Предложение рыцаря

Парень кивнул, его худое лицо расплылось в улыбке.

– Да, она славная женщина. И работящая. Мы радовались, когда наш господин, упокой Господь его душу, женился на ней. Пока он сражался во Франции, она управляла всем имением.

Локлан удивленно поднял брови. Саймон рассказывал ему другое. После его слов создалось впечатление, что вдова его брата позволила замку разрушаться, но даже в тусклом свете он видел, что внутри все прибрано, чисто и аккуратно. Вдоль стен под соломенными навесами лежали поленницы, камни во дворе, сейчас скользкие от наледи, были чисто выметены. Справа, со стороны конюшни, пахло свежей соломой.

Локлан остановился. Зачем ему входить в замок? В глазах закона Саймон проиграл, и замок перейдет к его новорожденному племяннику.

И все же… Перед его мысленным взором заплясали изумрудные глаза, которые метали молнии. Она… та девушка из реки… где-то здесь. Пожалуй, он побудет здесь еще немного; может быть, удастся еще хоть раз взглянуть на нее, прежде чем он отправится на север.

– Покажите, где кухня, – обратился он к парню, закидывая свой мешок на плечо.

Глава 4

Сесили быстро шла по коридору, с наслаждением вдыхая влажный холодный воздух – какое облегчение после жарко натопленной комнаты Изабеллы! Застекленная веранда находилась в дальнем конце замка, в юго-западной башенке, куда можно было попасть, спустившись еще по одной винтовой лестнице. Просторное, залитое светом помещение предназначалось лишь для самой Сесили, ее матери и Изабеллы. Остальным туда входить запрещалось, веранда считалась их личным убежищем.

Войдя, Сесили сразу направилась к широкому низкому окну и села на деревянный подоконник. Окинула взглядом открывшийся вид. Мысли в голове еле ворочались от усталости. Если бы только можно было поспать!

Повернув ручку, она распахнула деревянные ставни.

Снаружи только рассветало, лишь слабый свет освещал темноту на востоке и обозначал скорый рассвет. Над горизонтом мерцала единственная звезда.

Свежий утренний воздух ласкал ее разгоряченное лицо и немного смягчал сердечную тоску. Изо рта и носа при дыхании вырывались облачка белого пара. Она закрыла глаза, позволив мыслям блуждать, упиваться грустью, которая всегда таилась на краю ее сознания. Мысль о гибели Реймонда всегда будет преследовать ее. Она готова на что угодно, лишь бы ей позволили вернуться назад во времени! Она не пустила бы брата кататься по замерзшему пруду… Почему она не отругала его за капризы и нытье и не увела подальше от опасного места?

Вздохнув, она прижалась лбом к гладкой деревянной раме. Сейчас не время для сожалений. Пора залечивать старые раны. Налаживать отношения с матерью. Их разлад продолжается слишком долго; ради Изабеллы, ради новорожденного она обязана искупить вину, чтобы мать снова была счастлива. Кроме того, Марион права, она ведь не отнимет ребенка у Изабеллы; они воспитают мальчика втроем, все вместе, в семье.

Сесили медленно встала, расправила мятые юбки, убрала выбившиеся пряди под головное покрывало. Сейчас она вернется и поменяется местами с Изабеллой. После того, как она ляжет в постель, лорд Саймон сможет их навестить. Следующие несколько часов будут трудными, но, если она выдержит, их замысел увенчается успехом. Прикусив губу и задумавшись, она распахнула дверь.

В коридоре спиной к ней стоял какой-то мужчина.

Боже правый! Сесили поспешно захлопнула дверь, но он ее услышал.

Прижав руку к груди и пытаясь унять сердцебиение, она прислушивалась. Его шаги приближались к двери.

– Госпожа… – негромко позвал он и постучал в дверь. – Вы мне не поможете?

– Убирайтесь! – крикнула Сесили. – Я нездорова! – Она прислонилась к прочной дубовой двери. Ключа не было, она беззащитна.

После мощного толчка незапертая дверь открылась внутрь. Возмущенно вскрикнув, Сесили отскочила на середину комнаты.

– Как вы смеете! – закричала она. – Я не… – Она замолчала, когда незваный гость поднял голову и посмотрел ей в глаза. Из легких словно выкачали воздух, и Сесили, ахнув, пошатнулась.

Снова тот человек, который вытащил ее из реки! Она узнала проницательные зеленые глаза и пламенеющие волосы. Страх резанул ее, как клинок. Его широкие плечи заполнили дверной проем; он многозначительно оглядел ее и стиснул зубы. Он ее узнал! Какого дьявола он здесь делает?

