Наследник для врага

Вышел из випа. Пошёл к себе, наверх. Макс идёт навстречу.

– Присмотри за малышкой, она немного в шоке от размера моего члена, – усмехаюсь довольно.

– Ты что её чпокнул?

– Нет, в рот сунул, – типа оправдываюсь.

– Во бля, нахуя ты девку эту трогаешь? – Макс недоволен.

Он единственный кто может быть таким недовольным. Иногда, когда меня заносит и я загоняюсь, он ставит меня обратно на то место, откуда я порой соскакиваю, то ли от синьки, то ли от переключателя в моей голове. Когда он срабатывает, всё, я себя не контролирую.

– Не растает, я же не девственности ее лишил. Ну отсосала, ну и что, – говорю спокойно.

– Блять, Булат имей совесть! – возмущён Макс.

– Ты блять о чем сейчас, братишка, – развернулся, взял его за шею и прижал к стене. – О какой сука совести речь, а?

– Все, я понял, – пытается выбраться из моего захвата.

– Нихуя ты не понял, – припечатал я Макса. – Ты меня уму разуму учить собрался? Сам забыл, из какого говна я тебя выковыривал, забыл? – тряхнул посильнее.

– Я помню и благодарен тебе, – сурово смотрит в глаза.

– Так вот иди и стереги мне эту малышку, как зеницу ока. А когда я захочу ее трахнуть, я приду и трахну и не посмотрю, кто ее сука папаша, – приблизил своё лицо, со злостью заглядываю в его глаза.

– Я понял, – гневно дышит мне в лицо.

Я отпустил. Иногда так и сводит пальцы, хочется кого-то придушить, нечаянно.

Пошёл дольше. К себе вошел в апартаменты.

– Сука, он меня ещё учить будет, – процедил сердито, но сам понимаю, Макс прав.

Снял с себя одежду, пошёл в душ. Синька давно выветрились, стою, втыкаю и невольно малышку вспоминаю.

Сколько лет у меня в употреблении девки другого сорта. Я привык и не замечал в чем разница. А сегодня, увидев эту маленькую сучку в её блять белой ночнушке, охренел сперва слегка. Не понял что за херня, откуда взялась такая, вот даже не знаю, как сказать, невинная что-ли. Нихрена не пойму, какого сука хрена я вцепился в нее там, у Зуева в квартире. Когда она выскочила из-за шторы и бросилась к матери, я в первый момент реально слегка подахуел.

Потом конечно жадность моя восторжествовала над увиденным и поэтому потянул девку за собой.

Я мог и ту суку, жену Зуева, не брать, не сильно она тут и нужна была. Но малышку уже не мог не взять. Слишком она чистенькая, хорошенькая. А я таких не видел никогда. Захотелось рассмотреть поближе. Пощупать пальцами, удостовериться в том, что у неё там, под одеждой, как у всех остальных шлюх.

Зря я конечно с минетом к ней полез. Что поделаешь, прёт из меня эта херня, ненавижу сука, когда выкабениваются.

Вот блять!

Ну да ладно. Не с той стороны подъехал. Давно уже не привык подъезжать. Я просто беру то, что мне нравится. А эта маленькая сучка, кажется, реально понравилась мне.

Вышел из-под душа, оттерся полотенцем и пошёл на кровать. Упал, как есть голый, веки сомкнул. Все, сплю…

Глава 9

Сначала я сидела сжавшись, обхватив себя руками, подрагивая от звуков извне.

Сегодня я поняла одну вещь – как непредсказуема и жестока жизнь. Только вот недавно я была маленькой девочкой, маминой и папиной любимой доченькой, играла в куклы, выбирала в дорогом бутике розовые кроссовочки со стразами и юбочки с рюшиками как у принцесс… и вот уже, сижу на полу в какой-то комнате, где мерещится страх и ужас, где в любой момент может войти мужчина и потребовать от меня сделать отвратительные вещи.

Слёзы давно высохли, я устала сидеть на полу и начала вставать. Затёкшие ноги, стали слабыми, я сделала шаг, села на кушетку. Тусклый свет всё ещё горит, вижу стены пол и потолок, всё тёмное, словно бархатное. Создаётся впечатление небольшого пространства, хоть комната не такая уж маленькая. Для чего нужна такая комната, если не для того, чтобы совершать в ней что-то постыдное, унизительное, мерзкое, извращённое.

Не хочу тут быть, но у меня нет выбора. Ничего не могу изменить, я в тупике, я закрыта и меня тут будут…

Послышался звук открываемого замка. Я испуганно встала и зашла за кушетку, это не поможет, но мало ли. Вошел Макс, посмотрел на меня, кажется даже сочувственно.

– Как ты? – положил пакет на кушетку, – вот, поесть тебе принёс.

– Когда меня выпустят?

– Я этого не знаю.

– Вы не имеете права меня тут удерживать. Это похищение, сюда придёт полиция, – говорю смелее, глядя на его спокойствие. Он явно не такой как тот Булат, он адекватный, а тот нет.

– Что я могу сказать, всё зависит от твоего отца. Вот он сейчас глянет видео и, наверное, подсуетится, быстрее задвигается. Не хочет же он, чтобы его малышку тут толпа голых мужиков трахнула по кругу.

– Вы о чём, – я обхватила себя руками, вжалась в спинку дивана, – какое видео?

– Не бойся, твоего лица там почти не видно, только вначале…

Меня снова начало потряхивать, тошнота подкатила к горлу, от того, что я сейчас представила.

– Вы что снимали на видео? – произношу беззвучно.

– А как ты думала долги выбивать, любыми доступными средствами. Обычно на этом этапе родственники начинают быстрее суетиться и доставать бабки.

Я закрыла лицо руками.

– Вы… вы… преступники… мерзкие люди…

– Ну, ну, скажи спасибо, что с тобой пока ещё по-хорошему…

– Вы считаете… – хотела возмутиться.

– Ну всё! – резко сказал он, – Заткнулась!

Я испуганно раскрыла глаза, за секунду из спокойного и доброго он превратился в очень злого, лицо его исказило злой гримасой и я решила не спорить дальше, потому что почувствовала от него опасность ещё большую, чем от Булата. Тут совсем другое, тут взгляд маньяка или убийцы, кого угодно, только этот точно не будет насиловать, он просто достанет нож и перережет горло, вот что я почувствовала в выражении его лица.

Он увидел, что я увидела его вторую сущность и отошел к двери.

– Ладно, поешь и спать ложись. Приду только утром.

– Мне нужно в душ, – говорю с надеждой и тихо, чтобы не раздражать его.