Часть вторая
«Город чемоданов»
2007
Глава 4
В этот раз Лорна Тейлор позвонила во вторник. Обычно она ждала до четверга, чтобы узнать, как мои дела. Я взял трубку, решив, что случилось нечто невероятное.
– Лорна?
– Микки, где ты был? Я звоню все утро.
– Бегал в парке. Только что из душа. Ты в порядке?
– Да. А ты?
– Нормально. Что случи…
– Тебя срочно хочет видеть судья Холдер. Тебе следовало быть у нее… примерно час назад.
Я замер.
– Зачем?
– Понятия не имею. Знаю только, что тебе звонила Микаэла, а потом сама судья, что случается редко. Она спрашивала, почему ты не отвечаешь.
Микаэла Джилл – судебный секретарь. А Мэри Таунс Холдер – председатель Верховного суда Лос-Анджелеса. Судя по тому, что она позвонила мне лично, речь шла отнюдь не о приглашении на благотворительный вечер для юристов. Мэри Таунс Холдер никогда не звонила адвокатам без веских причин.
– И что ты ей ответила?
– Сказала, что у тебя сегодня нерабочий день и ты прохлаждаешься на поле для гольфа.
– Я не играю в гольф, Лорна.
– Ну извини, больше ничего не придумала.
– Ладно, я ей перезвоню. Дай мне номер.
– Микки, не надо звонить. Надо ехать. Судья хочет тебя видеть. Она ясно дала это понять, хотя и не объяснила почему. Поезжай.
– Хорошо. Только переоденусь.
– Ты как вообще?
Это был «кодовый» вопрос. Я понимал, о чем она. Ей не хотелось, чтобы я предстал перед судьей в неподходящем виде.
– Не волнуйся, Лорна. Со мной все в порядке. Правда.
– Ладно. Позвони и расскажи обо всем, как только сможешь.
– Договорились. Позвоню.
Я повесил трубку с чувством, словно мной снова начала командовать жена – не бывшая, а настоящая.
Глава 5
Председатель Верховного суда Лос-Анджелеса Мэри Таунс Холдер чаще всего работала за закрытыми дверями. Иногда в ее зале проходили слушания по ходатайствам, но судебные заседания случались редко. Она трудилась вдали от публики, в кабинетах и палатах. В ее обязанности входил надзор над судебной системой округа Лос-Анджелес. А это больше сорока судов и около двухсот судебных коллегий. Все судебные повестки выходили за ее подписью, парковочные места в судебных гаражах распределялись с ее ведома. Она одобряла кандидатуры судей и решала, где и какими делами они будут заниматься: уголовными, гражданскими или семейными. После избрания нового судьи Холдер указывала, где он должен заседать, на Беверли-Хиллз или в Комптоне, и какие случаи рассматривать – громкие финансовые скандалы или нудные бракоразводные процессы.
Я быстро переоделся в свой «счастливый костюм». Он был импортный, итальянский, от Корнелиани. Обычно я надевал его в день вынесения приговора. Но поскольку я уже год не выступал в суде и лет сто не слышал никаких вердиктов, он висел зачехленным у меня в шкафу, и мне пришлось вытащить его из пластикового пакета. Затем я ринулся в суд, думая о том, что сегодня, похоже, приговор вынесут мне. По дороге мои мысли вертелись вокруг всех дел и клиентов, с которыми я расстался год назад. Насколько я знал, эти дела были закрыты, но, вероятно, поступила новая жалоба или до судьи дошли какие-нибудь слухи и она решила провести собственное расследование. В здание суда я вошел на дрожащих ногах. Вызов любого судьи не сулит ничего доброго, а вызов председателя суда – тем более.
В зале царил полумрак, место секретаря возле трибуны пустовало. Я прошел между рядами и уже направился к выходу в задний коридор, когда дверь вдруг отворилась и появилась судебный секретарь. Микаэла Джилл была симпатичной, похожей на учительницу начальных классов. Открывая дверь, она не ожидала, что за ней буду стоять я. Микаэла вздрогнула и едва удержалась от крика. Я поспешил назвать себя, пока Микаэла не успела броситься к кнопке тревоги. Она перевела дух и молча прошагала мимо.
Я добрался до конца коридора и нашел судью в кабинете, восседавшей за большим столом из темного дерева. Ее черная мантия висела в углу на вешалке для шляп. Судья была в строгом темно-бордовом костюме. Стройная и прямая, с короткой стрижкой, в пятьдесят с лишним лет она выглядела подтянутой и привлекательной.
Раньше я никогда не виделся с судьей Холдер, хотя много о ней слышал. Она двадцать лет проработала в прокуратуре, пока один консервативно настроенный губернатор не сделал ее судьей. Холдер занималась уголовными делами и провела несколько крупных процессов, где преступники получили максимальные сроки наказания. Неудивительно, что ее выбрали на второй срок. Через четыре года она стала председателем суда и до сих пор удерживала этот пост.
– Мистер Холлер, спасибо, что пришли, – произнесла судья. – Рада, что секретарь вас наконец нашла.
В ее голосе слышались нетерпеливые, почти надменные нотки.
– Вообще-то, она не совсем секретарь, ваша честь. Но она действительно меня нашла. Простите, что заставил ждать.
– Главное, что вы здесь. Кажется, прежде мы с вами не встречались?
– Нет.
– Наверное, это выдаст мой возраст, но все-таки скажу – однажды я была оппонентом вашего отца. По-моему, незадолго до его отставки.
Значит, я ошибся с возрастом. Если она встречалась в суде с моим отцом, ей лет шестьдесят, не менее.
– Тогда я была третьим обвинителем – совсем зеленый новичок, только что после диплома. Меня решили «обкатать» в суде. Дали вести одного свидетеля в деле об убийстве. Я неделю готовилась к допросу, а ваш отец уничтожил меня за десять минут. Процесс мы выиграли, но я на всю жизнь запомнила урок. Надо быть готовым ко всему.
Я кивнул. За эти годы я встречал немало пожилых юристов, которым было что рассказать о Микки Холлере-старшем. В отличие от меня. Я хотел спросить о процессе, но не успел.
– Но я позвала вас не за этим, – добавила судья.
– Разумеется, ваша честь. Вероятно, произошло что-то… безотлагательное?
– Да. Вы были знакомы с Джерри Винсентом?
Я вздрогнул, заметив, что она говорит в прошедшем времени.
– С Джерри? Да, я его знаю. А что?
– Он мертв.
– Как?