В поисках солнца

Ответом ему был заинтересованный взгляд.

Почуяв, что вступил на верный путь, Райтэн вскочил и принялся в красках эмоционально клясться, что нет на свете человека, который ненавидел бы Мариан так глубоко и страстно, как Илмарт А-Ранси.

– Хорошо, хорошо! – наконец, поднял руки Дерек, сдаваясь. – Убедил. Едем втроём, – и, захватив давно опустевшие чашки, понёс их на кухню.

Посмотрев ему вслед несколько озадаченно, Райтэн буркнул себе под нос:

– Нет, видимо, не нацист. Просто марианофоб.

В любом случае, сделанное неприятное открытие об этой стороне взглядов Дерека несколько выбило его из колеи – поскольку он, решительно, не понимал, как можно судить о человеке исключительно по какому-то формальному признаку.

2. Почему Илмарт А-Ранси ненавидит Дерека?

У Илмарта А-Ранси было четыре страсти. Две более ранние имели отрицательный оттенок: он истово ненавидел свою родину и столь же истово ненавидел рутинную работу. Две более поздние можно было бы охарактеризовать как скорее положительные, хотя слово это подходило весьма условно: он обожал картографию и не менее пылко обожал дочку главы жандармерии Брейлина.

Именно последняя страсть подвигла его на то, чтобы случайная подработка в чужом городе превратилась в профессию и попытку построить карьеру. Характер Илмарта не очень-то подходил для службы, хотя у него за плечами и был внушительный боевой опыт – а вы попробуйте-ка найти марианца без такого опыта! – и ещё меньше его характер подходил для построения карьеры.

Сам с собой Илмарт постановил, что, ежели дослужится до майора, то сможет с чистой совестью свататься.

То соображение, что на гражданской службе дослужиться до такого почётного звания можно лишь спустя годы – а за эти годы Лэнь вполне может выйти замуж за кого-то другого – ему в голову не пришло. Он-то исходил из своего бурного марианского опыта, а там-то, в условиях непрекращающейся гражданской войны всех со всеми, наложенной на сопротивление ньонским и ниийским захватчикам… в общем, в Мариане майором становился тот, кто выжил.

Так что изъян в своём гениальном плане Илмарт заметил только тогда, когда объект его страстных воздыханий начал оказывать знаки внимания другому мужчине.

В Мариане в такой ситуации соперника попросту убивали, но Илмарт категорически не желал иметь что бы то ни было общего со своими соотечественниками, поэтому просто бесился и втихомолку сжимал кулаки.

Сам Дерек знать не знал, что умудрился обзавестись тайным врагом – и тем более об этом не знал Райтэн, который недолюбливал жандармов и держался от них подальше. Для Илмарта он делал исключение единственно потому, что и Этрэн, и отец высоко ценили его талант картографа, поэтому Райтэн не раз выступал связующим звеном в деле заказа новых карт. Так что на дом к Илмарту он заявился вполне уверенно, как завсегдатай, и тут же ввёл потенциального партнёра в курс дела.

– Карта северных земель? – заинтересовался тот, почесал свою недлинную, но густую рыжую бороду и закопался в какой-то ящик в шкафу.

Там обнаружилось бесчисленное множество свёрнутых карт, но северных анжельских земель, действительно, не нашлось.

– Хм, – в глазах Илмарта загорелся тот самый азарт, на который рассчитывал Райтэн.

Впрочем, азарт этот почти сразу сменился разочарованным прищуром, после чего последовало логичное возражение:

– Я не смогу покинуть службу на несколько месяцев.

Можно, конечно, было взять продолжительный отпуск, но Илмарт справедливо полагал, что это отодвинет желанный миг получения очередного звания. Две «положительных» страсти вступили в противоборство, и любовь к женщине победила любимое дело. «Картой больше, картой меньше! – подумал он. – А Инилэнь – единственная и неповторимая!»

Райтэн, не знавший о тонкостях в выстроении приоритетов собеседника, подумал, что дело лишь в формальных трудностях, и легкомысленно отмахнулся:

– Да не переживай, Деркэн договорится! Дадут тебе любой отпуск.

Фраза эта произвела эффект, прямо противоположный ожидаемому. Сложив могучие руки на груди, Илмарт сквозь зубы процедил:

– Вот уж без помощи Анодара я точно обойдусь!

Почувствовав себя в крайней степени обескураженным, Райтэн чуть не переспросил язвительно: «Ньонофоб, что ли?» – но припомнил, что друг его носит анжельское имя, говорит по-анжельски и обладает анжельским паспортом, поэтому едва ли кому может быть известно его ньонское происхождение.

«Все демоны Ледяной пустыни! – возмутился внутри себя Райтэн. – Почему в столь простом деле обнаруживаются столь нелепые сложности?»

Дальнейшие попытки переубедить Илмарта ни к чему не привели, к большой досаде Райтэна. Естественно, досадой этой он тем же днём поспешил поделиться с Дереком, в своей обычной резкой манере начав прямо с дела:

– И что вы успели не поделить?

Ответа на этот вопрос не нашлось. Сам Дерек мог бы объяснить, почему он не хочет иметь дел с Илмартом – тот был, подумать только, марианцем! – но предположить, почему Илмарт не хочет иметь дел с ним, с Дереком, было в высшей степени невозможно. Не то чтобы они хоть раз пересекались сверх этикетного минимума.

