Русское искусство конца XIX – начала XX века

Становление теории модерна произошло в Англии задолго до формирования самого стиля. Автором теории стал У. Моррис, считавший, что человек, создающий красивые вещи, должен жить в красивом окружении. Стиль модерн, выдвинувший программу всеобщего обновления предметно-пространственной и духовной среды жизнедеятельности человека, в России часто называли «новым стилем». Мастера модерна воспринимали свою эпоху как драматичную, полную конфликтов, лишенную красоты и стремились восполнить безвозвратно ушедшую из жизни поэзию средствами искусства. Красота должна создаваться по новым художественным законам. Знаменитая двуединая формула модерна звучала как «красота пользы» и «польза красоты». Главная задача модерна, воспринимавшаяся как серьезный общественный долг художника, – внести искусство в повседневную действительность, соединить в искусстве пользу и красоту.

Двигаясь в общем русле миросозерцания эпохи, художники модерна близко восприняли идею органической целостности человека и Космоса, где человек мыслится вершиной эволюции мира. В основе синтеза модерна лежит идея «со-участия», «со-действия» человека-творца Высшему синтезу, художник приближает своим творчеством духовное совершенство Универсума. Создается модель нового универсума, мыслимого как находящийся в становлении поток, как пространство-время. В России наиболее ярко сущность модерна выразил B.C. Соловьев, который в своей работе «Общий смысл искусства» указывал на необходимость примиряющего синтеза как на настоятельную задачу искусства, а результатом преодоления отчужденности должен был стать, по его мнению, «переход от древней слитности к будущему свободному синтезу». Некоей вариацией на тему «вселенского синтеза» у Соловьева стала идея всеединства, которая была воспринята современниками как руководство к со-творчеству Божественному промыслу. Философско-эстетический постулат модерна – это восприятие искусства как одухотворенной жизни, приводящей к осознанию самой себя. «Искусство при посредстве человека-творца, художника, понимаемого как «эволюция, осознавшая самого себя», призвано способствовать осуществлению движения Универсума от материи к духу, «пересозданию» мира на путях его к совершенству, приближение мира к целостности, всеединству… Синтез модерна можно назвать синтезом синтеза… который создает модель нового Универсума, мыслимого как находящийся в становлении поток…»[13 - Соловьев B.C. Общий смысл искусства; Чтение о Богочеловечестве // Соловьев B.C. Собр. соч.: в 2 т. – М., 1990. – С. 193.]

Идея участия в «одухотворении материи» руководит художником, ею определяются основные характеристики стилевой образности модерна:

? человек в модерне во главе мирового Космоса, но человек абсолютно не социальный, выключенный из обыденной повседневной жизни, приподнятый над нею. Отсюда в сюжетном ряду модерна полностью отсутствуют элементы бытовизма;

? для модерна характерен романтический прием «оживления» вещного и «овеществления» живого. Всеобщее перевоплощение имеет двусторонний характер (стены здания прорастают фигурами и растениями, светильники и ювелирные изделия рассматриваются как насекомые, цветы и т.д.);

? нечто всеобщее, природное, архетипическое художник открывает в женских образах, образ Прекрасной Дамы, незнакомки приобретает особый ореол. Черты мифологической общности присущи как персонажам, пришедшим из мифов, так и героиням, имеющим своими прототипами современных женщин;

? основная тема – тема всеобщей органической связи всего сущего. Космос модерна заселен чудесными «двуипостасными» существами: женщинами-растениями, женщинами-птицами, русалками, кентаврами, сфинксами, пребывающими одновременно в двух мирах, вне конкретного времени, символизирующими мысль о целостности всего сущего;

? идеей дематериализации, одухотворения, просветления материи обусловливается пристрастие художников модерна к светоносным золотистым, жемчужным, лазоревым, сиреневым тонам, к блеску металла и благородных камней;

? ощущение вечно длящегося потока времени призваны передать темы прогулок, хороводов, шествий, изображенных вне исторического периода и пространства. Изображение потока, воды, стихии является весьма распространенным;

? передача длительности становится главной задачей изобразительного искусства, любое явление художники стремятся представить не в застывшей определенности, а в пограничном, переходном состоянии. Сама композиция, форма строится так, что взгляд соскальзывает с круглящихся линий, совершает все новое движение по плоскости холста;

? мотив отражения (зеркало, водоем) призван раздвинуть границы действительного мира и обозначить собой присутствие особой реальности, стремление раздвинуть пространство, преодолеть его однозначность.

