Моя Вар-рвара. Дилогия

Серая мгла расступилась, открывая холмистую равнину. Нигде не горели окна, не слышался лай собак, не светился огнями город. Только голубоватая луна сочувственно выглядывала из-за небольшой тучки.

– Это уже не смешно. – Прохрипел лесоруб у меня над ухом.

Я подпрыгнула от неожиданности и завизжала, закрывая голову руками. Смертельного удара не последовало. Вместо этого сильные руки схватили меня за бедра и подняли в воздух. Перевалив меня через плечо как куль с мукой, моя галлюцинация спокойно направился обратно в лес.

Первый испуг прошёл, и я заколотила по его спине кулаками, извиваясь ужом, стремясь выскользнуть на землю.

– Отпусти меня немедленно! Ты не имеешь права! – Заголосила я и, подумав, добавила. – А-а-а! Убива-аю-ут!

Звонкий удар по заду и последующая вспышка боли удивили настолько, что я замолчала. Это как понимать? Я свалилась с кровати и ударилась об пол? Мне сделали ещё один укол?

Лесоруб дошёл до избы гораздо быстрее, чем я от него бежала. Поднялся по ступеням и нырнул внутрь. Я пригнуть голову не успела и в затылок врезалась деревянная балка проема.

– Хам! – Закричала сразу, как только ноги коснулись пола. – Урод!

Вместо ответа он толкнул меня в грудь, чуть не выбив легкие через спину. Я закашлялась и попятилась, пытаясь выровнять дыхание. У меня сердечный приступ?! Я умираю прямо сейчас в палате?!

Грубые сильные руки насильно усадили на лавку. Я попыталась вскочить, но тяжелый удар кулака по столешнице заставил передумать. Если такой же прилетит мне в голову, то пробьет череп насквозь! Как в мультике.

– Что тебе надо? – Спросила сквозь стиснутые зубы. Страх выбивал слезы, голос дрожал, но реветь перед собственной галлюцинацией я была не намерена.

– Кто ты? – Он спросил тихо и спокойно и сел напротив. Между нами на стол лег короткий меч.

Угроза? Банально!

– А ты?

Снова удар кулаком. Треск ломающегося дерева разнесся по избе. Незнакомец наклонился ко мне через весь стол и прошипел, проникновенно заглядывая в глаза:

– Ты знаешь, кто я. Иначе бы не возвращалась.

– Я должна проснуться! Я должна проснуться! – Зажмурилась, досчитала до десяти и снова открыла глаза. – Не проснулась. Жаль.

– Ты не Тень, ведь я смог до тебя дотронуться, и не ведьма, иначе ты уже напала бы. – Он встал, прошёл к печи, зачерпнул из глиняного горшка воду рукой и плеснул в меня. Я судорожно вздохнула, стряхивая с волос капли. Хорошо хоть не кипятком облил!

– И не мертвец. – Заключил он и снова сел напротив. – Чего тебе надо, Вар-рвара?

– Проснуться! – Заорала я. – Мне надоел этот сон. И ты надоел!

Он постучал пальцами по столу и, подумав, продолжил:

– Как ты прошла через Теней? Что тебе надо?

– Да пошел ты. – Я скрестила руки на груди с твердым намерением дождаться пробуждения в полной тишине. Когда-нибудь этот кошмар должен закончиться.

– Впервые я не знаю, что делать. – Неожиданно пожаловался лесоруб. Он хмурился и растерянно покусывал нижнюю губу. Я даже залюбовалась его белоснежными зубами и четко очерченной линией рта. Ну не могла я такого парня не помнить!

– Мне всё равно. – Я пожала плечами. – Жалеть тебя не собираюсь. В семь утра обход. Меня разбудят.

– Какой обход? – Нахмурился лесоруб. – За тобой кто-то придет? Кто?

– Медсестра.

Незнакомец недовольно зарычал:

– Ты открываешь рот, но я не понимаю ни слова. Чья сестра придет? Твоя?

