Застрявшие. Блюз наших ошибок

Она сильно сжала его подбородок, на секунду послышалось будто челюсть треснула от её натиска, Маше стало не по себе.

– Может быть я и не имею высокого чина в нашем сообществе, но я намного сильнее тебя и моя фантазия на всякого рода пытки не знает границ, так что если с головы этого смертного упадёт хоть волос – ты лично испытаешь на себе все прелести четвертования, быка Фаларида и много чего другого, – с явным упоением говорила девушка.

От чего было страшнее? От того , что она говорила или от того, с каким энтузиазмом было сказано каждое её слово? Будто бы это приносило ей незабываемое удовольствие.

Мужчина не сказал ничего, лишь кивнул и покинул коридор. Диана посмотрела на Машу, которая сдавленно улыбнулась и поблагодарила Даяну за сделанное, после чего также быстро отправилась в сторону своей комнаты.

Дана же набрала в лёгкие побольше воздуха и прошла назад в комнату, где находились плиты для создания списка. Рухнув на диван, она новь погрузилась в свои мысли касаемо Нефа, причин, почему не осознанно для себя она буквально вылетела с кухни. Скорее всего это был страх сблизиться с кем-то, доверится кому-то настолько сильно, насколько этого хотел он, ведь тот поцелуй…он значил бы гораздо больше, то, что больше на его «неудобный» вопрос она не могла отшутится или промолчать, ведь была бы ему близка.

Порой мы сами возводим вокруг себя границы, не пуская за них никого, даже если этот человек несёт огонь, чтобы согреть нас и осветить нам путь….ведь огонь может также сжечь тебя и всё, что тебе дорого дотла. Стоит ли этот свет и тепло риска умереть и сгореть заживо? Ответ на этот вопрос она не могла найти сама для себя. Поэтому и сидела тут в полном одиночестве, раз за разом возвращаясь к уже сказанным и понятым мыслям, считая, что она что-то упускает и всё не настолько очевидно как кажется на первый взгляд .

Люди часто говорят, что нужно рисковать, а после обжигаются, жалеют об этом и с каждым разом желание идти на риски становится всё меньше, пока не превращается в давно заезженную поговорку с которой мы не согласны. Но и противоположный путь, когда после ряда неудач один из рисков становится оправданным, причём настолько, что он становится дороже всех тех, что закончились плачевным результатом.

И как поступать в данной ситуации? Рисковать или нет, если процент выигрыша стоит ровно на середине? Не на градус меньше, не на градус больше, замкнутый, никогда не кончающийся и избитый круг, по которому она движется и не может принять необходимое ей решение…потому что…она не сможет вернутся назад….а если даже и сможет…последствия сделанного не испарятся как по мгновению волшебной палочки.

В голове рыжеволосой вновь стали рисоваться воспоминания связанные с Панталеоном, они жгучей болью раздавались где-то в груди, около сердца, выжигая его…больше осознанием того, что этого больше не будет. Хотя…этого не будет только потому что она сама не дает себе на это пойти из-за страха…надо же…она не боится пыток, смерти, но уже несколько часов бродит по зданию из-за Нефа….который может вновь сделать её счастливой…подарить вкус жизни…а даже если и не навсегда…эти воспоминания будут с ней до тех самых пор, пока девушка самостоятельно их не отторгнет.

Она встала и быстрыми шагами направилась к его комнате, понимая, что скорее всего он уже там. И вот…она стоит перед его дверью…почему они все здесь застревают? Она смотрела на этот кусок материала, пытаясь набраться смелости постучать. Либо сейчас, либо никогда….тихий удар сильным кулаком…тишина…несколько секунд…дверь отворяется, она, не спрашивая заходит внутрь, Неф прикрывает дверь, вопросительно смотря на Диану.

– Я уж решил, что твой немногословный ответ на кухне подразумевает отсутствие нашей следующей встречи, – улыбнулся он.

Она тяжело задышала, собирая мысли в кучу, формулируя слова.