2.2. Периодические издания

Как и в других странах, развитие модерна в России сопровождалось появлением периодических изданий, поддерживающих новое движение в искусстве и способствовавших его общественному распространению. Прежде всего следует назвать два петербургских журнала – «Мир искусства» и «Искусство и художественная промышленность», начавшие выходить почти одновременно в конце 1898 года. К ним можно добавить московский ежемесячник «Весы», появившийся в 1904 году, который в основном был ориентирован на проблемы литературного символизма, хотя время от времени посвящал специальные статьи вопросам пространственных искусств, в иллюстративной части «Весы» воспроизводили живопись и графику западноевропейского и русского модерна.

Выход в 1898 году журнала «Мир искусства» завершал организационное оформление одноименной группы молодых художников. Душой редакции журнала «Мир искусства» был А. Бенуа, организатором С. Дягилев. Много внимания на страницах журнала уделялось теоретическим вопросам: проблеме художественного синтеза и синтетического метода, книжной графике и ее специфике, популяризации творчества современных западных художников. Первоначально журнал предназначался лишь для публикации искусствоведческих статей и многочисленных высококачественных иллюстраций и представлял собой тетради большого формата, переплетавшиеся по полугодиям, что составляло увесистые тома с внешностью роскошного издания по искусству, позже много внимания уделялось и литературному творчеству. «Мир искусства» открыл читателю глаза на классическую красоту Петербурга и окружающих его дворцов, на мало кем оцененную до него красоту средневековой архитектуры и русской иконописи. В целом содержание журнала определял «пиетет к самой идее культурности» (слова А. Бенуа), аристократизм, эстетизм, пафос отрицания «прозы жизни», стремление к отказу от «литературщины» и назидательности, вера в красоту формы и объединяющую силу всех видов искусства.

Ежемесячный иллюстрированный журнал «Искусство и художественная промышленность» непосредственно не был связан с какой-либо определенной группировкой. Издавался он с 1898 по 1902 год Обществом поощрения художников и редактировался секретарем общества Н.П. Собко. Художественные симпатии журнала находились явно на стороне позднего передвижничества, много статей уделялось судьбе станковой картины в ее традиционных формах. Но вместе с тем уже в названии журнала программно соединены два понятия – «искусство и художественная промышленность», подобным демонстративным заглавием оно не ограничивалось, и вопросы развития декоративно-прикладного искусства занимали на страницах журнала большое место.

Отечественные журналы не отличались той последовательностью и настойчивостью в пропаганде эстетических принципов «нового стиля», которая была свойственна, скажем, английскому «The Studio» или немецкому «Jugend». Их редакционная позиция была шире, они откликались на разные стороны художественной жизни рубежа веков. В особенности это касается «Мира искусства», часто, ратуя за «красоту», журнал почти ничего не писал о «пользе», разрывая на части двуединую формулу модерна и тем самым выступая как будто против его основополагающего принципа. Редакция «Мира искусства» действительно не считала себя связанной какой-либо эстетической доктриной, она не хотела служить никаким утилитарно-прикладным целям творчества. К каким бы эпохам журнал ни обращался, какие бы виды и жанры творчества ни пропагандировал, он выше всего ценил индивидуальную неповторимость творческой личности, а не «типовые» признаки того или иного стиля. И все-таки журнал служил модерну, не употребляя на своих страницах это понятие, так как «Мир искусства» часто касался самых важных сторон эстетики «нового стиля».