– Слушай, голубоглазый, – я тоже подалась вперед, с удовлетворением отметив, что парень всё же скользнул взглядом по моим губам и на секунду задержал взгляд на уровне груди. – Просто представь, что ты мой сон. Всего на секунду! Это поможет нам обоим и сбережет кучу нервов и времени.

– Хорошо. – Неожиданно легко согласился он и откинулся на лавку. – Представил. Что дальше?

– Мне нужно проснуться.

– И как это сделать?

Задумалась: что я знаю о снах?

– Смерть! – Завопила я. – Во сне невозможно умереть. Убей меня!

В его глазах вспыхнуло удивление.

– Зачем? Если тебя убить, ты же …умрёшь. Глупая какая!

– Нет, я проснусь. И постараюсь не спать как можно дольше.

– Ладно. – Он пожал плечами и положил руку на рукоять короткого меча. – Как предпочитаешь?

– Быстро, если можно. – Я закрыла глаза, в ожидании удара. – Надеюсь, мы больше не увидимся.

Свист стали прорезал воздух, мерно загудели лампы. Тусклый свет просачивался в палату из приоткрытой двери. Поскрипывала ручка, царапая бумагу, наверняка это медсестра заполняла бланки.

Я осторожно протянула руку к тумбочке, с трудом нашарила телефон. Половина первого ночи. И как тут не спать? Дождь стучит по стеклу, убаюкивая, а тело будто парит над кроватью из-за укола обезболивающего. Я и десяти минут не выдержу…

– Я не знаю, как реагировать. – Пальцы незнакомца снова забарабанили по столу. – Ты не мертвец, я проверил. И не упокоенный дух, иначе я не смог бы до тебя дотронуться. Тогда кто?

– Бли-ин, опять ты… Меня обкололи, не спать – нереально. – Я облокотилась на стол и прислушалась к телу – никаких симптомов перенесенной операции не было. – Остается только одно объяснение – наркоз. Когда он выйдет, я перестану тебя видеть.

– Ты действительно веришь, что ты спишь? – Мужчина медленно встал и прошел ко второй двери, ведущей в чулан. Снова. – Ты не нежить и не человек. Наёмница – однозначно. Тогда почему меня не убиваешь? Чего ждешь?

Я улыбнулась лесорубу. Удивительно, но страха больше не было. Только любопытство от происходящего.

– Я или сошла с ума или перенеслась в другую реальность. Что само по себе нереально.

– Реально-нереально… – Он замер, протянув руку к деревянной щеколде, и осторожно спросил. – Если я отвернусь, ты исчезнешь?

– Скорее всего, нет. – Я осмотрела потолок: твердый и деревянный. Никаких размытых пятен и тумана не было. – А что?

Лесоруб тяжело вздохнул и уверенно открыл дверь. С минуту из чулана доносились ругань, звуки передвигаемых вещей и скрип дерева. Стену он там разбирает что ли?

– Нашел. – Победно воскликнул парень, показываясь на пороге. Он подошел к столу и вывалил на него кучу тряпья. В нос ударил затхлый запах плесени.

– Что это? – Я поддела пальцем грубую ткань. – Мешковина какая-то.

– Одевайся.

– Зачем?

– Затем, что на тебе болтается простыня, а из руки торчит… а что это?

Он схватил меня за плечо и протащил по избе ближе к печи. Свет от прогорающих дров упал на руку.

– Катетер. – Я поморщилась, вспоминая название. – От тебя воняет потом. Ты не пробовал мыться?

– Я заготавливал дрова на зиму. Уж прости, что не подготовился к встрече с сумасшедшей наёмницей и не обмазался благовониями.

– Я не наемница! – Выдернула руку из горячих пальцев и снова вернулась к столу.

– Из-за тебя придется уходить. – Он тяжело опустился на лавку и подвинул ко мне тряпки. – Одевайся.

– Не хочу. Я скоро проснусь, уж сделай милость, потерпи меня в таком виде.

– Уверена? – Лесоруб посмотрел на мои голые ноги и прищурился. – Я живу один в глухом лесу. Годами не вижу людей. И тут мне на голову сваливается полуголая самка, утверждающая, что она спит. Изнасилование во сне будет считаться преступлением?

