Изменить судьбу

– Вика защищалась. Он непременно убил бы ее. Эта сволочь получила по заслугам, – закончила свою речь Вероника.

В конце концов, судья неохотно вынес оправдательный вердикт, и меня освободили в зале суда.

Я с большим удовольствием вышла на улицу. А на улице – сказка. Все белым-бело. Белый пушистый снег хлопьями ложится на землю и дома. Ни ветерка, ни мороза. Я подставила лицо под эти мягкие хлопья, и вскоре холодные, но приятные снежинки стали таять на моем лице. Как я могла не любить зиму? Она прекрасна. Я стояла и дышала полной грудью, вдыхая аромат свободы. Как же здорово – жить… дышать… и видеть солнце. Нужно жить и радоваться каждой минуте жизни! А сейчас уже поздно… Слишком поздно. За мной наблюдала Кристина. Она подошла, обняла меня и поздравила с освобождением. Я заметила ее новую Хонду Фит. Значит, она уже – помощник министра. Мы сели в машину, и я попросила отвезти меня к маме на могилу.

Кристина запротестовала, сказав, что мне сначала самой нужно отдохнуть, ведь у меня сейчас такое нервное потрясение. Я упрямо и твердо настояла. Крис пожала плечами и через час домчала меня на наше городское кладбище. Она провела меня до могилы и тактично отошла в сторону, скорбно приложив платочек ко рту.

Я думала, что все слезы уже выплакала… Ошибалась. Я упала на колени и рыдала так, как никогда в жизни не рыдала. Смотрела на фотографию на кресте и гладила ее, причитая и плача во весь голос. Просила у мамы прощения за свою неблагодарность и эгоизм. За то, что не ценила, не заботилась и не сберегла…

– Я люблю тебя, люблю, – уже тихо говорила я, сжимая в руках землю. Сзади Крис похлопывала по плечу. Она всхлипывала, то и дело шмыгая носом.

Назад мы долгое время ехали молча. Молчание нарушила Крис:

– А я уже помощник министра, – тихо и гордо сказала она.

– Молодец, Крис, я в тебе не сомневалась. Кстати, ты сделала то, о чем я тебя просила? – Крис в ответ неодобрительно покачала головой:

– Сделала. Формальности с твоим счетом я уладила, присвоение денег Деревянкиным признали незаконным, и весь его бизнес перешел к тебе, хотя его мамаша пыталась оспорить этот факт. – Крис замолчала.

– И…?

– По твоей доверенности я все продала… И лесоперерабатывающий завод, и твой коттедж… – снова пауза.

– И..? – уже нетерпеливо спросила я.

– И все вырученные деньги вместе с твоим счетом составили семнадцать с половиной миллионов. Десять миллионов я по твоей просьбе, – Крис вздохнула, – перевела в благотворительный фонд помощи больным детям, все остальные деньги пошли на детские дома, дома престарелых и приюты для животных…

–Ты меня осуждаешь? – тихо спросила я. – Не нужно, именно сейчас я все делаю правильно, поверь. Я палец о палец не ударила, чтобы их заработать.

Некоторое время мы ехали молча, пока Крис вдруг не оживилась:

– Ты знаешь, я и правда познакомилась с Балонским. Он сначала казался мне подозрительной личностью, и я обходила его стороной. Но когда он подошел ко мне 8 марта и пригласил в ресторан, вспомнила твои слова и согласилась. – Крис выглядела счастливой, чем вызывала мою искреннюю радость.

– И как развиваются ваши отношения?

– Мы уже год вместе и безумно любим друг друга. Приглашаем тебя 5 января на нашу свадьбу.

– А что зимой? До лета потерпеть никак? – Кристина замялась и смущенно пробормотала:

– Я в положении, Викуль. И так до последнего ждала, без тебя не хотелось свадьбу играть.

В первый раз за долгое время я широко улыбнулась – ну хоть кого-то в этой истории осчастливила. Подъезжая к родительскому дому, я вскрикнула, что было сил. Как сумасшедшая, я прокричала Крис, чтобы она остановилась. В соседнем дворе на качелях каталась… Софья! Она весело напевала песенку и в такт качала головой. Здесь ей около трех лет, те же косички, та же улыбка Филиппа. Я побежала к ней, не веря своему счастью. Подбежав к Софье, схватила ее на руки и крепко сжала в объятиях.

– Солнышко мое, родная, любимая. Господи, спасибо! – Я целовала ее, безумно нашептывая слова. Как же я по ней скучала! Софья почему-то заплакала и стала звать маму.

– Софьюшка, я здесь котенок, я здесь!

Тут я услышала голос сзади:

– Женщина, отпустите моего ребенка, немедленно! Вы что себе позволяете?