Это были журналы нового типа – с большим числом иллюстраций и серьезным подходом к вопросам оформления, большого формата и объема. Тема художественной промышленности впервые была поставлена в один ряд с темой искусства. В самом этом факте – свидетельство общественного признания новой сферы деятельности, ее культурной значимости. Общий настрой журналов, озабоченных судьбой русского искусства, критические обзоры всех важнейших отечественных и зарубежных выставок, статьи, посвященные русскому народному искусству и истории архитектуры, наконец, присутствие самой темы художественной промышленности – все это не могло не влиять на основные тенденции художественного процесса ХХ века.

2.3. Декоративно-прикладное искусство модерна

Теория модерна – первая самостоятельная концепция, охватившая всю человеческую бытность и искусство: архитектуру, графику, книжное дело, ювелирное искусство, дизайн. Развившаяся чрезвычайно быстро, она имеет внутреннее ощущение времени, границы материальности и ирреальности. Формообразование в декоративно-прикладном искусстве модерна обладало яркими особенностями, многие из которых определялись экспериментами с материалами, с последовательным выявлением их эстетических свойств, зависели от особой криволинейной природы орнамента модерна, подчинялись постепенному сглаживанию разрыва между уникальным и массовым производством предметов декоративно-прикладного искусства. Для модерна характерны силуэты и орнаменты, стилизующие в плавных, легко изгибающихся линиях формы растений и водяных раковин. В декоративном творчестве распространились текущие, мягкие, словно бы самообразующиеся формы, стелющийся по поверхности, разрастающийся, обволакивающий форму стилизованный орнамент. Ряд орнаментальных мотивов модерна был заимствован из искусства Дальнего Востока, прежде всего Японии. Мотивы эти получили впоследствии большое распространение.

Среди многих новшеств художественной жизни на рубеже XIX – XX веков необходимо обратить внимание на то, что впервые в истории крупных художественных выставок в эти годы специально начинает устраиваться раздел, экспонирующий предметы «художественной промышленности». Это означало, что прикладное искусство теперь полностью уравнивалось правами со станковыми видами творчества и, более того, вступало с ними в открытый союз. Несмотря на то что модерн стремился сочетать художественные и утилитарные функции создаваемых произведений, вовлечь в сферу прекрасного все направления деятельности человека, на практике призыв к совмещению пользы и красоты, утилитарного и эстетического осуществлялся отнюдь не всегда последовательно и исчерпывающе. Но весьма важен тот факт, что в России стала активно развиваться, теоретически и практически, новая область деятельности – художественная промышленность. Была осознана необходимость искать и находить связи между художником и художественным творчеством, с одной стороны, и промышленным производством – с другой. В художественной промышленности можно с полным основанием видеть прототип современного дизайна.

Присущее модерну стремление улучшить функциональные качества вещи наиболее полно действовало не в выставочных экспонатах, а в обычных массовых предметах прикладного искусства. В доходных домах все больший спрос приобретали небольшие квартиры, сменявшие бывшие барские покои, архитектура все более понималась как целесообразно организованное жизненное пространство, вследствие чего значительно изменился композиционный строй интерьеров, в которых важным становилось ощущение целостного пространства, обладающего ярко выраженными пластическими качествами. Введение витражей, верхнего освещения, увеличение размера окон, устройство широких арочных проемов, декоративных перегородок – все это превращало внутреннее пространство домов из замкнутого и статичного в динамичное, подвижное, легко трансформируемое. В массовых жилых интерьерах создавалось видимое единство стиля, хотя оно не всегда достигало эстетического совершенства, так как жилое пространство перенасыщалось отдельными вещами, несущими те или иные приметы стиля. Но несомненным было сознательное желание зодчих, художников, жильцов перестроить быт, обновить повседневность эстетическими качествами. Ведущие художники рубежного времени – М. Врубель, Ф. Шехтель, И. Фомин, А. Головин, К. Коровин и др. – создали уникальные для дальнейших экспериментов интерьеры модерна, где художественное и рационалистическое начало были нераздельны.