Я взвизгнула и сцапала в охапку старые тряпки:

– Гад!

– Пф-ф. – Незнакомец вздохнул и многозначительно посмотрел на одежду. – Что решила? Мне раздеваться или ты оденешься?

– Отвернись! – Скомандовала я, рассматривая казенные вещи.

Тихий ужас! Кошмар и катастрофа! Штаны из плотной льняной ткани зияли прорехами: видимо, моль постаралась. Три рубахи, доходящие мне до середины бедра, были сравнительно чистыми, но источали запах плесени. Я долго крутила в руках холщевый кулек, пока не догадалась, что сие произведение было когда-то головным убором. Пришла моя очередь ругаться сквозь зубы и недовольно качать головой.

В конце концов, я выудила из кучи менее дурно пахнущее одеяние и с гримасой натянула на себя. В штанах утонула, пришлось подвязать их на поясе веревкой. Рубаха тоже оказалась великовата. Особенно смущал вырез на грудине, выставляющий напоказ женские прелести. От неминуемого конфуза спасала операционная пижама.

– Ну, теперь нормально? – Я нерешительно посмотрела на лесоруба и только сейчас поняла, что он даже не пытался отвернуться. Все это время он ехидно улыбался, рассматривая меня сквозь сумрак избушки.

– Ну… – Протянул он. – Одежда твою внешность не спасает.

– Гад! – Я огляделась в поисках чего-то тяжелого, но в последний момент решила не убивать свою галлюцинацию. – Неудивительно, что ты живешь один. Ни одна женщина в своем уме не согласиться выйти замуж за такого хама!

Лесоруб расхохотался. Я поморщилась.

Был у меня один такой же смазливый нарцисс. Он на косметику и лосьоны тратил больше, чем я. И постоянно твердил: «Бабы должны меня добиваться». Тоже мне, горшочек с золотом! Я «добивалась» его шесть месяцев и, в конце концов, выставила за дверь. До сих пор помню его перекошенное от ярости лицо.

Я подтянула сползающие штаны и уверенно сложила руки на груди:

– Теперь что?

– Теперь нужно уходить.

– Куда? – Я не удержалась, выглянула в окно и поежилась. – Ночью? Там же темно.

– Прозорливо. – Ухмыльнулся лесоруб. – Но у меня выбора нет. За тобой придут, а это мне ни к чему.

– Никто за мной не… – начала было я, но махнула рукой и села за стол. – Твержу тебе, а ты как об стенку горох. К тому же, я босиком никуда идти не собираюсь. Или оставляй меня тут или неси на руках.

– Ты – загадка, Вар-рвара. – Голубоглазый выдвинул лавку из-за стола и сел напротив, сканируя меня взглядом. – Там же Тени. Не боишься? Или надеешься, что я не поведу тебя туда до восхода и тянешь время?

– Тени? – Я снова посмотрела в окно.

– Они самые. – Лесоруб улыбнулся. – И что, я прав?

– Слушай, мне надоело. Ты говоришь загадками, от тебя воняет, а от трав хочется чихать. Это неправильный сон! И ты неправильный.

– Убить тебя ещё раз? – Ехидно ухмыльнулся голубоглазый. – Чтобы избавить от своего присутствия?

– Не надо. – Я показала ему язык. – Как тебя зовут?

– Войн. – Помедлив, ответил он.

– Войн. – Повторила и улыбнулась странной реакции лесоруба: он дернулся от звука своего имени, как от пощечины. – И кто ты, Войн?

– Оборотень. – Лесоруб сказал это таким тоном, будто ответил «менеджер по продажам».

– Круто! – Я рассмеялась. Хоть это было логично: пару дней назад я как раз посмотрела очередную любовную сагу про хвостато-клыкастых.

– Не страшно? – Войн нахмурился.

– Очень страшно. – Соврала я и притворно округлила глаза. – Тебе не видно, но я вся трепещу. А вампиры в лесу водятся?

