Никто не знал, где и когда была похоронена принцесса.
Кто исполнял приговор? Чья рука отсекла столь прелестную и миловидную головку?
Ходили слухи, что сам король взял на себя это тяжкое бремя.
– Правило есть правило – оправдывал короля один придворный. – Если будут исключения, то нам не выжить. Для всех одна участь.
Человек крестился и отмахивался от страшной картины, словно от назойливой мухи.
Говорили, что король стал часто спускать в темницы, под самую ночь. В одной руке он держал свечу, в другой – ведро с чем-то, что пахло, как протухшее мясо. К кому он наведывался – никто не знал.
Жалко было всем короля.
Он стал каким-то сутулым, лицо пожелтело, под глазами появились темные мешки.
Король по долгу не спал.
– Такова жизнь, – твердили просвещенные люди.
Некто слышал, что из темниц доносится глухое, скорбное кряхтение, будто кто-то просит о помощи, или взывает к милости всевышних.
Зараженные в замке?
Об этом не могло быть и речи, что оно проникло в замок.
Все ходы тщательно охранялись, а люди осматривались на предмет укусов и царапин.
Только вот кряхтение не исчезло.
И король не переставал спускаться вниз – в темницы, откуда не виден пышный сад, раскинувшийся к западу от замка или роща, уходящая на восток. Там царила кромешная тьма.