Изменить судьбу

В семь вечера я подъехала к институту на маминой Хонде «Цивик». Решила произвести впечатление на педагога и надела самое лучшее платье: сиреневый трикотаж чуть выше колен, рукава до запястья, глубокий вырез, широкий кожаный пояс. На улице конец апреля, но по-прежнему холодно. Мы живем в городе, где весна начинается не раньше июня. Лишь недавно растаял последний снег, и деревья до сих пор стоят голые. Я торопливо выбежала из машины, забыв накинуть пальто. Съежилась от холода и побежала внутрь. Надеюсь, мистер Гора еще не ушел. Добежала до лифта и поднялась на пятый этаж. Оказавшись в 517 аудитории, я облегченно вздохнула. Сидит за столом и читает методический материал. Все студенты разошлись.

– Опаздываете, Жарская, – он равнодушно смотрит на меня. Впечатления не произвела, или он умело скрывает желания под маской безразличия? – Присаживайтесь, и можете начинать. Грамматические основы языка.

Я присаживаюсь и заплетающимся языком рассказываю весь материал. Он меня внимательно слушает с тем же беспристрастным видом.

– Ок, Виктория, очень хорошо, давайте зачетку.

Достаю из сумочки зачетку, кладу на стол. Он расписывается в ней и встает. Улыбаюсь своей завораживающей улыбкой, но он не завораживается. Гора Гордости… Мы идем к лифту и беседуем о предстоящей итоговой контрольной. В здании погасли практически все лампы, никого уже нет. Неприличные мысли кружат мне голову. В лифте он смотрит на неоновую табличку и молчит. Интересно, о чем думает?

Внезапно лифт дернулся и остановился. Англичанин выругался на своем языке. Я испуганно мямлю:

– Мы что, застряли?

– Не волнуйтесь, Виктория, – он нажимает на желтую кнопку вызова диспетчера. – Я полагаю, мы между первым и вторым этажом. – Тишина. Он нажимает снова и снова. Нас никто не слышит.

– Россия! – возмущенно восклицает он, и мне даже становится обидно за свою страну. Но что поделаешь, здесь, действительно, работать не любят. Говард достает телефон и пытается набрать номер. Хмурится и направляет мобильник во все углы лифта, видимо, пытаясь найти заветную антенну. Тоже достаю сотовый и, конечно, антенны у меня тоже нет.

– Зачем писать телефон диспетчера, если отсюда невозможно дозвониться?! – раздраженно спрашивает он, обращаясь скорее к дверям лифта, чем ко мне. Я вздрагиваю от холода и с сожалением вспоминаю, что забыла пальто в машине. Температура здесь, наверное, максимум пять градусов. И почему так рано отключают отопление? Обхватываю себя руками и усердно растираю.

– Вы почему совсем раздетая? – обратил он на меня внимание. – Где Ваша верхняя одежда?

– В машине оставила, – с досадой обронила я, от холода уже стуча зубами. – Торопилась, опаздывала… К Вам…

Говард снял с себя пиджак и накинул его на меня.

– Oh,my God! Эти легкомысленные девушки! – он повернулся к дверям и принялся громко стучать. Кто нас может услышать? Все ушли. Я поплотнее запахнулась в пиджак и вдохнула его запах. Божественный аромат мужчины. Сам он остался в белой футболке с коротким рукавом, и наверняка мерзнет. Глядя, как играют мышцы на его руках, на миг забыла о холоде. Но в следующее мгновение снова вздрогнула и присела на корточки. На мне тонкие капроновые колготки и ботильоны. Я принялась растирать ноги. Вижу, как сводит у него челюсть от холода. Черт. Наверное, он меня ненавидит.

– Я окоченела уже, ног не чувствую, – пожаловалась я. – Нажмите еще раз вызов диспетчера.

Говард несколько раз нажал кнопку, и все также без ответа.

– Да мы же тут перемерзнем скоро! – в отчаянии выпалила я. – Мистер Говард, что делать?

Гора немного поколебался и вплотную подошел ко мне.