Особо хочется подчеркнуть новые формы мебели – облегченной, лишенной «репрезентативного» характера, максимально удобной и приближенной к человеку, подчиненной ему по масштабам и формам, а также уникальность разнообразной осветительной арматуры. Витражи получили поистине массовое распространение. Особенно часто они устанавливались на лестничных клетках доходных домов, привнося эмоциональную ноту в обыденную среду повседневного обитания. И здесь превалируют излюбленные модерном растительные мотивы – цветы, листья и ягоды на гибких извилистых стеблях. Композиция построена, как правило, симметрично. Она развивается снизу вверх, становясь в венчающей части более насыщенной, – подобно переходу тонких стеблей в пышные соцветия.

Широкая и быстрая известность стиля модерн достигалась путем распространения рекламы, разнообразных плакатов, этикеток, иллюстрированных и модных журналов. Новые технологии и удешевление процесса производства наблюдаются в художественной обработке металла. Деятельность фирмы К. Фаберже и ее крупнейших мастеров в Петербурге и Москве поднимает значимость ювелирного искусства. В работах мастеров фирмы Фаберже по-новому зазвучал природный цветной камень. Совершенно уникально в модерне значение искусства керамики, где происходит возрождение майолики, разрабатываются новые рецептуры глазурей и новые декоративные приемы. Керамика М. Врубеля и А. Головина – как станковая, так и монументальная – ярчайшее художественное явление эпохи. Существенные стилистические и технологические изменения происходят в художественном фарфоре и художественном стекле. Причем отражение особенностей модерна мы наблюдаем и в форме, и в орнаментации, и в колорите, в сюжетах и мотивах. Массовое производство стекла, фарфора, мебели, тканей, ювелирных украшений привело к тому, что за короткий срок модерн приобрел популярность в самых широких слоях, создал иллюзию приобщения к искусству у многих людей, никогда до этого не задумывавшихся над этими вопросами. Характеризуя особенности художественного мышления эпохи, Игорь Грабарь писал: «Будущие историки искусства, несомненно, отметят одну черту наших дней. Говоря о художественных интересах, волновавших людей в первом десятилетии XX века, они будут озадачены необычайным, совершенно исключительным по сравнению с предыдущими периодами развития расширением круга художественных радостей. Мы рады художеству во всех его проявлениях, оно желанный гость не только на выставках, но и всюду вокруг нас – на улице, дома, в архитектуре, книге, одежде в театре. Пусть много безобразного еще кругом, пусть это безобразное временами вырастает еще до таких чудовищных размеров, каких оно не достигало никогда, но хочется верить, что с ним бороться нужно, бороться можно и бороться надо весело, ибо победа не за горами»[14 - Грабарь И.Э. Моя жизнь. Автомонография. Этюды о художниках / Сост., вступ. ст. и ком. В.М. Володарского. – М., 2001. – С. 237.].

Понятно, что быстрое распространение стиля модерн в России повело за собой и возникновение большого числа подделок, не имевших отношения к серьезному искусству. Создавался определенного рода «штамп» в убранстве массового интерьера, штамп, продиктованный желанием «быть как все». Но даже если ни один предмет в убранстве типичного для модерна бытового интерьера не достигал уровня подлинного искусства, то их совокупность, визуальная слитность рождали новое качество, позволяющее говорить о единстве стиля в массовых образцах бытового интерьера. Достаточно быстро был выработан единый декоративный строй, комплекс приемов оформления, который стал определяющим для интерьеров эпохи модерна.