– Вампиры – миф. – Еще больше занервничал Войн. – Ты ненормальная, Вар-рвара?

– Вполне может быть. – Я посмотрела на катетер и провела рукой по растрепанному бинту. – Я уже ни в чём не уверена, если честно.

Оборотень вздохнул и снова постучал пальцами по столу.

– Я в затруднительном положении, Вар-рвара. Убивать тебя бесполезно, ты возвращаешься как Тень, но при этом ею не являешься. Ты не пытаешься меня убить, значит, у тебя есть план. Чего ты добиваешься? Чтобы я ушёл? Или ждёшь подмогу?

– Придумай ответ сам. – Я подалась навстречу Войну и прошептала. – Ты не веришь мне, я не верю тебе. Мы квиты.

Войн резко наклонился и остановился в сантиметре от моего лица. В его глазах вспыхнуло удовлетворение и немного ехидства:

– Я знаю парочку ритуалов изгнания Тварей из Черного леса. У меня есть все, что нужно: травы, снадобья… проведём?

– Давай. – Я поморщилась. – Только сначала прими душ.

– Душ? – Левая бровь оборотня вопросительно изогнулась, наигранная издёвка улетучилась. Что, парниша, сбила я с тебя спесь? Так-то!

– Помойся, в баню сходи, в реке искупайся. Вылизываться, в конце…

Договорить не успела: острые клыки Война щелкнули у моего носа. На секунду красивое лицо мужчины вытянулось в волчью морду, глаза вспыхнули синим пламенем… Всего на секунду, но этого оказалось достаточно, чтобы меня впечатлить.

– У тебя острый язык Вар-рвара, – прохрипел он мне в лицо. – Ведь я могу обидеться и убивать тебя медленно. Как думаешь, ты это почувствуешь?

– Мама дорогая! – Я скосила глаза, рассматривая оборотня, и еле удержалась, чтобы не захлопать в ладоши. – Потрясающе! А ещё можешь?

– Что? – Не понял Войн.

– Еще раз сменить ипостась?

– Ты кто вообще? – Мужчина отшатнулся, вскочил и нервно заходил по избе. – Почему от тебя так странно пахнет? Что с твоими волосами?

– А ты у нас кавалер на выданье? – Я обиделась. – В кой-то веки не накрасилась и тут же попала под раздачу. Меня отчитывает собственный сон! Простите, что я без укладки, мистер, завтра же приведу себя в порядок. Чем тебе волосы не угодили, чистюля?

– Они мутные! – Взревел оборотень и чуть ли не ткнул в меня пальцем. – Ты считаешь это нормальным?

– Мутные? – Я расхохоталась, скрывая ярость. – Это пепельный блонд, между прочим.

– Здорово. – Войн устало присел на лавку и схватился за голову. – Я укрываю ведьму.

Мне стало не по себе. В его глазах было столько безысходности, что я пожалела, что вообще начала видеть этот сон.

– Да не переживай ты так. Наркоз выйдет, и я больше не приду.

– О ёра бредкая! – Совсем по-волчьи взвыл оборотень и посмотрел на меня с долей безумия. – Хватит говорить мне о своих снах! Ты просила тебе поверить, я поверил. Теперь поставь себя на мое место и скажи уже правду, – ты ведьма?

– Да. – Я кивнула: если сведу с ума его, неизвестно как это отразится на мне. – Я самая настоящая ведьма. Ведьмовка. Заговоры там, привороты и всё остальное.

– Что «остальное»? – Непонимающе нахмурился оборотень.

– Червяки на завтрак и черные петухи на ритуал. Еще я злобно хохочу, когда готовлю.

– Летать умеешь? – С подозрением спросил лесоруб.

Э нет, не поймаешь! Скажу «да» и ты попросишь продемонстрировать.

– Нет. – Я важно кивнула. – Летать учат на третьем курсе. А я пока на первом.

– Я ничего не понял. – Честно признался Войн. – Но ты должна уйти.