– Мы можем согреться, только одним способом: обнявшись, – он заставил меня подняться, распахнул пиджак и прижался ко мне, обхватив руками. Я прислоняюсь к стене лифта от неожиданности. Вот это да! Мне действительно становится тепло. Его горячее тело будоражит меня. Это так волнительно! Решаюсь тоже обнять его за спину, начинаю делать круговые движения, чтобы его согреть. Его лицо рядом, над моим плечом. До сих пор не верю в происходящее. Недоступная Гордая Гора крепко обнимает меня в лифте. Волна возбуждения начинает накрывать меня с головой. Я чуть поворачиваю голову и тяжело дышу ему в ухо.

– Неловкая ситуация, – бормочет англичанин. – Вам тепло?

– Да, – шепчу я. – Горячо.

Интересно, что чувствует он? Неужели он до сих пор равнодушен, и мое тело на него никак не действует? Неужели он и правда такой бесчувственный? Я слышала, что англичане все неэмоциональны и сдержаны, не зря их называют чопорными… Но не до такой же степени! Ооо, чувствую, как что-то твердое упирается в меня ниже живота. Ага, мистер Неприступный Эверест, попался. Поворачиваю голову и сталкиваюсь с ним нос к носу. Мы смотрим друг другу в глаза, я снова вижу огоньки, наши губы в одном сантиметре друг от друга. Я решаюсь и легко касаюсь этих зовущих губ. Он отвечает и с нежностью целует меня, просовывая язык мне в рот и жадно исследуя его. Страсть во мне уже полыхает вовсю. Хочу его здесь и сейчас!

–Кто-нибудь есть в лифте? Говорит диспетчерская! Говорите! – Послышался грубый женский голос из динамика… О, нет, как не вовремя!

Говард, как ошпаренный, отлетел от меня и торопливо заговорил в динамик:

–Мы застряли в лифте! Здесь холодно, немедленно примите меры!

Спустя две минуты, лифт поехал вниз и открыл двери на первом этаже. Говард не смотрел на меня. Он казался очень расстроенным. Быстрым шагом он пошел к выходу из помещения. Я догнала его, резко схватила за руку и повернула к себе.

– Почему нет? Я Вам не нравлюсь? – прямо спросила я, со всей страстью держа его за руку.

– Вика, Вы самая соблазнительная и сексуальная девушка, которую я когда-либо видел. Но я обручен, меня в Англии ждет девушка. И этим летом я навсегда улетаю.

Мне нечего ответить. Мой Филипп повел бы себя так же. Опять Филипп!..Ну почему кнопка «Delete» в моей голове не срабатывает так же, как в компьютере?!

Молча отпускаю Говарда и отдаю пиджак. Он так же молча поворачивается и уходит. Провожаю его взглядом и вздыхаю. А я могла бы полюбить его и уехать с ним в Англию. Он был бы моим единственным костюмом в гардеробе. Что же, видимо, не мой размерчик. Хотя, даже примерка не состоялась. Но попытка была хорошая.

Последний месяц в институте выдался особенно тяжелым. Но тридцатого мая защита диплома прошла на «отлично». А на следующий день мне позвонил ректор и пригласил в ресторан – отметить это дело. Я не удержалась и рассмеялась в трубку, сказав, что у него, вероятно, очень богатая фантазия. В его возрасте нужно следить за давлением и сердцем, чтобы от чрезмерных напряжений оно не остановилось. Конечно, это было жестоко. Но мне нужно было его проучить. Нечего заглядываться на студенток.

Мама, переполняемая радостью за меня, разрешила устроить дома вечеринку в честь успешного окончания института. Холодильник ломился от еды и выпивки, и ее дочь с нетерпением ждала гостей. В прошлой жизни получение диплома отметить не удалось, ведь тогда я уже была в положении. В груди зажгло и защемило, и гадкие кошки больно заскребли на душе. Софья…

Сегодня я выбрала себе потрясающий наряд: короткое леопардовое платье с глубоким декольте. Я – хозяйка вечеринки и должна быть на высоте. Долго смотрюсь в зеркало, любуясь собой. Молоденькая, стройная, ни грамма лишнего жира, ни одной морщинки. Аккуратно собираю свои длинные волосы в «хвост», подкрашиваю ресницы. Достаточно. Никогда не любила «кукольных» макияжей с килограммами «штукатурки», даже в тридцать лет. Моя красота – естественная.