Можно говорить о некоей «демократичности» модерна, так как общепринятый набор декоративных мотивов и предметов прикладного искусства роднил между собой скромные квартиры людей «среднего достатка» и жилые покои богатых особняков. На всех элементах убранства, будь то мебель, драпировки, декоративные вазы, фарфор, стекло, люстры и настольные лампы, часы и барометры, общепринятый набор репродукций модных художников в «текучих» резных рамах, – на всем лежала неизгладимая печать стиля модерн, терпкий привкус, сближающий между собой массовые ремесленные образцы и произведения подлинного искусства.

В целом декоративно-прикладному искусству модерна свойственна новизна и смелость в использовании разнообразных материалов, неожиданные их сочетания друг с другом, острота формообразования. Эксперименты со стеклом, теряющим прозрачность и хрупкость и приобретающим текучесть, матовость, упругость; уникальные формы фарфора и керамики; широкое введение кованой меди, смальты, майолики, эмали в светильники и люстры; изощренные силуэты дамских нарядов, новаторские типы отделки, яркие аксессуары – вот основные качества жизненной среды эпохи модерна. В любой области декоративно-прикладного искусства проявлялась неповторимая культура деталей, будь то монументальные витражи или дамское ювелирное украшение. Стилевая целостность модерна во многом возникла благодаря многообразию и уникальности достижений «художественной промышленности».

2.4. Абрамцево и Талашкино как центры формирования «неорусского» стиля

Одной из линий художественной жизни, близко связанной с поисками стиля модерн, было обращение к «отечественной древности», фольклору. В России эта всеобщая тенденция оказалась связана с поисками особого пути национальной культуры. В отличие от историзма и эклектики художники стиля модерн, тяготевшие к национальному романтизму, опирались на эмоциональное, личностное отношение к национальному искусству прошлого, а не на умозрительное научно-позитивистское изучение древних источников. Их произведения отмечены повышенной экспрессивностью, остротой чувственного мироощущения. Здесь показательны взгляды М.А. Врубеля (1856–1910), соединившего мечту о синтетическом искусстве, выражающем человеческую целостность, с представлением о народном творчестве, где слышится «музыка цельного человека, не расчлененного отвлечениями упорядоченного, дифференцированного и бледного Запада»[15 - Врубель. Переписка. Воспоминания о художнике. – Л., 1976. – С. 57.].

Важнейшим событием художественной жизни, формировавшим творческую программу модерна и те общественные вкусы, которые способствовали его развитию, стала деятельность Абрамцевского кружка. Это было артистическое сообщество, сложившееся в середине 1870-х годов вокруг С.И. Мамонтова (1841–1918), промышленника, мецената, художественно одаренного человека. В 1870–1890-е годы в Абрамцеве возводится ряд построек в «русском стиле» – керамическая мастерская (архитектор В.А. Гартман, 1872), «Терем» (архитектор И.П. Ропет, 1873), церковь (по проекту В.М. Васнецова, 1881–82). На протяжении четверти века подмосковное имение Мамонтова Абрамцево оказалось крупным очагом русской культуры, местом, куда иногда на целое лето, иногда на более короткий срок приезжали художники от известных до молодых – Репин, Суриков, Поленов, Левитан, Васнецов, Нестеров, Коровин, Серов, Врубель, Поленова и многие другие. В духовной атмосфере Абрамцева не только прояснялись новые тенденции русского искусства, шли целеустремленные поиски национальной почвы, но и складывался новый тип художника-универсала. Здесь занимались живописью, ставили домашние спектакли (при участии Ф.И. Шаляпина, К.С. Станиславского), осуществляли архитектурные замыслы, работали в специально устроенных кустарных мастерских. Амбрамцевский кружок не имел ни устава, ни заранее сформулированной программы. Желанием отстаивать жизненную связь между красотой и пользой мамонтовский кружок разделял распространенные убеждения эпохи. Своеобразие творческой ориентации мамонтовского кружка заключалось в том, что соединение пользы и красоты представлялось членам содружества не только серьезным общественным долгом художественной интеллигенции, но и живой поэтической традицией, органическим свойством крестьянского искусства, воплощающим в себе важные черты народного идеала.