– Возможно, потом я пожалею об этом, – она сделал пару шагов ближе к нему, подходя вплотную. – Но я устала принимать только взвешенные решения.

Она подалась вперёд, ощутила вкус алкоголя на своих губах, а после пальцы…которые ели касались её щеки. И весь мир остановился…да…эта ночь была долгой…она для каждого значила многое…Ева научилась принимать Маркуса, понимать, что значит любить кого-то…Маша…осознала ошибочность своих суждений десять веков назад, поняла…что любовь это не слабость…она даёт нам силы просыпаться по утрам, идти куда-то, радоваться жизни и по сравнению со всем мировым господством…это намного важнее. Что же до Дианы и Нефа…он был готов, а она….дала волю чувствам, даже не осознавая и не понимая их…

По ночам мы намного откровеннее, чем днём, словно покров ночи даёт нам силы…почву для размышлений и решений, а по утру…мы часто от этого отказываемся…а иногда…вечер мудрее утра.

***

И вот, наступило утро после долгой и тяжелой ночи, начался новый день, который готовил нам и нашим героям новые испытания. Все Дхармы уже собрались в зале собраний, Ева и Маркус сидели в обнимку, она поддерживала его всеми возможными словами и действиями, надеясь и веря…что прозвучит его имя. Маша же переписывалась со своим профессором, улыбаясь и ощущая счастье, Каспар же завистливо и с несоизмеримой ненавистью смотрел на всех присутствующих, рассчитывая услышать своё имя и порвать всех, кто здесь находился.

– А где Неф и Диана? – Маша села рядом с Марком и Уваровой.

Те ещё раз оглянули всех, но друзей не нашли. В ту же минуту дверь открылась и они в мгновение оказались сидящими рядом. Оба потрёпанные, с неправильно застёгнутыми вещами, не уложенными волосами, а также уставшими, но радостными глазами.

– На ней рубашка Нефа, которую я подарила на позапрошлое рождество? – Романова хоть и говорила тихо, но до рыжей её слова дошли.

Она посмотрела на свою одежду и поправив её устремила взгляд на сцену.

– Неожиданно, – усмехнулась Уварова. – Теперь я понимаю шок Лиз, когда мы с тобой говорили после моей последней тренировки.

Свет погас…во главе сцены вновь загорелся огонь и из него возник Дьявол собственной персоной. В руках его был конверт, а взгляд ехидно бегал по всем присутствующим.

– Мария Романова, как исполняющий обязанности главы Дхармов, думаю именно ты должны назвать имя, – улыбнулся он.

Блондинка оказалась на сцене, забирая у того конверт, раскрыв его, она повернулась ко всем присутствующим. Девушка мысленно прочитала имя…рот её приоткрылся…это она ожидала прочитать здесь в последнюю очередь, сглотнув ком, подступивший к горлу, она облизнула губы.

– Не томи же, – нетерпеливо сказал Маркус, Ева сильнее сжала его руку.

Маша посмотрела на Нефа, Маркуса, Диану и Еву, выражая своё удивление, а после зачитала.

– Новой главой сообщества существ, называющих себя Дхармами становится Диана….

Глава 6 «Последний день на станции жизнь»

Звук взлетающих самолётов, голос диктора, который объявляет рейсы, вечно спешащие куда-либо люди, не разбирающие дороги. Тео разговаривал о чём-то с представителями филиала в Лондоне, бурно обсуждая загородное помещение, которое им необходимо. Панталеон же, в теле прекрасной Элизабет, рассматривал новый для него город, когда сам он был при жизни…подобных строений не было и в планах, очень странно осознавать, что сейчас это обычное дело.

– Сейчас за нами приедет машина и направимся в особняк за городом, – ответил тот, поправляя одежду.

Господин одарил его взглядом и лишь устало хмыкнул.

– Я думал самая худшая погода – там, откуда мы приехали, – пробурчал он, вдыхая аромат сырости.