Вечером собрались однокурсники. Лица у всех счастливые, все рвутся во взрослую жизнь, мечтая покорить каждый свои вершины. Они оживленно разговаривают, перебивая друг друга, рассказывают о грандиозных планах на будущее.

– Лично я работать не собираюсь, – заявила наша фифа, блондинка Жанна с шикарно сложенной фигурой и грудью пятого размера, – не царское это дело.

Все засмеялись. Мы знали, что Жанна мечтает выйти замуж за олигарха и вести праздный образ жизни, дрейфуя где-то между спа-салонами, салонами красоты и ресторанами.

– А я уже год, как работаю в одной крупной корпорации, обещают карьерный рост, – похвастался наш отличник Макс.

–Да, ботаники везде нужны, – подколол Макса Дэн, этот мажористый и самоуверенный бабник. Высокий, красивый блондин с челкой до бровей, с голубыми глазами и чувственным ртом, он разбил не одно женское сердце (уж я-то знаю) в нашем институте. А может, и не только женское… Я улыбалась. Про себя называю его мартовским котом.

– Да я хотя бы сам пробиваюсь, а ты без своего папаши – полный ноль! – огрызнулся Макс.

– Мне тоже обещают приличное место, только пока не буду говорить – какое, боюсь сглазить, – лукаво выдала Крис. Все тут же начали ее допытывать, но так и не раскололи. Сохранять интригу – ее конек.

– А я думаю отдохнуть годик. Всю жизнь ведь потом пахать, надо для себя сначала пожить, – лениво протянула Лиза. Она была некрасивой, но деньги делали свое, и выглядела она миллион долларов. – Если деньги есть, чего париться?

– И я того же мнения. Чего париться. Нужно наслаждаться жизнью, – сказал Жека.

Все знали, что он балуется травкой и пропадает все время за игровыми автоматами. Наслаждается жизнью так, как сам это понимает.

– Тем более, я слышал, двадцать первого декабря 2012 года конец света по календарю Майя.

– Тебе, хоть конец света, лишь бы не работать, Женек, – заржал Дэн.

Я, улыбаясь, вспоминала двадцать первое декабря 2012 года. Весь мир тогда буквально стоял на ушах, с замиранием ожидая чего-то. Кто-то шутил, кто-то прятался в погребах, но были и те, кто жил обычным днем. Мы с Филиппом шутили в этот день и занимались любовью, как последний раз. Было очень здорово. В сердце неприятно екнуло, и дальше вспоминать о Филиппе мне расхотелось. Разумеется, в этот день ничего не произошло.

– Вик, а ты чего молчишь? Давай, колись, чем будешь заниматься? – Дэн заинтересованно ждал ответа, то и дело поглядывая на мой откровенный вырез. – Такая красотка, как ты, тоже наверняка желает стать женой олигарха?

– Не твоей, так уж точно, – засмеялась я и серьезно продолжила: – Для начала хочу объездить весь мир, а там посмотрим. Может, в шоу-бизнес подамся.

Никто не воспринял мои слова серьезно, все продолжали дальше увлеченно болтать. И только я знала, что с ними будет через девять лет. Вот, к примеру, Дэн. Папа возьмет его к себе в бизнес, о чем он сейчас и говорит. Но не пройдет и года, как он бросит все и укатит в Америку, где насмерть разобьется в автокатастрофе. Жанну бросит ее бизнесмен, и она уедет работать в Турцию, где и простынет ее след. Макс – семьянин, трое детей и ипотека. Жека станет наркоманом-героинщиком, а Лиза уедет жить в Москву и там потеряется. Ходили слухи, что она стала там светской львицей. Кристина моя станет заместителем министра, молодец. Место, о котором она говорила – это наша городская дума. Она пройдет туда по жесткому конкурсу, сначала секретарем.

В разгар вечера, когда все уже были навеселе, ко мне на диван подсел Дэн. Он улыбнулся и протянул бокал шампанского.