– Хорошо. – Я встала из-за стола и направилась к двери, просочившись боком между широкоплечим парнем и полками. – Надеюсь, больше не увид…

– Стой.

Я оцепенела. В голосе оборотня звучали угроза и настороженность. Он еле слышно зарычал, прошел мимо меня и положил поперек двери массивную балку. Я только сейчас заметила большие г-образные крюки, вбитые в стены.

– Стою. – Прошептала я, проникшись его страхом. – А почему я стою?

– Тень здесь. Она пришла за тобой?

– Почему сразу за мной? – Я воодушевленно уставилась на широкие плечи оборотня. – Кто это – Тень?

– Тварь Черного леса. – Войн прислушался к шорохам на улице и, схватив меня за плечо, потащил обратно к столу. – Садись.

– Ты сказал, чтобы я уходила. – На всякий случай напомнила я. – Передумал?

– Передумал. – Передразнил оборотень. – Тобой она не наестся и кинется на меня.

– Отважный оборотень боится темноты?

– Того, что прячется в ней. – С самым серьезным видом ответил он. – Черный лес – это их земля.

Я всё же присела на лавку. До рассвета времени было ещё много, почему бы не насладиться сновидением в компании незнакомца?

– Тогда почему ты здесь живешь?

– Так получилось. – Буркнул оборотень и внимательно посмотрел в окно.

– А его ты закрыть не хочешь? Или Тени принципиально заходят только через дверь?

– Окно – часть сруба. Его заговорили ещё при стройке. А дверь мне пришлось поменять.

– Тебе не скучно тут? Одному? – Я подперла голову ладонью, с интересом рассматривая Война. Красавец – эдакая смесь из викинга и Тарзана. Густые волосы напоминают гриву, глаза сверкают из-под бровей. Про тело молчу, – он с рождения, наверно, топором махал, чтобы развить такую мускулатуру.

– А тебе не страшно? Совсем? – Прищурился в ответ оборотень.

– Тени ведьм не едят. – Ляпнула наугад, отмахиваясь от вопроса. – Расскажи мне о себе.

– Всё бросил и начал рассказывать. – Огрызнулся лесоруб. – Ты говори.

Я вздохнула и вдруг поймала на себе испытывающий взгляд голубых глаз. В них не было страха или недоверия. Он просто смотрел и ждал.

– Ты все равно мне не поверишь. – Я пожала плечами и провела пальцем по трещине в столе, чтобы скрыть нервозность. – Рассердишься и опять на меня набросишься.

– Не наброшусь, если пообещаешь больше не бить меня между ног. – Левая бровь Война снова взлетела к волосам. – Договорились?

– Ну-у, – протянула я и задумалась. С чего начать разговор? Может, с того, что родителей я никогда не знала? Что с трудом окончила училище, но мне повезло найти непыльную работу в офисе? Оборотень построил дом сам и спокойно в нём живет, поймет ли он, что такое ипотека и как тяжело её выплачивать?

– У меня заболел живот. Врачи сказали – аппендицит. Меня на скорой привезли в больницу и прооперировали. Пока я была под наркозом, приснился ты. Я уже в палате, но, когда засыпаю, снова вижу тебя. Как-то так.

Войн замолчал, нахмурился и уставился на меня долгим немигающим взглядом.

– Я слышу слова, но не понимаю их. – Наконец выдавил он. – Что это значит?

– У вас лекари есть? – Я прокрутила в голове все синонимы, что знала.

– У короля есть. – Кивнул оборотень. – Мы обращаемся к травницам и ведьмам.

– Вот, врачи – это лекари. У меня заболел живот, и меня привезли к ним. Там, – я постучала по столу пальцами, подбирая слова, – мне дали зелье, от которого засыпаешь.

– Дурман-трава? – Нахмурился оборотень. – Я был прав, тебя опоили.

– Пусть будет трава. – Я кивнула. – Сейчас я лежу в комнате и этот дурман ещё не выветрился. Ты мне снишься, понимаешь?

