. «Гриша» – стукнуло ей сразу в голову. «Неужели он уже уехал?!» Покинув кровать, Злата обследовала квартиру. В ванне лилась вода. «Стало быть он ещё не уехал!»
Быстренько одевшись, на плиту поставила чайник, сообразив, чем им позавтракать. Осталось дождаться Гришу…
За открытым окном разносился птичий хор и разлетался по ветру тополиный пух, словно снежок белый. Москва наполнилась летней духотой, засвистев надрываясь закипевшим чайником.
– Привет! – поздоровался Гриша, обмотанный в банное полотенце, – я тут помылся, ничего что, воспользовался чьей-то морской тематикой?
– Привет! – ответила Злата и вцепилась глазами в «Посейдона», сотворённого из воды. «Какой красавчик! Какие мышцы, какой торс!» Она и подумать не могла, что Гриша великолепен!
– Очень чего! – запнулась она, – то есть, ничего в этом! Конечно! Давай завтракать!?
– Одну минуточку, я оденусь.
– Ты чай будешь, кофе?
– Кофе!
Хозяюшка навела кофе. Уже одетый Гришка присоединился к завтраку, перестав будоражить взволновавшуюся Злату. Ели молча, что-то заново переосмысляя. По Злате читалось, как она напружинилась изнутри, испытывая внутреннюю противоречивость собственных чувств. Их мысли прервала внезапная долбёжка в дверь.
Передёрнувшись, ребята встретились настороженными глазами: – наверное за мной! – предположил Кисточкин, – пойду сдамся им!
– Идём вместе! – настоятельно произнесла Злата.
Подкравшись на цыпочках, Гриша приложился к глазку: – похоже на Демида! – прошептал он.
– Кто? – несмело спросила Злата.
– Демид! Открой мне, Злата! Пожалуйста! – Умоляю, пожалуйста, открой мне! – раздалось за крепкой дверью.
– Так уж и быть, открою ему! – раздобрилась Злата, оповещая Гришу.
– В таком случае, допью кофе…, – ушел Кисточкин на кухню, чтобы не мешать.
Злата отворила Демиду: – зачем пришёл?
– Златочка, милая, пусти пожить! Пощади меня! – заныл бывший сожитель. – Я стучался и стучался к тебе ночью, а ты не открыла. Пришлось мне на чердаке спать. Брр… Смотри, как меня голуби облюбовали… И замерз до трупика.
Злата посмотрела на него. «Жалкий тип, обляпанный голубиным помётом».
Гриша, допивая кофе, прислушался к их разговору…
– Ты такая хорошая, Злата, пожалуйста! Заживём дружно, распишемся, родим девочку, – заливал Демид от всего сердца, заискивая.
«Без ложной скромности она простит его, а этот субъект недостоин её! Злата необыкновенная, добрая, чуткая и заслуживает большего!» «Но увы, у него самого видимо тоже нет шансов», – мысленно обдумал и смирился Гриша.
– Златочка, ты такая очаровательная, как утро в лесу…, – подлизывался Демид.
– Куда же подевалась Симона? – сухо спросила Злата.
– Отвёз её на вокзал, – ответил Демид бесстрастным тоном. – Туту Симона, туту…! Сама подумай! Ну что ей тут делать, в Москве?! Я ведь всю ночь работал над ошибками, под голубиную песню. Жизнь учит…
Гриша, полагая, что тут он третий лишний, собрался в дорогу… Подойдя к Злате, он обратился: – извините, что прерываю вашу милую беседу, но хочу попрощаться с тобой Злата. Я поехал!
– Прощай! – отмахнулся от него Демид.
У Златы нахмурились глаза: – счастливого пути, Гриша! Береги себя! Удачной дороги!
– Спасибо большое за всё! – вымолвил Кисточкин, несколько вдавливая кнопку лифта. – Ладно, я пешком, что-то лифт не вызывается. – Пока, Злата!
– Пока, Гриша!
Застучали Гришкины шаги, удаляясь по лестнице.
– Злата, ну не держи меня здесь уже, дай пройти в квартиру, – взмолился Демид.
Злата медлила с решением. «Для чего ей его впускать? Доверия к нему нет, а любовь? По-моему, её тоже не осталось…»
На этаже открылся лифт, из которого вытащилась помятая Симона с чемоданом и ещё какой-то тяжелой поклажей: – слава богу, что вы на месте, я переживала, что никого не застану! – промусолила она.
– Зачем вернулась, Симона, я же оставил тебя на вокзале! – спросил Демид предъявляя претензии.
– У меня украли сумку! Паспорт, билет, деньги! Теперь мне некуда податься, я здесь никого не знаю! – заплакала Симона, – пожалейте меня!
Демид смягчился и растаял, подступая к ней: – Симоночка, успокойся малышка моя… Вытри слёзы свои, вот так! И ни о чём не беспокойся, всё решаемо! Не плачь, прошу! С моими связями в два счёта восстановим паспорт, деньги заработаем, жизнь с новой силой забьёт ключом, – жалел её Демид, любя.
Наблюдая за Самаркандским гусем и жирафихой, Злата опомнилась: – Гриша!
Не мешкая, она схватила сумку с документами и рванув первым делом к лифту, вдавила на кнопку. – Вот чёрт! Не реагирует!
– А как же мы!? – выкрикнул во след Демид.
– Разбирайтесь сами! – на ходу ответила Злата, перепрыгивая через каждые две ступеньки.
На улице новенький джип пронёсся мимо неё, а в салоне Гриша, похищенный головорезами.
– Гриша! – прокричала она вслед, с наворачивающими слезами.
21
Без промедления, Злата пробежкой вознеслась обратно, к чердаку. «Лампа, лампа!» – прокрутилась мысль, вспоминая куда они с Гришей перепрятали лампу.
«Точно, между трубами, прикрыв строительным мусором!» – сформировала в голове порядок.