Застрявшие. Блюз наших ошибок

Они сделали пару шагов назад, потому что к их ногам упало несколько выбитых зубов, Ян с ужасом посмотрел на их обладателя, который с новыми силами колотил одного из Дхармов.

– Эдрик, зять Этельреда II, перешёл на сторону Канута, – пробормотал он.

Они синхронно пригнулись, за их спины в грохотом полетел ещё один.

– Я, конечно, не самый древних Дхарм, но насколько помню человеческие дела не должны нас волновать, – ответила Маша и сделала шаг вправо.

Между ней и Яном пролетела какая-то ваза, тот испугано стоял и озирался по сторонам, следя за тем, чтобы в него что-то не попало, девушка же лишь тактично делала шаги в разные стороны, прислушиваясь и понимая с какой стороны ждать удара, порой свист, с которым проносились вещи был гораздо громче, чем гул, стоявший в зале.

– Нельзя вечно обсуждать смерть и убийства, порой человеческое поведение и действия – побуждают темы для обсуждения и когда взгляды на эти темы расходятся, – он многозначительно осмотрелся. – Случается подобное.

Романова смотрела на происходящее не более пяти минут, за которые в её сознание созрело маленькие стратегическое чтиво, которое должно было помочь решить данную проблему. Она в секунду оказалась в самом сердце бойни и с зверской силой выдернула сердца у двух Дхармов, которые стояли рядом, до этого они дрались, представляя собою две стороны. Она расслабила окровавленные руки, два органа выпали с её ладоней, она сжала зубы, ей было тяжело терпеть ту боль, которую ей принесли эти удары, но сейчас нельзя было показывать слабость.

Бой остановился, все злостные взгляды были прикованы к блондинке, которая задела за «живое» обе воинствующий группы. Ей удалось привлечь внимание к своей скромной персоне, в попытках держать спокойное и где-то даже хладнокровное лицо, она осмотрелась, чтобы убедится в реальности происходящего.

– Для того, чтобы привлечь внимание нужно временно убивать ваших единомышленников? – проговорила девушка, её оскал, с которым она укоризненно смотрела на всех присутствующих заставлял оцепенеть – Вы – вершины пищевой цепи, – блондинка выпрямилась, боль утихла, голос стал ровным. – Самые сильные, самые умные существа во всём мире, – восхваляла Романова . – И вы ссоритесь из-за проблем смертных? Опускаетесь до их уровня? Который переросли века назад?

Её слова были сравни сильным рукам, которые вколачивали вас в землю, опуская всё ниже, заставляя пресмыкаться и ощущать дикое желание быть выше этого, стать этими самыми сильные руками.

– Ты вырвала мне сердце! – послышался мужской голос, за ним тоже самое повторил другой очнувшийся.

Она обернулась к ним, склонив голову на бок, будто насмехаясь над их человеческим мировоззрением.

– И вырву ещё раз, – она сложила руки на груди и сделала шаг ближе. – И ещё раз, – её будто бы это забавляло. – И я всегда буду это делать, поступать с вами как с примитивной человеческой оболочкой, потому что именно так вы себя и ведёте.

Отвращение, которое слышалось в каждой ноте её голоса хотелось тут же смыть в Темзе и больше никогда на себе не ощущать.

– Светловолосая права, – сказал один из присутствующих. – Мы выше этого.

Минута. Две. И всё наладилось, вошло в мирное русло и Дхармы продолжили общаться между собой. Один лишь Каспар, один из тех, кого забавляла вся эта ситуация, был недоволен. Когда девушка вышла из помещения, он нагнал её, с размаху вжал в стену.

– Что ты себе позволяешь, новенькая? – буквально выплюнул он.

Она попыталась оттолкнуть его, но сила, с которой он держал девушку была в разы больше её и если ей это приносило нестерпимую боль, то у него было куда больше терпения к подобному.

– Думаешь сказала пару слов, вырвала сердца и всё? Всем разногласием конец? – говорил тот.

После смерти Беллы немец поменялся, он стал злее и стравливание других приносило ему радость, а тут…какая-то новоиспечённая девочка, которая помешало его детским и где-то смешным забавам..

– Ещё раз попробуешь что-то такое устроить в моём присутствии, – начал угрожать он.

– И что? Что ты мне сделаешь, Каспар? – спросила девушка.

Ей явно было всё равно на то, что сделает, скажет или вытворит немец, ничего дорогого её сердцу в этом мире больше не осталось на данный момент.

– Твоя злоба на весь окружающий мир заставляет тебя атрофироваться, идти в обратном направлении эволюции, и всё, чем ты можешь меня напугать – так это подобием того, что сделал тот парень с твоей девушкой, – она не называла имён, но в сердце его взмыл огонь ненависти, он был готов вырвать её сердце здесь, да так, чтобы она не очнулась ещё очень долго.

– Поверь, то, что тогда ощутил я – этот анонс твоих мучений, если ещё раз перейдёшь дорогу мне и моим планам, – выплюнул он.

Она лишь усмехнулась, он на секунду расслабился, девушка, воспользовавшись этим, оттолкнула его от тебя.