Члены Абрамцевского кружка организовали две мастерские: столярно-резчицкую (1885) и керамическую (1890), основным импульсом создания которых было стремление возродить художественные кустарные промыслы. Участники Абрамцевского содружества не смотрели на собранные в деревнях изделия крестьянского искусства как на «образцы» для копирования, их задачей было вернуть декоративно-прикладному искусству его поэтическую сущность и основную функцию – украшать повседневный быт. Художники глубоко индивидуально постигали поэтику и стилистику народного творчества. Керамика, созданная в абрамцевской мастерской Михаилом Врубелем, отвечала одним сторонам фольклорной традиции, резные двери, полки буфеты, исполнявшиеся Еленой Поленовой и ее коллегами по столярной мастерской, раскрывали в фольклоре иные художественные качества. Более того, здесь можно говорить о различных модификациях «неорусского стиля» – от творческого воссоздания традиционной изобразительной лексики и орнаментальных форм предметов крестьянского быта до их серьезной трансформации в новую пластическую систему.

С художниками Абрамцевского кружка и в первую очередь с Е.Д. Поленовой связано возникновение промысла под названием абрамцево-кудринская резьба. Помимо обучения навыкам резьбы в столярно-резчицкой мастерской преподавался рисунок, основы живописи. Проводились занятия в «Абрамцевском музее», где была собрана большая коллекция предметов народного искусства. Выпускники мастерской (по преимуществу крестьяне окрестных сел) получали в подарок инструменты для организации своего дела. В 1890 году один из учеников В.П. Ворносков основал собственное производство в родном селе Кудрине и стал работать по заказам абрамцевской мастерской. Постепенно сформировался особый стиль орнаментальной резьбы, были найдены удачные сочетания плоскорельефной резьбы с геометрической. Выпускались интереснейшие ковши, шкатулки, бочата, солонки, декоративные блюда и вазы, в основе растительного орнамента которых лежали образцы резных крестьянских изделий, домового декора, орнаментальные заставки старопечатных книг.

Абрамцевска я керамика – один из самых интересных феноменов изобразительного искусства русского модерна. Савва Ивановича Мамонтов вслед за гончарной мастерской в имении Абрамцево открыл в Москве, за Бутырской заставой, гончарный завод «Абрамцево». В мамонтовской гончарной мастерской, а затем и на гончарном заводе трудились замечательные русские художники и скульпторы того времени: М.А Врубель, К.А. Коровин, В.А. Серов, В.М. Васнецов, В.Д. Поленов, А.Т. Матвеев и другие, вырабатывались уникальные художественные майоликовые изделия: монументальные панно, декоративные статуэтки, изразцы, вазы. К числу специфических черт абрамцевской мастерской можно отнести экспериментирование с особым покрытием, обладающим так называемыми «люстрами», т.е. цветными рефлексами (бликами) металлизированной глазури. Изделия художников Абрамцевских мастерских можно увидеть сегодня во многих крупнейших музеях. Безусловно, ведущим абрамцевским керамистом был Михаил Врубель. По рисунку Врубеля в абрамцевском доме сложена изразцовая печь и лежанка, являющаяся непревзойденным шедевром искусства керамики. В парке Абрамцева Врубелем поставлен изразцовый «диван с сиренами», являющийся одним из лучших майоликовых произведений.

Вместе с Абрамцевым часто справедливо называют другой интересный очаг русской культуры того времени – находящееся вблизи Смоленска село Талашкино и его окрестности. Им владела меценат, художница и коллекционер Мария Клавдиевна Тенишева (1867– 1928). Сформировалось Талашкино позже мамонтовского содружества, но объединилось также вокруг идеи возрождения традиций народного искусства. С 1893 по 1914 год Талашкино было значительным центром российской художественной жизни. Сюда приезжали и работали живописцы С.В. Малютин, М.А. Врубель, Николай Рерих, Александр и Альберт Бенуа, М.В. Нестеров, К.А. Коровин, И.Е. Репин, Д.С. Стеллецкий, А.П. Зиновьев, В.Д. Бекетов, скульптор П.П. Трубецкой, композиторы А.А. Андреев и И.Ф. Стравинский.