– Смотря что подразумевать под «худшей» погодой. Любой континент или страна – это зачастую разный климат и погодные условия, каждый человек выбирает то, что ему больше по душе, – ответил Фостер.

Сам он не особо любил подобную погоду, в его фаворитах было США, откуда он и приехал. С замиранием сердце мужчина вспоминал Калифорнию, родной свой город Малибу, где практический каждый день лицезрел белый песок и Тихий океан, который расстилался рядом с его домом.

А после родная мать перевезла их с сестрой оттуда – в холодную Россию, где тому было банально не комфортно, с условием, что переехали они зимой. Другой уровень жизни, разные ценности, взгляды, менталитет – всё это свалилось на тогда ещё четырнадцатилетнего Теодора, которого все вокруг звали Федей, даже родной отец, который провёл в России большую часть своей жизни.

Его папа…одурманенный речами, планами и рассказами Пантелона, который находился в самом настоящем аду, всю свою жизнь посвятил загадке воскрешения, прожив со своей женой не так много времени, его хватило разве что на рождение и воспитание двух детей, который тот покинул, когда Тео было всего лишь пять лет. И вот, сам Теодор смог реализовать планы отца…деда…и так далее по семейному дереву вверх и разочаровался, ведь то, что он пустил в свой родной мир…пугало его и с каждым днём наводило на мысли…был ли этот выбор правилен.

Будучи просто закадровым голосом, который вещал из чертог ада, сыпал красивыми речами и гарантировал лучшую жизнь – он внушал доверие и заставлял подчиняться ему беспрекословно. Однако…когда это нечто предстало в реальности…оно стало лишь требовать, делать больно и злится. В жизни точно также, мы хотим попасть куда-то, реализовать что-то, порой не осознавая, что пытаемся сломать стекло в змеиный террариум, который поглотит нас с головой и когда мы поймём весь замысел чудовища….будет поздно…если уже не стало.

– Когда они будут у меня? – усталый женский голос вывел Теодора из глубин собственный раздумий.

Мужчина перевел задумчивый взгляд на Панталеона.

– Они? Вам же была нужна только Диана, – сказал он.

Он уже не верил своему Господину и его рассказам о Дхармах, как о существах, которые убивают людей забавы ради, внутри зарождался огромным ком сомнений, который поглощал его с каждой минутой всё больше.

– Когда ты ходишь по земле тысячи лет – твоя собственная жизнь может стать тебе совершенно безразлична, – отвечал он. – А вот привязанность к другим – это бремя, которое мы несём всё своё существование, от него сложно избавится и практически невозможно побороть, если ты уже был к кому-то привязан, – он сделал паузу. – А она была.

– Хотите использовать тех ребят как рычаги давления? Даже при условии, что ходите в теле их друга? – продолжал Фостер.

Тот лишь усмехнулся, качая головой.

– Ты задаешься совершенно не нужными тебе вопросами, Теодор, они не должны тебя волновать, – ответили ему.

Но сам Тео понимал, что сейчас слишком много свидетелей и его разлюбезный господин ему пока что ничего не сделает, поэтому он продолжил.

– А какими вопросами я должен задаваться? Наша цель, к которой мы идём – для меня всё ещё загадочна и непостижима, – в ответ он получил вопросительный взгляд. – Конечная цель, а не промежуточная.

Панталеон встал прямо перед мужчиной, смотря в его глаза, пытаясь уловить в них причину негодования и отсутствия веры в своего «правителя».

– Наши цели, друг мой, благородны, в этом ты можешь быть уверен, – взгляд чудовища, именно таковым собеседник видел Панталеона, смягчился. – Когда-то я был таким же человеком как и ты, просто хотел жить в спокойствие, со своей семьей, матерью и женой. Однако, Дхармы по своему обычаю, забрали у меня это. Сначала они убили мою мать, после моего родного брата на моих глазах, – с горечью говорил он. – И превратили мою невесту в существо подобное себе, вырезали мою деревню, мой дом, и убедили любимого мною человека убить меня.