– Знаешь, одна из вещей, которая губит тебя сейчас и будет губить всегда – это то, что тебе было что терять и есть сейчас, – она ухмыльнулась.– Любовь и привязанность – бремя, которое делает нас слабыми и уязвимыми, у меня подобного нет, так что я тебе не по зубам, несмотря на нашу разницу в веках

Она удалилась дальше по особняку, Асим, который наблюдал за всем этим, по истине был восхищён смелостью девушки, которая не побоялась сделать ничего из вышесказанного, обычно новички были не такие, но она… словно особенная, взявшая от человеческой натуры лучшее и преобразуя это под шрифт Дхармов…ему это понравилось. Ян – был единственным, кто согласился вступить на свою должность, выбирать тогда не было времени, да и понимания, кто должен быть на его месте не существовало, а теперь…он понял…никто лучше чем Мария Романова, которая впечатлила его за десять минут больше, чем многие за десятки лет, была именно той, кого он искал.

***

И вот, прошло чуть больше тысячи лет, которые Маша проводит на своём излюбленной посту, да, за каждый день своего на нём нахождения – приходилось биться, драться, грызться, но это было лучше, чем регулярно отнимать человеческие жизни.

Сейчас блондинка находилась на верхнем этаже, бродила по комнате Асима, изучая всё то, что ранее было для неё недосягаемо и возможно не будет никогда в дальнейшем. Утром будет назначен новый глава и кто это будет…было настолько непонятно и неосязаемо, что бросало в дрожь от грядущей неизвестности. Голосование, как и у людей, было сущей формальностью, в которой и без этого виден истинный победитель и она знала, что останется на своём месте, теперь же это было под огромным вопросом.

Когда собственная судьба стоит на чаше весов уже всё равно честно это будет или нет, главное, чтоб ты был при своём.

Сложив руки на груди крестом, девушка вышла из комнаты, а после и вовсе из кабинета, закрывая за собою дверь, однако как только она обернулась, увидела перед собой Каспара, перед глазами вновь возникла та картина их разговора, когда он в первый и последний раз начал ей угрожать и пытаться запугать.

– Чего тебе? – устало спросила блондинка.

Он наигранно нахмурился, но хватило его на пару минут и он в мгновение расплылся в ухмылке, подойдя ближе к ней.

– Рассматриваешь мои будущие хоромы, милашка? – нахально произнёс он. – Обязательно позову тебя туда на пару ночей.

Она дёрнулась в попытке вырвать ему язык, но вновь оказалась прижата к стене так, что не могла пошевелится.

– Грубо, – усмехнулся он. – Но ладно, как бы с тобой не было весело, я по делу, – словно кот, он склонил голову на бок, смотря в серые глаза. – Мне нужно, чтобы главой сделали меня.

Девушка на минуту застыла в удивлении, а после рассмеялась от его слов, он сам продолжал улыбаться, а после резко ударил её головой о стену, рана затянулась.

– Не время смеяться, я очень серьёзен, – голос из наигранно превратился в злостный.

Она лишь закатила глаза

– Даже не знаю от чего мне смешно больше, от того, что ты настолько не уверен в себе или от того, что наивно думаешь, что я помогла бы тебе, была бы у меня возможность, – она коленом пнула его в живот и отошла подальше. – Неужели сам не понимаешь. С какой радости мне тебе помогать?

Немец выпрямился, в своей голове прокручивая её старый монолог, которым она побудила его к раздумьям.

– Потому что теперь тебе есть что терять, – развёл руками он. – Любовь и привязанность – бремя, которое делает нас слабыми и уязвимыми, даже забавно, как многие из нас сами связывают себя этими путами, верно?

Он словно издевался, выворачивая каждое слово, напоминая ей о том, что когда-то именно блондинка подала ему эту мысль, которая сейчас играла против неё самой. До ужаса противно осознавать, что он прав.

– Маша, как ты только пошла на это? – говорил Каспар. – Связать себя с таким слабым, недолговечным, а главное настолько уязвимым смертным, – немца в этот момент можно сравнить с змеей, которая аккуратно надкусывает кожу, дабы капнуть на рану ядом, чтобы жертва мучилась и убивалась в агонии – Человеческая жизнь и так зачастую держится на очень тонкой нити, которую легко оборвать.

И в этот момент её фальшивая уверенность и сила куда-то исчезли, испарились, будто бы их и не было. Одна мысль о том, что из-за этого выскочки может пострадать Николас…и мозг девушки переставал нормально функционировать, бросало в жар и хотелось вырвать глотку ему с корнем, только бы он больше не мог лепетать.

– Так что? Договоримся? – пропел он.

В следующие пару минут всё произошло быстро, Маша сама не до конца поняла, каким образом Диана оказалась рядом. Рыжая схватила Франка за шею, ударяя лицом прямо в стену, а после уложила его лицом в пол и на бешенной скорости несколько раз пронеслась по коридорам, с целью стереть его лицо в кровь…что и получилось, когда она откинула его…лицо Каспара увидеть было невозможно ещё пару минут, а крик…который стоял на весь этаж…

– Нет в тебе духа здорового соперничества, дорогой, – Дана села перед ним на корточки