Большой заслугой М.К. Тенишевой явилось открытие в Талашкине художественных мастерских, для руководства которыми в 1900 году был приглашен С.В. Малютин (1859–1937). Он начал подбирать для мастерских наиболее способных учеников талашкинской народной школы, стремясь раскрыть им тайны народного искусства, возродить «заветы дедов и красоту и прочность старинной работы». Мастерские в Талашкине организаторы называли художественно-промышленным отделом. В столярной, керамической и вышивальной мастерских под руководством Малютина ученики изготавливали всевозможные предметы быта, детские игрушки, вышитые полотенца, салфетки, портьеры, со временем появились более сложные художественные работы: декор для Теремка и театра, гарнитуры мебели. Лучшие изделия экспонировались на выставках в Смоленске, Петербурге, Париже, Лондоне, отправлялись в Москву в магазин «Родник», специально открытый для продажи творений мастерских Талашкино.

М.К. Тенишева требовала от художников не копирования форм и мотивов, а творческого отношения к старине, эмоционального восприятия народного искусства, что позволило каждому художнику проявить свою творческую индивидуальность. Многие произведения несли на себе отпечаток модерна, особенно ярко проявившийся в творчестве С.В. Малютина. По эскизам Малютина здесь было выполнено большое количество предметов быта, мебели, декора. Его эскизы для всевозможных полочек, шкатулок, коробочек, рамок оформлены резьбой и росписью, излюбленный мотив с Жар-птицей встречается почти на каждом изделии, характерно обрамление бутонами цветов и листьями. В Талашкине нашли воплощение архитектурные проекты Малютина: театр, домик художника, церковь святого Духа, Теремок, ворота, мостики, обрамленные оградами с резными совами, богатырями, фантастическими птицами.

Художник В.В. Бекетов (1878–1910) специализировался по ткачеству, искал новые красители для домотканых тканей, занимался в вышивальной мастерской. В Талашкине работало более 2000 крестьянок-вышивальщиц из 50 деревень округи. В вышивках на салфетках, полотенцах, дорожках использовались народные мотивы, основной техникой талашкинской народной вышивки являлась древняя «строчка». Самым богатым узором в такой технике был мотив «Москва». В мастерских холст и нитки окрашивались в сложные тона – своеобразное отступление от местных традиций, но при этом в основе вышивки сохранялась техника исполнения и народные орнаменты.

Первый музей «Русская старина» был создан в селе Талашкино в учебных целях. Начало музею было положено коллекцией курганных древностей, найденных при археологических раскопках, проводимых здесь в начале 1890-х годов В.И. Сизовым (1840–1904). Именно он посоветовал Тенишевой пригласить для постоянной работы в музее знатока старины и искусства И.Ф. Барщевского (1851–948). За первые годы по прибытии в Талашкино И.Ф. Барщевский объехал многие северные губернии России, откуда привозил иконы, складни, кресты, домовую резьбу Поволжья, вологодские расписные санки, прялки, кружева, народную одежду и многое другое. К этой коллекции присоединились произведения народного искусства, найденные княгиней Тенишевой и ее помощниками в заброшенных церквах деревень. Когда коллекции уже не умещались в Талашкине, Мария Клавдиевна решила построить музей «Русская старина» в Смоленске (открыт в 1905 году). В 1907 году шесть тысяч экспонатов музея были выставлены в Лувре. Это была первая выставка русского народного искусства за границей.

