Рыцарь леди Элеоноры

Хью сел на кровать напротив и скрестил ноги.

– Слушайте и смотрите, Элеонора. Это пешки. Они могут ходить на одно поле вперед прямо и бить пешку, стоящую по диагонали. Только так.

– Скромные возможности.

– Они многочисленны и очень полезны, поэтому их часто называют солдатами. Пешка может очень уверенно продвигаться вперед.

– И стать королем?

– Ни одна фигура на это не способна, миледи. Король только один.

– Воистину, милорд.

Хью разместил на доске еще несколько фигур.

– Это две ладьи, два коня, их еще называют всадник, и два слона. Есть еще один король и одна королева.

Элеонора внимательно слушала объяснения правил игры и передвижения фигур.

– А какова же цель игры?

Хью довольно усмехнулся:

– Разумеется, поймать короля в ловушку, поставить ему шах и мат. Шах-мат – персидское выражение, означающее, что король умер.

Элеонора посмотрела на него с недоверием.

– Откуда вам все это известно?

– Необходимо много знать и уметь, если хочешь стать мастером в каком-то деле, верно?

– И вы… стали мастером?

– Скоро поймете, миледи. – Он опять подмигнул. – Скажу лишь, что даже королю Иоанну не удалось меня победить, а он играет с самого детства.

– Вот как? Что ж, посмотрим, какой вы мастер.

– Похвальное стремление, – одобрительно кивнул Хью. – Мне нравится ваш настрой. Но предупреждаю, игра может идти очень медленно, иногда следующего хода придется ждать несколько дней.

– Но ведь у нас есть время.

– Разумеется. – Уголки его рта приподнялись. – Вечером я буду думать о нашей игре, а днем смогу сосредоточиться на поимке преступника по кличке Лис. И конечно, буду вникать в дела Таллани. Ваш ход, Элеонора.

– Я могу передвинуть пешку лишь на одну клетку? – спросила она, и Хью кивнул в ответ. – Вы уверены, что сможете поймать бандитов?

– Как и в шахматах, в этом деле придется проявить все свое мастерство и смекалку. Рано или поздно они совершат ошибку, пусть и незначительную, а я буду наготове. Я схвачу Ле Ренара, и на этих землях воцарится спокойствие.

– Понятно… – Элеонора сглотнула ком в горле.

– Не тревожьтесь, мы их схватим. Доверьтесь мне, миледи.

Довериться ему? Что тут скажешь…

Мыслей было так много, что от них кружилась голова. Новый муж, похоже, твердо намерен лучше узнать ее и принимать участие в ее жизни, но этого нельзя допустить, это слишком опасно.

– Я предвижу серьезное испытание для вас. Надеюсь, вы к нему готовы?

Он дразнит ее, пытается раззадорить. Она согласится начать игру, но это совсем не значит, что даст шанс проникнуть в ее душу и мысли, приблизиться настолько, чтобы узнать недопустимо много. Хью решительно настроен поймать ее товарищей, значит, она должна быть особенно бдительной.

Что будет, когда он узнает, что она тайно помогала тем, кого он так стремился уничтожить? По спине пробежала дрожь. Невозможно предвидеть, как поступит ее новый муж, когда выяснится, что она не просто одна из них… она и есть Ле Ренар. Тот самый Лис.

– Готова, милорд, – уверенно ответила Элеонора.

Надо сделать все возможное, чтобы Хью де Вильерс никогда не узнал ее тайну.

Глава 4

Лязг железа заполнил все пространство вокруг. Хью вовремя удалось отскочить в сторону и отбить удар. Он оглядел лужайку перед замком, с наслаждением вдохнул чистый воздух, наполненный ароматами трав и земли.

В отдалении он заметил несколько групп любопытных крестьян, собравшихся поглазеть на тренировку его людей. Здесь одни упражнялись в боях на мечах и посохах, другие в поражении цели на скаку.

Хью вскинул боевой посох и метнулся влево, готовясь атаковать. Со лба сползла на щеку очередная капля пота. Это хорошо, очень хорошо. Усиленные физические нагрузки полезны для тела, а для души стали настоящим бальзамом. Последнее время он был слишком напряжен, потому радовался удачному способу избавиться от ненужных эмоций и отключиться от мыслей.

Их игра в шахматы с Элеонорой продолжалась из вечера в вечер уже две недели. Он был ошеломлен тем, с каким усердием и интересом она погружалась в нее, с удовольствием наблюдал за острым взглядом, каким она окидывала фигуры, буквально чувствовал, как работает ее мозг. Она с азартом и быстро училась, давая понять, что готова стать достойным противником.

Их вечера теперь проходили почти благостно в коротких словесных перепалках с легким подшучиванием друг над другом. Все чаще ему открывалась настоящая Элеонора, и он с нетерпением ждал большего.

Стоило приостановить игру, как она удалялась и скрывалась за плотным балдахином. Хью был опечален, что она не оставила желания держаться от него на расстоянии, погружалась в личину отстраненности, особенно разительна эта перемена была теперь, когда за игральной доской он видел ее совсем другой.

Хью заключил, что подобное поведение все же связано с влиянием Ричарда Милле. Она ничего не рассказывала о первом браке, оставалось только догадываться, через что этот мерзавец заставил ее пройти. Хью хорошо помнил и никогда не сможет забыть то выражение лица, с которым она встретила его в спальне в первую брачную ночь.

Он успел оставить на сердце ужасные шрамы…

Одна мысль о том, что Милле издевался над женой, вместо того чтобы, как должно супругу, заботиться и оберегать, вызывала желание выкопать его из могилы и разорвать на части.

Теперь, когда Хью знал, какую боль она пыталась скрыть от него под маской высокомерия в минуты их первой встречи, он не мог не восхищаться силой и стойкостью этой женщины. Шрамы стали ее доспехами, которые помогали защитить себя.

Хью считал себя обязанным доказать Элеоноре, что совсем не похож на Ричарда Милле и достоин ее.

Но это было легче сказать, чем сделать…

Элеонора еще многое скрывала, вела себя с ним настороженно и отстраненно, соблюдала определенные границы, хоть и была дружелюбна. Святые угодники, так можно сойти с ума. Он каждую ночь оставался в одной с ней комнате, слышал дыхание и бормотание во сне. И все это за плотной занавеской. Господи, помоги!

Оставался один способ расположить ее – начать ухаживать. А это нелегко для мужчины, не имевшего богатого опыта в подобных делах, к тому же привыкшего, что женщины сами падали к его ногам.

– Ты немногословен, дорогой друг, и это удивляет. Я здесь уже много дней, а мы перебросились всего несколькими фразами.

Хью увернулся от очередного удара и посмотрел в веселые глаза своего друга сэра Уильяма Герайнта. Они приняли посвящение в рыцари в один день и были близки, как братья.