– Это мой ребенок! – заорала я. – Я никому ее не отдам!

– Да ты сумасшедшая, я сейчас милицию вызову!

Подбежала перепуганная Крис:

– Вик, ты чего творишь? Отпусти ребенка, пошли домой.

Девочка вырывалась и просилась к маме. Я со слезами на глазах поставила ее на землю. И она сразу же бросилась к той женщине. Крис пыталась успокоить мать:

– Вы извините ее, она недавно ребенка потеряла.

– И что теперь – на всех кидаться? А если она завтра украдет ее?

Тут подошел Филипп и спросил, что произошло. Женщина возмущенно начала рассказывать ему об «этой сумасшедшей, которая отнимает у нее ребенка». Я поняла, что это их дочь, и молча пошла в сторону дома. Филипп кричал мне вслед, чтобы я больше и близко не подходила к его дочери и к их двору, иначе мне мало не покажется, навязалась на их голову. Крис, взволнованная и печальная, проводила меня до дома, но внутрь я ее не пустила. Поднялась в квартиру и долго стояла в прихожей, вдыхая мамин запах, который присутствовал здесь до сих пор. Мама, как мне тебя не хватает! Никто никогда не любил меня, как ты.

Я прошла в зал и увидела огромный букет красных роз. Чей это букет? У Кристины есть ключи, значит, она поставила. Но красные розы, скорее, подарок от мужчины… Это не важно, мужчины перестали меня интересовать. Хватит с меня этих пиджаков и туфель. Увидев сегодня Софью, я еще раз поняла, что в своей жизни потеряла. Потеряла всех своих близких из-за своего тщеславия и эгоизма. Слезы капали у меня из глаз. Я не ценила того, что у меня было. Счастье окружало меня со всех сторон. Просто быть матерью – это уже счастье. Первое слово, первые шаги, первые шалости… Какое счастье – просто быть рядом с близкими, ощущать себя любимой и нужной!

А ведь Филипп – это, действительно, моя вторая половинка. Ведь я полюбила его с первого взгляда, а это такая редкость. Такие вещи просто так не случаются. И как раньше не понимала этого и не ценила? Нет, для этого мне надо было завести много связей и даже выйти замуж за подонка. Хотела изменить свою судьбу, своё прошлое. А нужно было – изменить настоящее. Всё время оглядывалась назад, не ценила того, что имела… Нет смысла жить дальше. Я спокойно приняла душ, сделала легкий макияж и одела свою любимую белую сорочку до колен. Даже на том свете я должна быть красивая. Нашла аптечку, достала сильнодействующее снотворное и сжала в руке. Послышалась трель звонка. Кого там принесло? Я открыла дверь и, потрясенная, отошла в сторону. В прихожую зашел Дэн. Он заметно нервничал. Вдруг Дэн взял меня за руки. А он отлично выглядит. За три года возмужал и стал еще сексуальнее, если это возможно. Нет этой мальчишеской челки, хотя взгляд все такой же наглый и притягательный.

– Вика, я, конечно, все понимаю, сейчас не самое подходящее время, на тебя столько всего навалилось, но… Я пришел тебе сказать, что все еще люблю тебя, и теперь буду добиваться. Когда я узнал, что ты вышла замуж, чуть с ума не сошел, – Дэн говорил искренне, и я ему поверила.

– Дэн, я убила человека, – с болью в голосе произнесла я. – На меня будут показывать пальцами.

– Я сломаю любой палец, заткну пасть любому, кто посмеет тебя обидеть, – Дэн поднял пальцем мой подбородок и нежно поцеловал в губы, затем еще и еще.

– Дэн, уйди, пожалуйста. Сейчас, действительно, не время. Я позвоню тебе, – настойчиво попросила я.

– Ты уверена? – его голубые глаза умоляли меня не выгонять его. На секунду я заколебалась, но тут же взяла себя в руки.

– Да.

Он печально вышел за дверь, я взяла его за руку.

– Спасибо, Денис.

Когда он ушел, я задумалась. Снова начинать отношения у меня нет желания.

Слишком много мужчин у меня было, слишком много ошибок сделано. Возвращение в прошлое привело меня на каток. Я уверено встала на лед в коньках, хотя не умела кататься. Падала и поднималась, но с каждым разом боль становилась сильнее. В конце концов, поняла, что лед мне не нужен был, я и так устойчиво стояла на земле.

Мне вдруг захотелось спеть. Я нашла запыленную гитару, протерла ее и начала играть и петь песню Насти Задорожной, глотая слезы:

Перелистав страницы,

Перечитав обрывки фраз,

Может, всё это снится,