– Нет. – Честно признался Войн. – Я вижу это так: ты ведьма, совсем юная и глупая, раз перепила дурман-травы. По какой-то причине ты ушла из своей норы и притопала ко мне. Я не понимаю, как ты исчезаешь, но твое возвращение пугает меня ещё сильнее. Вокруг дома бродит Тень. Я ей без надобности: до полной луны еще неделя, значит, она пришла за тобой. Ты меня обманываешь, значит, что-то скрываешь. Но ты призналась, что ты ведьма, выходит, то, что ты скрываешь, ещё хуже. Что может быть хуже, чем ведовство в Черном лесу?

– Теперь я ничего не понимаю. Почему это я тебя обманываю?

– Когда ты лжешь, у тебя сужаются зрачки.

– А ещё они сужаются, потому что я сижу напротив печки и смотрю на огонь.

Войн нахмурился, подумал и протянул:

– Теням все равно кого жрать, Вар-рвара, и ведьм в том числе. Ты этого не знала или пыталась соврать мне?

– Не знала. И пыталась, да. – Я кивнула и улыбнулась.

– А еще ты меня путаешь! – Оборотень рыкнул, сдерживая злость.

Я же неопределенно пожала плечами.

– Ты классный, Войн. Это приятный сон, но мне нет смысла что-то говорить или тебя путать.

– Я… – Начал оборотень и замолчал. Он смотрел на меня так выжидающе и напряженно, что мне стало не по себе.

– Что?

– Смотри на меня, Вар-рвара. – Прошептал Войн и протянул ко мне руку. – Иди ко мне.

– Чё это? – Я на всякий случай отклонилась. – Зачем?

– Тень смотрит на тебя. – Проникновенно прорычал он и криво улыбнулся. – И я бы не хотел…

Тень? Я повернулась к окну и завизжала. Это было похоже на прогулку по Комнате Страха: весело, потому что знаешь, что монстры и скелеты не настоящие, но всё же становится жутко, если они хватают тебя за ноги.

– …слышать этого. – Закончил оборотень.

– О да-а! – Я ткнула пальцем в черную харю, зловеще зыркающую на меня из темноты. – Ой, и страшная же! Войн, смотри, какая жуть!

Оборотень моего восторга не оценил. Судя по его ошарашенному лицу, он был готов даже извиниться перед монстром за моё поведение.

Я же во все глаза рассматривала «кошмар», «кошмар» глазел на меня. Тень была черной, расплывчатой, с горящими красными глазами. Вокруг неё клубился мрак. Будто кто-то поджог покрышки и черное облако дыма заволокло лес.

– Ужас! – С восторгом воскликнула я и попыталась наклониться к окну, чтобы лучше разглядеть ночного гостя. Войн меня опередил – вцепился в плечо и рванул назад с такой силой, что я взвыла от боли. Тень тут же сорвалась с места и унеслась прочь.

– Ты что творишь? – Заорал он. – Куда лезешь?

– Посмотреть хочу, псих. – Я оттолкнула руку оборотня и растерла сустав. – Не ори на меня! Чуть руку не оторвал, идиота кусок!

– Я-а? Я куда лезу?! – Рассвирепел лесоруб, игнорируя оскорбление. – Откуда ты взялась на мою голову? Это же Тень!!!

– Что она сделает? Напугает жуткой харей?

От тяжелого удара задрожала изба. С потолка посыпалась труха и пучки травы. Я закашлялась, смахивая с лица и волос опилки:

– Это ещё что такое?

Войн ругнулся и подскочил к двери, навалился на неё, но от следующего удара заскрипели уже выворачиваемые из стены крюки.

– Что это? – Я с нарастающим страхом осмотрела вздувшиеся мышцы на руках лесоруба. – Наш дом сносят?

– Тень пугать пришла. – Съязвил он. – Не стой, подай зверобой.

– Что это?

– Трава, Вар-рвара!

Трава – это хорошо, я знаю, что такое трава!

– Как она выглядит? – Я перевела взгляд на потолок: все связки были удивительно одинаковыми – высушенные травинки, перевязанные нитками.

Войн зарычал, сдерживая трясущуюся от ударов дверь:

– Как зверобой! С цветами мелкими.