Тут с Дереком случилась серьёзная когнитивная ошибка. Он настолько привык, что всегда и всем нравится, что, обнаружив человека, который по каким-то причинам испытывает к нему антипатию, тут же решил, что в этом есть его собственная вина. Что это он когда-то что-то сказал или сделал, и из-за этого Илмарт на него обижен или разгневан.

Весь вечер Дерек трепетно перебирал в голове все свои встречи с марианцем, выискивая, чем же мог разозлить того. Кто ищет столь тщательно – тот, разумеется, находит. Кандидатами в причины неприязни были выбраны три случая: однажды Дерек спешил и не остановился поздороваться, в другой раз умудрился перепутать звания и назвать капитана майором (эта причина казалась самой веской, ведь известно, как остро служивые люди воспринимают нарушения субординации!), и как-то ещё случилось неудачно пошутить про рыжеволосых – вроде не при Илмарте, но ведь мог узнать и принять на свой счёт!

Изрядно себя накрутив, снова и снова вспоминая эти три случая, Дерек решил, что кругом виноват и сильно обидел почти незнакомого человека (пусть и марианца). Поэтому на другой день, вызнав адрес, отправился извиняться.

Илмарт такого явления в своей скромной офицерской квартире не ожидал и встретил гостя более чем холодно:

– Анодар? – смерил он визитёра недовольным взглядом. – Чему обязан?

Дерек не смутился и в своей привычно-обаятельной манере принялся изъяснять, что крайне огорчён, что райтэновское дело с картами не сложилось из-за того, что он, Дерек, умудрился как-то оскорбить совершенно незнакомого человека, в чём он искренне кается и…

Естественно, Илмарт этот дружелюбный поток не дослушал, прервав его ледяным:

– Помилуйте! Мир не вертится вокруг вас! – после чего захлопнул дверь прямо перед носом докучливого гостя.

Дерек растерянно поморгал. Дипломатическая миссия, очевидно, полностью провалилась, и надежда порадовать Райтэна добрыми вестями – тоже. К досаде примешалась обида – мало того, что марианец, так ещё и столь нелюбезный! К обиде добавилось недовольство собой: Дереку подумалось, что привычная искренне-мальчишечья манера ему уже и не по возрасту, и не по статусу, вот и даёт столь досадные сбои.

Именно последнее соображение повергло его в пучину размышлений и самокритики: он определённо чувствовал, что ему крайне не подходит то, как он сам себя ведёт, но, однако ж, он совершенно не знал, что и как изменить, чтобы это стало ему подходить.

Мысли подобного толка вылились в череду тягостных вздохов, которые, в конце концов, были замечены Райтэном.

– Да что с тобой сегодня?! – с досадой вопросил он, чувствуя, что в последнее время всё идёт не так, как ему планировалось.

С кислой миной Дерек поведал о своём дипломатическом провале, умолчав притом о самокритичных выводах – уж очень нелепыми они ему казались.

Райтэн возвёл глаза к потолку и резюмировал:

– Просто у большинства людей в голове замешана демонова каша! – и презрительно отмахнулся: – Найду другого картографа, просто требуется время.

Впрочем, так смело сформулированная задача на практике решалась не так-то просто, поэтому вся затея Райтэна с картами так и могла бы остаться лишь смелой и дерзкой мечтой…

Но спустя пару дней в это дело вмешался случай, который, на первый взгляд, можно было бы посчитать несчастливым.

В свой выходной Илмарт отправился на ярмарку на припортовой площади – поискать какую-нибудь редкую книжку, на основе которой можно будет придумать новую карту. Так получилось, что в это же время на ярмарку пришла Лэнь – ей захотелось сварить варенье из какого-то заковыристого джотандского фрукта – которую сопровождал Дерек – почему-то выступающий знатоком того, как выбирать по-настоящему вкусные фрукты этого рода.

Илмарт в первую очередь заметил возлюбленную – по копне золотистых длинных волос – и с минуту наблюдал за ней, терзаясь сомнениями, подойти или нет. Ему, с одной стороны, боязно было выставить себя в смешном свете – ведь казалось, если подойти, то тут же станет совершенно очевидно, что он влюблён! – с другой, всё же, очень хотелось…

И вот, когда он, после череды терзаний, уже было совсем решил, что подойдёт, и даже сделал несколько шагов в нужном направлении – он заметил рядом с Лэнь белобрысую макушку своего соперника.

На лице его мелькнуло самое зверское выражение, но он тут же взял себя в руки. Припрятавшись за тентом одной из торговых палаток, он исподтишка наблюдал, как Дерек и Лэнь выбирают фрукты – смеясь, переговариваясь и выглядя притом совершенно счастливыми. Рисуясь, Дерек подкинул в воздух один из круглых плодов, заставив его вращаться вокруг собственной оси; Лэнь с готовностью восхищённо ахнула, а торговец умело спрятал недовольство за радушной улыбкой. Наконец, наотбирав целую корзинку, парочка не спеша отправилась на площадь жандармерии. По дороге они оглядывали каждый торговый лоток, активно обсуждали увиденное, бурно жестикулировали и, вообще, на взгляд Илмарта, выглядели совершенно неприлично.