– Вот мы и встретились снова. – Локлан расплылся в улыбке, оглядывая ее простое платье. – А я гадал, увижу ли вас еще.

– Убирайтесь! – закричала Сесили, отталкивая его вытянутыми руками. – Я не разрешала вам войти сюда!

Он ее как будто не слышал.

– Сегодня утром вы были у реки. – Он двигался с природной грацией дикого зверя, гибкая сила толкала его тело вперед, несмотря на легкую хромоту.

– Я… никогда раньше вас не видела! – с трудом выговорила она.

Он нахмурился.

– Почему вы лжете? – сурово спросил он, нависая над ней и мрачно оглядывая ее стройную фигуру. – Я вытащил вас из воды. Отнес на берег. У вас порез на лбу под платком… – Он дотронулся до ее лба. Невероятно! – Можно взглянуть?

Сесили отступила и поморщилась. Ее окутал его мускусный запах – сладкий, мучительный. Он подошел к ней вплотную, и его сапоги коснулись подола ее платья. Какой нахал! Огромный, устрашающий, он высился над ней, как башня. Мягкая накидка обнимала широкие плечи, подчеркивая бугристые мускулы. Ей хотелось закричать, чтобы он оставил ее в покое, оттолкнуть его. Но во рту у нее пересохло. Сесили поспешно сделала шаг назад и больно ударилась бедром о подлокотник кресла.

Локлан заметил в ее глазах страх и прищурился. В чем дело? Почему эта девица делает вид, будто впервые видит его?

Он внимательно посмотрел на мелкие стежки на вырезе платья; от него не укрылся изящный покрой рукавов, облегавших тонкие руки.

– Вы меня помните, – пророкотал он.

Какой наглец! Но как она могла его забыть? Сесили прекрасно помнила, какой униженной себя чувствовала, когда он тащил ее на плече. Помнила прикосновение его рук. Его мужской запах. Сердце у нее забилось чаще. Кто он такой и почему без спросу ворвался в ее жизнь? Этот мужлан без труда поймет, кто она такая; замыслу матери грозит опасность, ведь он уже дважды видел ее без накладного живота! Забывшись, она машинально коснулась пальцами царапины на лбу.

Заметив ее непроизвольный жест, Локлан довольно улыбнулся. Конечно, она прекрасно его помнит.

– Значит, это все-таки вы? Кто вы такая? Как вас зовут?

Ладони сделались липкими от страха.

– Н-не ваше дело! – дрожащим голосом ответила Сесили, вытирая руки о платье. – Стражник не должен был вас впускать.

– Стражник – мальчишка; ему едва исполнилось десять зим. В этот замок могла пробраться мышь.

Сесили зашла за спинку кресла, хоть какая-то преграда.

– Что вы хотите?

– Насколько я понимаю, леди Сесили родила ребенка?

Услышав вопрос, она непроизвольно открыла рот. Как он узнал? Откуда, во имя всего святого, ему известно имя… ее имя?! Сесили думала, что повстречала просто прохожего, путника, который идет через их владения, но… Боже, он, должно быть, заодно с Саймоном Доккумом! Неужели он из его приспешников?

От ужаса Сесили лишилась дара речи.

Она попятилась и покачала головой, показывая, что не желает отвечать. Она не знала, что ответить. Она должна отделаться от него. Сейчас же!

– Да, – еле слышно ответила Сесили, медленно обходя кресло. Если ей удастся вывести его на середину комнаты, может быть, она выбежит за дверь, прежде чем он рассмотрит ее подробнее. – А теперь вы должны уйти.

Сесили направилась к двери, высоко подняв голову и делая вид, будто она вот-вот его вытолкает. Она медленно открыла дверь, как будто ей все равно. Коридор длинный… Если она побежит, он без труда догонит ее и схватит. Но если броситься вниз по лестнице, может быть, и удастся от него отделаться. Кровь стучала у нее в ушах, она изо всех сил изображала равнодушие. Он не должен догадаться, что она собирается бежать.

Без предупреждения она метнулась к винтовой лестнице и побежала – вниз, вниз, так быстро, как позволяли ноги. Она бежала, пока не добралась до узкой двери внизу, которая вела в кладовые под замком.

– Нет, стойте! – заревел сверху ее спаситель.

Он бросился за ней, его тяжелые шаги гулко отдавались в каменном колодце. Сесили рывком распахнула дверь. Скрылась в темноте. Там можно спрятаться и сидеть, пока он не уйдет. Если он каким-то образом связан с Саймоном Доккумом, он наверняка, сам того не понимая, разоблачит весь их обман.