– Куда пожелаете, – сухо произнесла она.
Хью с трудом удалось скрыть разочарование.
– Я полагаюсь на вас, ведь вы знаете эти места лучше. Но осмелюсь предложить отправиться на север. Дворецкий сказал, что природа там дивная, а с холмов открываются изумительные виды.
– Как пожелаете. – Она равнодушно пожала плечами.
– Я бы пожелал, чтобы бы вы рассказали мне больше. Например, о Таллани. О землях, о том, как живут в деревнях люди.
Она резко повернулась к нему, нервно сглотнула и заговорила, по-прежнему рассеянно, почти без эмоций.
– Расспросите управляющего – Гилберта Клеймора. Он предоставит вам любую необходимую информацию. А теперь давайте посмотрим, на что способны эти лошади. – Она приподняла бровь и улыбнулась.
Ах, опять эта фальшивая улыбка. Хью едва не застонал. Он и теперь знал о леди Элеоноре не больше, чем в день знакомства. Поведение Элеоноры Таллани расстраивало его не меньше, чем в дни ожидания аудиенции.
И эта женщина станет его женой. Женой, с которой ему предстоит жить в любви к Богу…
Совершенно очевидно, что его ухаживания претят ей, как и перспектива выйти за него.
Ухаживания? Это просто смешно. Хью надеялся, что проведенное вместе время позволит лучше узнать леди Элеонору, заставит ее смягчиться, а она относится к этому, как к неприятному и болезненному кровопусканию. Между тем он желал большего. Даже легкий, почти целомудренный поцелуй в ее гостиной, скрепивший их помолвку, пробудил удивившее его желание.
Ему удалось несколько раз увидеть, как леди Элеонора общается с приближенными – дворецким, служанкой, – и он знал, что она может быть открытой и благодушной.
Черт, он всего лишь хотел лучше узнать будущую жену, чтобы добиться хоть малейшего взаимопонимания, которое могло бы стать основой их брака! Ему приходится тратить на нее слишком много времени, а ведь необходимо заняться делами – бандой Ле Ренара, и он еще ни на шаг не приблизился к цели.
А бандитам во главе с хитрым Лисом все же кое-что удалось. Посреди ночи они открыли конюшню и выпустили лошадей, принадлежащих его людям. Отыскать удалось лишь малую часть. А несколько дней назад они украли пшеницу с деревенской мельницы, значительно сократив запасы, что могло вызвать нехватку хлеба.
Мысли о завтрашнем празднестве также не доставляли радости.
Самым унизительным было то, что банда Лиса захватила нескольких гвардейцев короля, сопровождавших Хью. Их нашли привязанными к деревьям за пределами замка и переодетыми в женскую одежду.
Он встряхнулся, стараясь избавиться от мрачных мыслей, и повернулся к будущей супруге.
– Чудесное утро, не находите, леди Элеонора?
– Простите, вы что-то сказали?
– Ничего важного.
– Еще раз простите, сэр Хью. Я погрузилась в свои думы. – Широко распахнутые глаза, невинный взгляд.
– Не хотите ими поделиться, миледи?
– Я размышляла о нападениях бандитов, это так печально. Вы близки к их поимке?
Хью раздражало, что он, человек умный и опытный, не может поймать нескольких нарушителей спокойствия местных земель. Все дело в том, что мысли его были совсем о другом. Не каждый день мужчина вступает в брак с женщиной, готовой предпочесть его трехногому козлу.
– Пока нет, но я обязательно скоро выйду на их след.
– Все так странно, раньше мы не сталкивались с подобными неприятностями. Меня пугает, что преступники подобрались так близко.
Хью покосился на Элеонору, пытаясь определить, по какой причине она уделяет инциденту столько внимания.
– В конце концов, миледи, я здесь именно для того, чтобы вас защищать. Вам нечего бояться.
– Благодарю, сэр Хью. Что бы я без вас делала.
На лице вновь появилась набившая оскомину вежливая улыбка, взгляд при этом оставался равнодушным.
Хью выругался про себя. Как долго она будет притворяться сдержанной, вежливой и послушной женой? Впрочем, такой леди Элеонора Таллани должна нравиться ему больше, если вспомнить о том, какой она может быть.
Самым лучшим сейчас будет хорошая прогулка, которая позволит снять напряжение.
– Мы с леди Элеонорой предпочитаем прокатиться вдвоем, – бросил он, повернувшись к сопровождавшим их слугам.
Верная Брунгильда посмотрела на хозяйку, ожидая подтверждения. Элеонора коротко кивнула.
Они, молча, доехали до ручья, где лошади вдоволь напились. Хью спрыгнул на землю, подошел к Элеоноре и протянул руки, предлагая помочь ей спешиться. В ответ она лишь мотнула головой.
Черт возьми! Он не ошибся, впереди еще один ужасный день.
Хью подошел к самой кромке воды, плеснул пригоршню на лицо, затем скинул стеганый акетон и швырнул в седло. Не потому, что хотел охладиться, просто день выдался неожиданно жарким. Глянув через плечо, он натолкнулся на рассеянный взгляд Элеоноры. Она поспешно отвернулась. Возможно ли, что произошедшие с ней изменения связаны с чувствами к первому мужу Ричарду Милле? Хью отверг эту мысль, вспомнив, что говорила Элеонора. К тому же он знал репутацию Милле – жестокого распутника. Впрочем, женщин сложно понять.
Да и он ведь тоже не в восторге от идеи короля поженить их и вполне разделяет взгляды Элеоноры, однако добиться успеха для него стало делом чести. К тому же, несмотря на недостатки, она казалась ему привлекательной.
Необходимо найти способ заставить ее сбросить маску и увидеть, испытывает ли она еще что-то, помимо гнева.
Он быстро вскочил на лошадь и подъехал ближе.
– Как я уже говорил, леди Элеонора, вам не стоит беспокоиться о нападениях бандитов и прочем подобном. Можете расслабиться и забыть тревоги, сбросить с плеч груз управления Таллани. Вскоре все изменится.
Он почувствовал, как она мгновенно напряглась.
– Сэр Хью…
– Поместью нужна мужская рука, чтобы навести полный порядок.
– Вот как? Могу с определенностью вас заверить, что мы с управляющим Гилбертом делали все необходимое даже в самые трудные времена…
– О да, несомненно, вы сделали все, что могла сделать для жителей деревни и арендаторов… обычная женщина.
Она резко выдохнула, с трудом скрывая гнев. Доказательством тому были и пылающие щеки, и покрасневшая шея. Хью приподнял бровь и улыбнулся.
– Обычная женщина? Вот кто я для вас, сэр Хью? – произнесла она сквозь сжатые зубы.
Они помчались вверх, на холм, теперь перед ними открывался вид на луга – резкая смена пейзажа после лесистой местности.
Хью склонил голову и молчал, боясь усложнить ситуацию очередным высказыванием.