– Они же все сухие! Откуда тут цветы? – Заорала, не в силах справиться с испугом. Мой красивый романтический сон на глазах превращался в триллер. Это пугало до одури, до трясущихся колен и дрожи в руках. – Я не понимаю где цветок, а где лист скукожился!

– Иди сюда. – Лесоруб протянул мне руку. – Молодец. Вот так встань. Держи.

На дверь я навалилась всем телом, отчетливо слыша, как пыхтит на улице взбешенная Тень. Страшно-о! Даже во сне страшно!

– Держи изо всех сил. – Проникновенно заглядывая в глаза, попросил Войн и бросился к столу, оторвал пучок травы от балки и ловко развязал нитку, бормоча себе под нос одну и ту же фразу. – Ведьмовка она, как же.

Ещё один удар сотряс избушку. От неожиданности я заголосила так, что даже у меня заложило уши. Удержать дверь не смогла, – она приоткрылась на несколько сантиметров, пропуская внутрь холодный ночной воздух. Я ожидала увидеть в проеме когтистую лапу или окровавленный топор как в фильме ужасов, но вместо этого по полу стала растекаться дымовая черная лужа.

– Держи! – Дурным голосом взревел лесоруб.

Я посмотрела на расползающийся туман и не придумала ничего лучше как прибить Тень ногой. И топнула, с тайной надеждой припечатать тварь к полу. Ой, зря! Босая ступня прошла через дым, и меня тут же пронзила такая боль, будто я опустила ногу в кастрюлю с кипятком. Из глаз брызнули слезы, крик оцарапал горло.

– Ера бредкая! – Чуть ли не громче меня заорал Войн и ринулся к двери. Он отшвырнул меня к печи одним движением руки и бросил зверобой к порогу. Тень вздрогнула и втянулась обратно, повизгивая как нашкодивший щенок при виде взбешённой его выходкой мамаши.

– А-а-а! – Еще более музыкально повторила я: к раненой ноге прибавилась боль от обожженной об печь спины. – Долбаный сон! Я сломала ногу!

– Не сломала.

– И сожгла спину!

– Ничего с твоей спиной не случилось, успокойся. – Войн закрыл дверь, легко подхватил меня на руки и усадил на лавку.

Я прижалась носом к пропахшей потом рубахе, вцепилась в широкие плечи ногтями. Казалось, если я хоть на секунду разожму пальцы, то боль станет невыносимой.

– Сломала! Видимо, пиналась во сне и упала. Больно-о!

– Сиди. – Лесоруб силой оторвал мои руки от себя и вернулся к печи.

Я подогнула ногу, рассматривая ожог. Чудесно: кожа на ступне покрылась красными волдырями. Они пульсировали, будто внутри кто-то ворочался и пытался вылезти наружу. Какая же мерзость!

– Ужа-ас! – Я подвела итог увиденному и жалобно посмотрела на Война. – Мне нужно проснуться Войн.

– Тебе нужно нанести отвар, иначе начнётся гниль. – Оборотень что-то перелил из одного глиняного горшка в другой и высыпал туда же целую горсть сена.

– Она не вернётся? – Я посмотрела на лопнувшую перекладину и почти вырванный из стены крюк. Полотно держалось на честном слове. И оно было единственным, что отделяло нас от ожившего Кошмара. – Ещё одного подобного стука в дверь моя психика не выдержит.

– Не сегодня. – Войн поставил горшок в печь. – Значит, ты у нас не ведьма, Вар-рвара. Даже дети знают, что прикосновение Тени опасно. Остается одно – ты у нас дурочка.

– Сам дурак. – Я бы обиделась, но жгучая боль не позволяла отвлекаться на такие пустяки.

Лесоруб покачал головой, зачерпнул кружкой воду из горшка и протянул мне:

– Пей. До дна.

Привередничать не стала, схватила лекарство и сделала глоток. Тёпленькая. Но не вода, травяной чай с острым привкусом сена. Таким сильным, что захотелось выплюнуть травинки.