Неорусский стиль в декоративно-прикладном искусстве характеризуется не точным копированием отдельных деталей, декоративных форм или объёмов, а обобщённостью мотивов, тонкой и творческой стилизацией стиля-прототипа. Абрамцево и Талашкино являлись своеобразными исследовательскими центрами, где изучались истоки народного творчества, специфика народных ремесел. Интерес талашкинских мастеров к возрождению крестьянских ремесел, к воссозданию творческой фантазии народа был гораздо более сосредоточен на стилевых задачах искусства и в этом смысле был более прагматичен. Об абрамцевском «стиле» как о самостоятельном явлении русского искусства можно говорить лишь условно – он постоянно развивался, обретал новые свойства и качества. Талашкинский «стиль», напротив, являл собой обособленную и вполне устойчивую «национально-романтическую» разновидность русского модерна.

2.5. Значение стиля модерн

Период существования стиля модерн в России весьма краток – 10–15 лет. Модерн не успел последовательно выработать новые законы формообразования, не выработал устойчивой модели стиля. После бурного подъема он был вытеснен другими многочисленными тенденциями, и, к сожалению, в истории отечественной культуры прошло немало десятилетий, когда слово модерн было синонимом дурного вкуса. Но одновременно русский модерн называют «эпохой около 1900-го». «Введение в научный обиход такого многозначительного историко-культурного понятия, как «эпоха», само по себе очень красноречиво. Оно констатирует существенный факт, что, несмотря на свою недолговечность, модерн сумел не просто внедриться в столичный и провинциальный быт, но и придать ему особую окраску»[16 - Борисова Е.А., Стернин Г.Ю. Русский модерн. – М., 1990. – С. 49.].

Проблема завершенного исторического стиля не была осуществлена в модерне, но его завоевания не менее глубоки – модерн решил проблему гибкого художественного метода и создал тип универсального художника. В модерне множество несхожих вариантов, оттенков, модификаций, но общая узнаваемость его произведений заключается в особых приемах стилизации, в характерных переработках природных форм, в особом привкусе декоративности. Ритм и движение, цвет и линия, пластика и фактура освобождались в модерне от правдоподобной иллюстративности и становились самостоятельными выразительными средствами.

Русский модерн имеет ряд специфических черт: свободное формирование пространственной среды, асимметричность планов, проникновение скульптуры в архитектуру и, наоборот, влияние поэзии на пластический язык и синестезию формы. Все эти приемы заимствованы у природы (первоединство, первообразование, первоэлемент – начало всех свойств вещей), асимметрия модерна специально «хаотически» спланирована. Орнамент – почерк эпохи, и в нем модерн особенно узнаваем. Орнаментальная стилизация олицетворяла не только родство с природой, в которой нет прямых линий и углов, но и определенный круг идей и образов. Текучие массы, криволинейный ритмический рисунок, условная цветовая гамма наполнены глубоким и многозначным смыслом. Кривая линия – «линия жизни» воспринималась антитезой прямой линии «линии смерти». Кривая линия модерна восходила к знаменитой линии бельгийского архитектора А. Орта, ставшей в архитектуре олицетворением и символом основного понятия философии А.Бергсона «еlan vital» – спонтанной жизненной силы всего сущего, первопричины и внутреннего импульса бытия.

Модерн выступил следствием усложнения действительности и представлений о ней, он достаточно быстро выходит за рамки искусства, становится явлением философским и культурологическим, существенным элементом художественного мышления и восприятия. Модерн превратил искусство в важную и особенную часть бытия, выполняющего множественные функции. В условиях отчужденной и рассогласованной цивилизации искусству в рамках модерна возвращаются созидательные, деятельные, целостные функции.

Контрольные вопросы и задания

1. Как понималась в теории и на практике формула модерна «красота пользы» и «польза красоты»?

2. Из каких параметров складывалась стилевая образность модерна?

3. Охарактеризуйте особенности периодической печати модерна в России.

4. В чем заключалась специфика декоративно-прикладного творчества в эпоху модерна?

5. Назовите и кратко охарактеризуйте основные виды декоративно-прикладного искусства модерна.

6. В чем состоит близость и различие деятельности Абрамцевского и Талашкинского художественных центров?