В какой-то момент хлопнула входная дверь, и возмущенные голоса братьев послышались со двора.
Это было очень плохо для меня. Отец явно еще не успокоился и сейчас начнет искать новую «жертву».
Шаги на лестнице. Я замерла, как кролик, и затаилась.
Отец прошелся по коридору до комнат Льяма и Вияма. Остановился. Снова что-то загремело.
Шаги и скрип теперь уже у моей двери.
Я прикусила губу: если вспомнит обо мне, всю ночь гонять по дому будет. Убираться заставит. Все что угодно, лишь бы при деле была. И все равно, что приличным девочкам в такое время спать полагается.
Отец вошел.
– Айла! – рявкнул он. – А ну, иди вниз полы мести. Там бардак! Что я, в грязи жить должен?!
Я молчала и делала вид, что вижу десятый сон.
– Я тебе что сказал, соплячка?! – Он подошел ближе к кровати и дернул одеяло. – Спишь, что ли?!
Я не реагировала, забыв, как дышать.
– А ну вставай! – проорал он мне на ухо, обдавая смрадным запахом перегара. – А не то я с тебя три шкуры за лень спущу. Так хворостиной отхожу – лежать не сможешь!
И в этот момент меня спас Токи. Услышав братьев, он громко залаял на них. В ответ в него полетело что-то мягкое, судя по удару.
Отец подошел к окну и выглянул.
– Ты что, щенок, капустой разбрасываешься? А ты ее растил?
– А ты вырастил, что ли? – огрызнулся Виям.
– Ну я тебя сейчас…
Развернувшись, отец быстро покинул мою комнату и спустился во двор.
И снова ор.
– Да когда вы уже все успокоитесь! – Я сама не заметила, как расплакалась. То ли от страха, то ли от безысходности.
Все любят свой дом! Все считают его крепостью!
Одна я готова была днями и ночами шастать на реке, лишь бы не возвращаться сюда.
На улице послышалась возня. Крики. Лай Токи.
Выдохнув, поднялась и выглянула в окно.
Братья дрались с отцом. Он прытко для выпившего человека гонялся за ними по двору, пытаясь пнуть.
Льям и Виям же, не будь дураками, бросались врассыпную, доводя его до исступления. Это было бы смешно, не будь так ужасно.
В какой-то момент Виям упал, отец ринулся на него, но тут же получил по спине капустой, которую в него запустил Льям.
Мальчишки драконили его. Доводили до бешенства. А это ничем хорошим никогда не заканчивалось.
Они-то сейчас сбегут в прилесок и отсидятся там, а мне слушай, как он дом крушит.
А то еще и на мне отыграется.
Нет, нужно бежать! Даже если Оуэн не придет, сама удеру.
Не будет мне тут жизни. Зашибут когда-нибудь.
Мысленно плюнув в сторону отца и братьев, вернулась в постель. Утерев слезы, попыталась успокоиться.
Получалось не очень.
Так, лежа, я наблюдала, как медленно выплывает из-за высоких деревьев луна.
Сон не шел, хотя в доме все давно стихло. Братья улизнули за огород, а отец затаился в гостиной. Но я-то знала, что это временное затишье…
…Время, как же медленно оно тянулось. В комнате становилось холоднее. Тонкий плед не грел, но я не решалась закрыть окно.
Пение сверчков убаюкивало, глаза медленно слипались. Снизу зарычал Токи. Несколько раз лениво тявкнул и смолк.
Распахнув глаза, прислушалась. Но ничего. Лишь звуки ночи.
Дремота отступила. Зевнув, повернулась на другой бок и скрутилась калачиком. Так теплее.
Снова зарычал пес. Я насторожилась.
Неясный шорох за окном мгновенно поднял на ноги. Открыв раму шире, выглянула. В туманном свете луны легко проглядывался и край огорода, и сарай, и тропинка, ведущая к большой дороге.
– Пс-с, – раздалось подо мной.
Опустив взгляд, тут же натолкнулась на ловко карабкающегося по невесть откуда взявшейся деревянной лестнице Оуэна.
– Айла, – тихо позвал он меня, цепляясь за перекладины. – Ты готова? Не передумала же? Нам очень нужно бежать, так и знай!
– Не передумала, подожди снизу.
Переполошившись, я покрутилась на месте и быстро вытащила свой узелок из-под кровати. Взглянула на тряпицу, в которой было сало, и тяжело вздохнув, снова высунулась в окно.
– Оуэн, только у меня это… ну, еды нет. Совсем.
– А караси? – Он спустился на землю и задрал голову.
– Отобрали и уже все съели, – виновато призналась и тут же пожаловалась на всех разом: – Даже попробовать мне не дали, представляешь! Но в сарае есть припасы, можно поживиться. В общем, жди. Только тихо, отец в доме.